— Конечно! — Салли чуть не рассмешил его комически серьезный вид.

В эту минуту, сияя восторженной улыбкой, к ним подбежал Дэн; соленые брызги так и летели от него во все стороны.

— Ух, мама, до чего же хорошо! — закричал он. — Какие громадные волны там на отмели. Подстережешь, когда она подходит, — и раз в волну!

Лал остановился с несколькими девушками у самой воды. Какая у него хорошая фигура — вот он стоит в коротких трусах, крепкий, загорелый и так беззаботно смеется, запрокинув голову.

— Капрал Гауг пользуется большим успехом у дам, — заметил Дик.

— Стой! — скомандовал Дэн, когда Лал вразвалку подошел к ним. — А ну, сколько ты сердец загубил?

— Это вас не касается, молодой человек!

Лал повалил Дэна, и они принялись возиться, словно щенята, перекатываясь друг через друга. Но Лал — тренированный спортсмен — был гораздо сильнее, так что Дэн вскоре запросил пощады. Со смехом и прибаутками Лал разжал руки и отпустил задиристого братишку, к которому был так привязан.

Подошла Эми и присела рядом с Диком.

— Нам пора, милый, — сказала она. — Не забудь, сегодня Красный Крест устраивает концерт и бал.

— А ты, мам, не хочешь выкупаться перед уходом? — спросил Дик.

— Я бы с удовольствием, — заметила Салли, — но у меня нет костюма.

— Возьмите мой, если он вам подойдет, — неуверенно сказала Эми.

— Пошли, мама! — просительно сказал Лал.

— Давай на перегонки до отмели, — крикнул Дэн.

Салли побежала в кабину и натянула на себя мокрый костюм Эми: он немного узковат ей в груди и в бедрах, но все-таки она еще достаточно стройна, и трико хорошо сидит на ней. Салли сердилась на себя за смущение, которое овладело ею, когда она полуголая бежала по пляжу, да еще в красном чепце Эми. Но мальчики смеялись и одобрительно кричали ей что-то, увидев, как она нырнула под волну.

Какое наслаждение окунуться в море, почувствовать его суровую ласку, забыв обо всем на свете, бороться с соленой волной!

Исхлестанная волнами, задыхаясь, вволю нахлебавшись воды. Салли пробежала по пляжу и, бросившись на песок рядом с Эми и Диком, схватила полотенце.

— Я и не подозревал, что у тебя такая красивая фигура, Салли моя! — поддразнил ее Дик.

— Не говори глупостей! — еле переводя дух, сказала Салли. — Просто я не склонна к полноте, вот и все.

В эту минуту к ним не торопясь подошел полковник де Морфэ.

— Ого, да тут настоящий пикник — смотри, как веселятся наши старатели! — весело заметил он.

Дик ругнулся про себя; выяснилось, что им с Эми надо потолковать кое с кем из знакомых, и они ушли.

Фриско растянулся на песке рядом с Салли.

— Знаете, дорогая, я издали наблюдал за Лалом, и меня так и подмывало подойти и взглянуть, что это у него за новая пассия, — с усмешкой сказал Фриско, поясняя свое внезапное появление. — Этот костюм идет вам, Салли.

Глаза Салли вспыхнули гневом.

— Как вы смеете!

Фриско забавлялся ее замешательством.

— Полагаю, это единственный способ обезоружить вас, миссис Гауг.

— Ну, так вам это не удалось, — отрезала Салли.

Но глядя на бронзовое стройное тело Фриско, читая насмешливый вызов в его глазах, Салли вновь ощутила то глубокое влечение, которое неизменно возникало между ними, стоило им встретиться.

— Молчите, — взмолился Фриско. — Пусть хоть раз в жизни мы побудем вместе — вы, я и море… так, словно перед нами — вечность. Подарите мне, Салли, эти несколько минут!

Опьяненная солнцем и морем, взволнованная мольбою Фриско, Салли неподвижно сидела, обхватив руками колени и глядя на воду. Фриско лежал рядом с закрытыми глазами, настороженный и молчаливый, не замечая веселящихся кругом людей. На пляже было много таких же пар, погруженных в созерцательное забытье, и Салли с удивлением спросила себя, неужели их так же влечет друг к другу.

Салли и Фриско были всецело поглощены чувством, которое, подобно морю, захлестнуло их горячей, бурливой волной. И волна эта подхватила Салли, закружила ее точно в водовороте, увлекая за собой в темную пучину страсти. Дрожащая, широко раскрыв испуганные глаза, она собрала все силы и стряхнула с себя чары, которыми опутал ее Фриско.

— Мне надо идти, — едва выговорила она.

Фриско открыл глаза — они сияли счастьем.

— Вам не уйти от меня, Салли, — ни теперь, ни вообще!

Салли вскочила и побежала по берегу в купальню. Сыновья уже ждали ее, когда она вышла одетая — «слава богу, в здравом уме и доброй памяти», как она сказала про себя. Лал заявил, что они будут обедать в гостинице вместе с Диком и Эми: сегодня он угощает. После обеда они пойдут на концерт, а потом на танцы в украшенный флагами ресторанчик на молу.

Лал не уехал ни через неделю, ни через месяц после парада. И было еще немало чудесных дней, когда они загорали и любовались прибоем в Котсло, ездили на пикники и купались в Рокингеме, где стоял десятый полк легкой кавалерии.

Салли и Дэн садились на пароходик, который каждую субботу отправлялся вниз по реке и дальше, между островами, к той части побережья, где во множестве были разбросаны хижины, магазинчики и дачи; здесь было излюбленное место летнего отдыха горожан. Дэн находился на седьмом небе: он проводил все время с лошадьми и теми, кто был к ним приставлен. Он катался на Моппинге, чистил его, купал в море, ходил с Лалом на танцы и в водевиль.

Но через две недели, когда Лал заявил, что поли, по-видимому, еще с месяц будет проходить военную подготовку, Дэн вдруг сказал:

— Знаешь, мама, если я и вправду нужен тете Фанни, я, пожалуй, поеду.

Салли оставалось только согласиться, и через два дня Дэн утренним поездом выехал в Ворринап. Салли пошла провожать его. Лал и Дэн простились накануне вечером, по обыкновению весело, с шутками и прибаутками, но когда они разжали объятия, голоса их звучали сдавленно: каждый понимал, что может означать это расставание.

— Молодец, малыш, — сказал Лал, — решил ехать к теткам, хоть самому так хочется поболтаться тут со мной.

— Действительно молодец, — подтвердила Салли. Ей хотелось, чтобы Дэн провел эти последние дни с Лалом; но Фанни писала, что старик работник переселился в город, чтобы заменить в лавке сына, ушедшего в армию, а ей, Фанни, никак не управиться с коровами и со всем хозяйством без помощника.

На платформе перед отходом поезда Дэн выглядел таким юным — совсем еще щенок. Нижняя губа его вздрагивала — того и гляди разревется, как, бывало, ревел он маленьким, когда с ним случалась какая-нибудь беда, которую он не мог снести с подобающей мужчине стойкостью.

— С Лалом ничего не случится, только ты не волнуйся, мама, хорошо? — сказал он. — Все будет в порядке: с ним просто не может ничего случиться!

— Лалу всегда везло, — сказала Салли, чтобы подбодрить его. — Надо только пожелать ему счастья.

— Правильно! — сказал Дэн и благодарно улыбнулся ей. — Я ему сказал, чтоб он почаще плевал через левое плечо, как советует Динни.

Дэн обнял ее, поцеловал и уже на ходу вскочил в вагон.

— Я скоро приеду к тебе! — крикнула ему вслед Салли. — Помогу клеймить молодняк.

Лицо Дэна просияло, и сквозь грохот бегущих мимо вагонов до нее донесся его восторженный крик:

— Здорово, мам, великолепно!

И он уехал, а Салли вернулась в пансион, чувствуя себя одинокой и несчастной. За последнее время она пережила столько разлук: увезли в тюрьму Морриса и Тома, потом уехал в свадебную поездку Дик, а теперь еще предстоит прощание с Лалом. Это будет тяжелее всего. Не надо огорчаться, что Дэн уехал в Ворринап, говорила она себе. Ведь ей хотелось, чтобы он поехал, хотелось уберечь его от этой военной истерии; жаль только, что он не дождался отъезда Лала — им было бы куда легче обоим.

Впрочем, мальчики правы, решила Салли. Лал говорил, что в Ворринапе Дэн будет все равно что на действительной службе — ведь победа будет коваться и там. Значит, надо засучить рукава и приниматься за дело — это для него такой же боевой приказ, как для Лала приказ о выступлении.