Мирные переговоры, как всем известно, состоялись на плоту, заякоренном посередине Немана, что было сделано, опять-таки с целью подчеркнуть уважение к Александру: переговоры состоятся на нейтральной территории, Наполеон не заставит русского царя приходить с поклоном на наполеоновский берег, он даже сам готов сделать шаг навстречу!

А знаменитое историческое объятие победителя с побежденным на плоту!.. Объятие, которое видели все. Демонстративное. Сначала Наполеон обнял Александра, а уже потом увлек его в построенную на плоту беседку — переговариваться.

Вот там-то он и спросил русского царя: «Из-за чего воюем?»

Ответ Александра: «Я ненавижу англичан настолько же, насколько вы их ненавидите, и буду вашим помощником во всем, что вы будете делать против них!»

…Потрясающая гнида!..

Прусского императора, которому Александр клялся в верной дружбе, русский царь предал, цинично объяснив свое предательство так: «Конечно, Пруссии придется туго, но бывают обстоятельства, при которых надо думать преимущественно о себе…»

Англичан Александр тоже предал, пообещав Наполеону с ними бороться.

А потом предал и Наполеона.

Вообще, странный он был человек, этот русский царь Александр. О его психическом состоянии лучше всего расскажут два момента. Момент первый. Ведя своих крестьян в Европу умирать за английские деньги, Александр зачем-то дал распоряжение Синоду транслировать русскому населению следующий месседж: Наполеон — антихрист, потому что он у себя в стране приравнял евреев к прочим гражданам. А кроме того, что он антихрист, Наполеон еще и… мусульманин. И вообще, его главная задача — разрушить православие. Весь этот дичайший бред попы транслировали во всех церквях.

Момент второй. К концу жизни с головой у Александра стало настолько плохо, что он ударился в религию. Полностью отошел от дел, молился, стоя часами на коленях, отчего у него даже воспалялись коленные суставы. Ничем не интересовался. В общем, не очень здоровый был у нас царь. Не слишком сильный на голову. Русские офицеры своего царя презирали, а Наполеоном восхищались. Однако Тильзитский мир почему-то считали позорным. И вот это, если вдуматься, удивительно! Мы вступаем в область странных парадоксов.

Россия разгромлена, как и все ее континентальные союзники по коалиции. При этом Пруссия едва не перестала существовать вовсе, а Австрия изрядно съежилась и обеднела на контрибуцию. Вот где позор! А разбитая Россия не только не должна была выплачивать контрибуцию, не только не усохла территориально, но, напротив, расширилась — Наполеон подарил ей Белостокскую область. И это еще не все! Наполеон разрешил России отобрать у Швеции Финляндию, что Россия сразу и сделала от большого благородства… Хорошенькое поражение, после которого империя пухнет, как на дрожжах!

И с чего это вдруг, увеличившись территориально, страна-агрессор начинает считать себя несправедливо обиженной, «опозоренной»?.. Да просто русские офицеры привыкли к совсем недавним суворовским победам и славным екатерининским временам, когда Россия интенсивно расширялась за счет разгрома соседей. Сами брали, что хотели, а тут подачка какая-то.

Но помимо офицеров были недовольны еще и российские олигархи. Мы знаем, что царь Александр, убивший своего отца на деньги англичан и руками российских сырьевых магнатов, сделал это только для того, чтобы полностью развязать российским купцам руки в торговле с Британией. И вот теперь, когда перед лицом Наполеона русский царь на голубом глазу отрекся от англичан (при этом никто его за язык не тянул!) и даже заявил о своей ненависти к ним, Россия подписала Тильзитский мир, взяв на себя обязательства ограничить свою торговлю с Англией, то есть примкнуть к континентальной блокаде.

Что это за блокада такая?.. Попробую в двух словах объяснить, но сначала закончим с парадоксами той эпохи.

Хочу обратить ваше внимание на следующее обстоятельство, которое как-то не очень осознается современными читателями. Можете ли вы представить себе, что разгромленная в 1945 году Германия через два года снова напала бы на СССР, еще раз была разгромлена, а затем году эдак в пятидесятом опять на него напала? Невероятно! Невозможно!.. Она же была вся в руинах и оккупирована!..

Почему же тогда неоднократно разгромленная Наполеоном Австрия через пару лет собирается и раз за разом объявляет войну Франции? Как такое может быть?

Дело в том, что технологически войны в ту эпоху сильно отличались от войн в XX веке. Прежде всего своей нетотальностью. В XX веке война бульдозером единого фронта проходила по всей стране, разрушая ее потенциал и обращая инфраструктуру страны в руины. В наполеоновскую эпоху из-за отсутствия скорострельной техники и моторизации воевали иначе. По тонким нитям дорог две армии колоннами подтягивались к полю битвы, где и происходила разборка, по итогам которой решали, кто круче.

Окружающая страна самой войны, как правило, не замечала. Если дорога, по которой двигались войсковые колонны, была вдалеке от некоей деревни (а большинство населения в ту пору были крестьяне), крестьянин мог узнать о войне только по слухам, доносившимся из далекой столицы. Удивительно, но факт: в 1812 году некоторые западные российские и белорусские деревни (то есть находящиеся, казалось бы, непосредственно в театре военных действий), вообще были не в курсе, что Россия воюет с Наполеоном!.. Война касалась европейского крестьянина только опосредованно — через дополнительные рекрутские наборы и новые налоги.

Войны больше напоминали аристократические дуэли в белых перчатках. По результатам дуэли решалось, кто прав, а кто должен извиниться. Нетотальность войны и ее аристократизм определяли характер отношений между победителем и побежденным. Гибель десятков тысяч крепостных крестьян во время этих аристократических разборок никого не волновала: «жизнь солдата не дороже куриной». В XVIII — начале XIX века благородство было отделено жирной чертой происхождения и воспитания от невоспитанности и безграмотности крестьянства. И только потом «все смешалось в доме Облонских» — на арену истории выперли массы, и дикие, невоспитанные диктаторы XX века были порождением этих темных масс. Отсюда и известный налет варварства на Второй мировой в сравнении, скажем, с Первой.

Следующим парадоксом той эпохи являлась континентальная блокада… Нас с вами сегодня совершенно не удивляет, что во время Второй мировой войны СССР и Германия не торговали друг с другом. Это вполне естественно, ведь они же воевали!

Англия и Франция в XIX веке тоже воевали. И потому с точки зрения современного человека нет ничего удивительного в том, что на всех подконтрольных ему территориях Наполеон установил запрет на торговлю с Англией. Идея Наполеона была проста: коли не удалось завоевать островную Англию силой оружия, задушим ее экономическими санкциями! Закроем ей европейский рынок. И пусть разоряются английские производители, пусть в Англии растет армия безработных, дестабилизируется обстановка и приходит то правительство, которое пообещает своему народу заключить мир с Францией. Мир — это все, что было нужно Наполеону. Поэтому он все время воевал.

Но для самого Наполеона этот шаг естественным не выглядел. Он знал: торговля есть воплощенная цивилизация. А бойкот торговли — дикость. Потому и писал в парижский сенат: «Дорого нам стоило поставить интересы частных лиц в зависимость от ссоры монархов и возвратиться после стольких лет цивилизации к принципам, которые характеризуют варварство первобытных времен, но мы были вынуждены противопоставить общему врагу то оружие, которым он пользуется…»

И для современников Наполеона его идея экономических санкций была новинкой. Потому что торговые отношения со страной, с которой воюешь, являлись нормой, а не исключением. Скажем, Пруссия в 1812 году, как союзник Наполеона, воевала с Россией. И с ней же торговала, поставляя не что-нибудь, а стратегическое сырье для армии — серу и свинец.

В 1808 году Россия воевала с Турцией. При этом в 1808 году в черноморские порты пришел 391 торговый турецкий корабль. В силу нетотальности войн это было в порядке вещей: где-то по суше бегают друг за дружкой армии, а по морю плывут корабли купцов. У каждого свое дело.