– Спасибо, хоть атмосфера тут кислородная, – сказал Каскер.

По спирали торможения они пронеслись вокруг планеты, врезались в нижние слои атмосферы и частично погасили там скорость. Но по-прежнему видели внизу только горы, озера, океаны и снова горы.

На восьмом витке Хеллмэн заметил на вершине горы одинокое здание. Каскер отчаянно затормозил, и корпус звездолета раскалился докрасна. На одиннадцатом витке пошли на посадку.

– Нашли где строить, – пробормотал Каскер.

Здание имело форму пышки и достойно увенчивало вершину. Его окружал широкий плоский навес, опаленный звездолетом во время посадки. С воздуха оно казалось большим. Вблизи выяснилось, что оно огромно. Хеллмэн и Каскер медленно подошли к нему. Хеллмэн держал свой лучемет наготове, но нигде не замечал никаких признаков жизни.

– Должно быть, эту планету покинули, – сказал Хеллмэн чуть ли не шепотом.

– Ни один нормальный человек в таком месте не останется, – ответил Каскер. – И без нее много хороших планет, незачем жить на острие иглы.

Нашли дверь. Хеллмэн попытался открыть ее, но дверь не поддавалась. Он оглянулся через плечо на парадно-живописные цепи гор.

– Ты знаешь, – сказал он, – когда эта планета находилась еще в расплавленном состоянии, на нее, должно быть, влияло притяжение нескольких лун-гигантов, которые не сохранились. Силы гравитации, внутренние и внешние, придали ей такой колючий вид и…

– Кончай трепаться, – нелюбезно прервал Каскер. – Вот что получается, когда библиограф решает нажиться на уране.

Пожав плечами, Хеллмэн прожег дыру в замке. Выждали.

Тишину нарушал единственный звук – урчание в животах.

Вошли.

Исполинская комната в форме клина, по-видимому, служила чем-то вроде склада. Товары громоздились до потолка, валялись на полу, стояли как попало вдоль стен. Тут были коробки и ящики всех форм и размеров. В одних мог поместиться слон, в других – разве что наперсток.

У самой двери лежала пыльная связка книг. Хеллмэн тут же кинулся листать их.

– Где-то тут должна быть еда, – сказал Каскер, и впервые за последнюю неделю его лицо просветлело. Он стал открывать ближайшую коробку.

– Вот это интересно, – сказал Хеллмэн и отложил в сторону все книги, кроме одной.

– Давай сперва поедим, – предложил Каскер, вскрывая коробку. Внутри оказалась какая-то коричневатая пыль. Каскер посмотрел, понюхал и скривился.

– Право же, очень интересно, – бормотал Хеллмэн, перелистывая страницы.

Каскер открыл небольшой бидон и увидел зеленую поблескивающую пыль. Он открыл другой. Там была пыль темно-оранжевого цвета.

– Хеллмэн! Брось-ка книгу и помоги мне отыскать хоть какую-нибудь еду!

– Еду? – переспросил Хеллмэн и перевел взгляд на Каскера. – А почему ты думаешь, что здесь стоит искать еду? Откуда ты знаешь, что это не лакокрасочный завод?

– Это склад! – заорал Каскер.

Он вскрыл жестянку (форма ее напоминала почтовый ящик) и вытянул оттуда что-то вроде мягкой трости пурпурного цвета. Трость тут же затвердела, а когда Каскер попытался ее понюхать, рассыпалась в пыль. Он зачерпнул пригоршню пыли и поднес ко рту.

– Не исключено, что это стрихнин, – мимоходом обронил Хеллмэн.

Каскер поспешно стряхнул пыль и вытер руки.

– В конце концов, – заметил Хеллмэн, – даже если это действительно склад – даже если он продовольственный, – мы не знаем, что именно считали пищей бывшие аборигены. Быть может, салат из парижской зелени с серной кислотой вместо заправки.

– Ладно, – буркнул Каскер, – но поесть-то надо. Что будем делать со всем этим?.. – Взмахом руки он как бы охватил сотни коробок, бидонов и бутылок.

– Прежде всего, – оживился Хеллмэн, – надо сделать количественный анализ четырех-пяти проб. Можно начать с простейшего титрования, выделить основные ингредиенты, посмотреть, образуется ли осадок, выяснить молекулярную структуру и…

– Хеллмэн, ты сам не знаешь, о чем говоришь. Не забывай, что ты всего-навсего библиограф. А я – пилот, окончил заочно летные курсы. Мы понятия не имеем о титровании и возгонке.

– Знаю, – согласился Хеллмэн, – но так надо. Иного пути нет.

– Ясно. Так что же мы предпримем в ожидании, пока к нам в гости не заглянет химик?

– Вот что нам поможет, – объявил Хеллмэн и помахал книгой. – Ты знаешь, что это такое?

– Нет, – признался Каскер, сдерживаясь из последних сил.

– Это карманный словарь и грамматика хелгского языка.

– Хелгского?

– Языка этой планеты. Иероглифы такие же, как на коробках.

Каскер приподнял брови.

– Никогда не слыхал о хелгском языке.

– Навряд ли эта планета вступала в контакт с Землей, – пояснил Хеллмэн. – Словарь-то не хелго-английский, а хелго-алумбриджианский.

Каскер припомнил, что Алумбриджия – родина маленьких храбрых рептилий – находится где-то в центре Галактики.

– А откуда ты знаешь алумбриджианский? – спросил он.

– Да ведь библиограф вовсе не такая уж бесполезная профессия, – скромно заметил Хеллмэн. – В свободное время…

– Понял. Так как насчет…

– Знаешь, – продолжал Хеллмэн, – скорее всего алумбриджиане помогли хелгам эвакуироваться с этой планеты и подыскать себе более подходящую. За плату они оказывают подобные услуги. В таком случае это здание наверняка продовольственный склад.

– Может, ты все-таки начнешь переводить, – устало посоветовал Каскер. – Вдруг да отыщешь какую-нибудь еду.

Они стали открывать коробку за коробкой и наконец нашли что-то на первый взгляд внушающее доверие. Шевеля губами, Хеллмэн старательно расшифровывал надпись.

– Готово, – сказал он. – Тут написано: «Покупайте фырчатель – лучший шлифовальный материал».

– Похоже, несъедобное, – сказал Каскер.

– Боюсь, что так.

Нашли другую коробку, с надписью: «Энергриб! Набивайте желудки, но набивайте по всем правилам!»

– Как ты думаешь, что за звери были эти хелги? – спросил Каскер.

Хеллмэн пожал плечами.

Следующий ярлык пришлось переводить минут пятнадцать. Прочли: «Аргозель сшестерит вашу Фудру. Содержит тридцать арпов рамстатова пульца. Только для смазки раковин».

– Должно же здесь быть хоть что-то съедобное, – проговорил Каскер с нотой отчаяния в голосе..

– Надеюсь, – ответил Хеллмэн.

Два часа работы не принесли ничего нового. Они перевели десятки названий и перенюхали столько всевозможных веществ, что обоняние отказалось им служить.

– Давай обсудим, – предложил Хеллмэн, усаживаясь на коробку с надписью «Тошнокаль. По качеству достойно оправдывает свое название».

– Не возражаю, – сказал Каскер и растянулся на полу. – Говори.

– Если бы можно было методом дедукции установить, какие существа населяли эту планету, мы бы знали, какую пищу они употребляли и пригодна ли их пища для нас.

– Мы знаем только, что они сочинили массу бездарных реклам.

Хеллмэн пропустил эту реплику мимо ушей.

– Как те же разумные существа могли появиться в результате эволюции на планете, сплошь покрытой горами?

– Только дураки! – ответил Каскер.

От такого ответа легче не стало. Но Каскер понял, что горы ему не помогут. Они не расскажут о том, что ели ныне усопшие хелги – силикаты, белки, йодистые соединения или вообще обходились без еды.

– Так вот, – продолжал Хеллмэн, – придется действовать с помощью одной только логики… Ты меня слушаешь?

– Ясное дело, – ответил Каскер.

– Отлично. Есть старинная пословица, прямо про нас выдумана: «Что одному мясо, то другому яд».

– Факт, – поддакнул Каскер. Он был убежден, что его желудок сократился до размеров грецкого ореха.

– Во-первых, мы можем сделать такое допущение: что для них мясо, то и для нас мясо.

Каскер с трудом отогнал от себя видение пяти сочных бифштексов, соблазнительно пляшущее перед носом.

– А если то, что для них мясо, для нас яд? Что тогда?

– Тогда, – ответил Хеллмэн, – сделаем другое допущение: то, что для них яд, для нас – мясо.