– Наверное, именно так и было, – сказал Филипс. – Но зачем они это сделали?

– Им это вносят в схему еще на заводе. Так они быстрее изнашиваются, и приходится покупать новых. Поверьте мне, если вы посадите их на голодный паек, то это будет для их же пользы.

– Видимо, мне еще многому предстоит научиться, – вздохнул Филипс.

А Джин – его жене – предстояло научиться еще большему. Амелии пришлось несколько раз объяснить ей, что кнопки не будут сами себя нажимать, переключатели не станут выключаться без реле, и стрелки не будут по своему желанию устанавливаться на нужных делениях. Роботам-уборщикам нельзя поручать стряпню, а Терка-мойка, хотя и универсальный аппарат, просто неспособна сама приготовить запасы консервов.

– Никогда не думала, что это так сложно, – сказала Джин. – Как у вас все получается?

– Привыкнете, – сказала Амелия, вспомнив свои первые дни походной жизни.

Филипсы вернулись на свою зарубку. Амелия думала, что без них будет скучать, но было так приятно снова остаться вдвоем с Дирком и вернуться к работе на ферме.

Однако их не собирались оставлять в покое. Следующим посетителем был представитель «Областной марсианской энергокомпании». Он рассказал, что переселенцы прибывают на кольцо астероидов и система энергоснабжения, соответственно, расширяется. Он предложил присоединить ферму Дирка к плотнолучевой сети «Марсианской энергокомпании».

– Нет, – твердо отказался Дирк.

– Но почему? Ведь это недорого…

– У меня свой источник энергии.

– А эти маленькие генераторы, – сказал человек, осуждающе посмотрев на солнце Дирка. – Для действительно высокой производительности…

– Я в ней не нуждаюсь. Темпы развития моей фермы меня удовлетворяют.

– Вы могли бы больше выжать из своих роботов.

– Тогда они скорее износятся.

– Можно приобрести более новые модели.

– Новые изнашиваются еще быстрее.

– А как насчет более совершенных генераторов? – поинтересовался представитель компании. – Ваше крошечное солнце дает мало энергии.

– Для меня достаточно.

Представитель удивленно покачал головой.

– Наверное, мне никогда не понять вас – пионеров, – сказал он и отбыл.

Они попытались возобновить прежнюю жизнь. Однако с соседних астероидов начали подмигивать огоньки, а лунное телевидение забивалось местными сигналами. Еженедельно стала приходить почтовая ракета, и какое-то бюро путешествий стало организовывать поездки на кольцо астероидов.

У Дирка в глазах снова появилось знакомое выражение неудовлетворенности. Он внимательно наблюдал за небесами – они сужались, чувство простора исчезало, а тишина разрывалась выхлопами пролетавших ракет.

Однако он дал обещание Амелии и собирался сдержать его, даже если б это стоило ему жизни. Вид у него был изможденный, и он теперь работал по шесть, семь, а иногда по восемь часов в сутки.

Их посетил продавец швейных машин, а одна деловая решительная дама попыталась продать Дирку «Солнечную энциклопедию». Регулярные маршруты были уже проложены, и длинный, опасный путь превратился в скоростное шоссе.

Однажды вечером Дирк и Амелия, сидевшие на крылечке, увидели, как огромная надпись осветила небо. Она простиралась в космосе на многие мили: «Торговый центр Розена. Магазины, ресторан, лучшая выпивка на астероидах».

– Магазины, – прошептала Амелия. – И ресторан! О, Дирк, давай посмотрим!

– А почему бы и нет, – сказал он, беспомощно пожав плечами.

На следующий день Амелия надела свое новое платье и заставила Дирка облачиться в его единственный, сшитый по заказу костюм. Они залезли в свой старый корабль и отправились в путь.

«Центр Розена» – новый шумный поселок, раскинувшийся на четырех соединенных астероидах, – храбро боролся за право называться городом. Везде были проложены движущиеся мостовые. Городок заполняла толпа суетящихся нетерпеливых людей, и по улицам тяжело ступали роботы, нагруженные снаряжением.

Амелия привела Дирка в ресторан, где им подали настоящий земной обед. Дирку он не понравился. Его немного тошнило от воздуха, выдыхаемого другими людьми, а слишком изысканная пища не насыщала. Дирк закончил обед тем, что заказал не то вино и попытался дать на чай роботу-официанту.

Вконец несчастный, он позволил Амелии таскать себя из одного магазина в другой. Он оживился лишь однажды, когда они зашли в магазин тяжелого оборудования. Он осмотрел новый антигравитационный генератор. Такой модели он еще не видел.

– Это именно то, что требуется для нейтрализации чрезмерной силы тяжести, – объяснил ему продавец-робот. – Мы считаем, что машина будет отлично работать на лунах Юпитера, например.

– На лунах Юпитера?

– Это только к примеру, сэр, – сказал робот. – Никто там еще не бывал. Это совершенно необследованная территория.

Дирк рассеянно кивнул, поглаживая полированную поверхность машины.

– Слушай, Амелия, – сказал он наконец. – Как ты думаешь, то место на Земле все еще вакантно?

– Может быть, – ответила она. – А что?

– Все равно, где жить – на Земле или здесь. Для этих людей освоение новых мест – игра.

– Ты думаешь, что будешь счастлив на Земле?

– Возможно.

– Я сомневаюсь, – сказала Амелия.

Она вспомнила, как им было хорошо на астероиде. Жизнь их была полной и счастливой; они были вдвоем и вместе, терпя лишения, отодвигали пустыню – с помощью своих грубых орудий, силой своего разума.

Так было до того, как пришли люди, до того, как шумная, толкотливая земная цивилизация оттеснила их к самым дверям дома.

Ее мать все поняла на собственном горьком опыте и пыталась ей это объяснить. Дирк никогда не будет счастлив на Земле. И она не может быть счастливой, если он попусту растратит свою жизнь, как ее отец, ненавидя свою работу и мечтая о другой, которая смогла бы удовлетворить его.

– Мы покупаем антигравитационный генератор, – сказала она роботу. Она повернулась к Дирку: – Он нам пригодится на Юпитере.

Пид-Пилот снизил скорость почти до нуля. С волнением всматривался он в зеленую планету.

Даже без показаний приборов не оставалось места сомнениям. Во всей системе эта планета, третья от Солнца, была единственной, где возможна жизнь. Планета мирно проплывала в дымке облаков.

Она казалась совсем безобидной. И все же было на этой планете нечто такое, что лишало жизни участников всех экспедиций, когда-либо посланных с Глома.

Прежде чем бесповоротно устремиться вниз, Пид какое-то мгновение колебался. Он и двое его подчиненных сейчас вполне готовы, больше, чем когда бы то ни было. В сумках их тел хранятся компактные Сместители, бездействующие, но тоже готовые.

Пиду хотелось что-нибудь сказать экипажу, но он не вполне представлял, как построить свою речь.

Экипаж ждал. Ильг-Радист уже отправил последнее сообщение на планету Глом. Джер-Индикатор следил за циферблатами шестнадцати приборов одновременно. Он доложил: «Признаки враждебной деятельности отсутствуют». Поверхности его тела беспечно струились.

Пид отметил про себя эту беспечность. Теперь он знал, о чем должен говорить. С той поры как экспедиция покинула Глом, Дисциплина Формы омерзительно расшаталась. Командующий вторжением предупреждал его, но все же надо что-то предпринять. Это долг пилота, ибо низшие касты, к которым относятся Радисты и Индикаторы, приобрели дурную славу стремлением к Бесформию.

– На нашу экспедицию возлагаются великие надежды, – медленно начал Пид. – Мы теперь далеко от родины.

Джер-Индикатор кивнул. Ильг-Радист вытек из предписанной ему формы и комфортабельно распластался по стене.

– Однако же, – сурово сказал Пид, – расстояние не служит оправданием безнравственному Бесформию.

Ильг поспешно влился в форму, подобающую Радисту.

– Нам, несомненно, придется прибегать к экзотическим формам, – продолжал Пид. – На этот случай есть особое разрешение. Но помните: всякая форма, принятая не по служебной необходимости, есть происки самого Бесформия.