Но вот старый Хаемуас встает и начинает собирать свои рукописи. В классе поднимается шум, но учитель быстро утихомиривает учеников. Мальчики встают и под руководством Хаемуаса монотонными голосами читают молитву Амону. Потом под строгим взглядом старика они чинно выходят на улицу, залитую солнечным светом. И сразу же начинается страшный галдеж. Мальчишки разбились на шумные группы. Одни борются на земле, катаясь в пыли, другие смастерили мяч и перебрасывают его друг другу. Пер-гор и Небамон несутся сломя голову по залитой солнцем улице к огромным воротам, не обращая внимания на предупреждающие крики проходящих жрецов. Наконец они добежали до ворот. Там, к удивлению и восхищению Пер-гора, его ждал старший брат Кенамон. Он стоял в новой колеснице и пытался напустить на себя безразличный вид. Вокруг собрались мальчишки и громко восхищаются двумя холеными конями с качающимся плюмажем и золотой отделкой повозки, сверкающей на солнце.
Пер-гор — на седьмом небе. Он гордится своим старшим братом, гордится, что того назначили военачальником отряда колесничих и что он скоро отправится с фараоном в страну горцев. Однако Пер-гор такой же проказник, как и все мальчишки. Когда Кенамон гордо едет по улицам Фив вместе с братом, мальчик вспоминает одно упражнение, которое переписывал в то утро.
Под стук копыт и шум улицы он начинает громко декламировать:
Приди, я расскажу тебе [о] должности жалкой воина-колесничего.
— Что это? — спрашивает Кенамон. Тонкий голос продолжает безжалостно:
Он спешит взять лошадей из стойла перед его величеством… Он взял коня доброго. Он радуется, ликуя.
Кенамон пытается дать брату подзатыльник, но Пер-гор быстро увертывается. Отбежав от Кенамона, он приплясывает и кричит:
Достигает он с ним города своего, причем он [конь] усердно бежит рысью. Он хорош в рыси… Но он не знает своего положения.
Они уже приблизились к дому Рехмира. Кенамон сдерживает горячих коней, к которым он еще не привык. Поэтому Пер-гор свободно может над ним насмехаться.
Приходят делать смотр войскам — мекиу. Он сильно утружден. Его бьют на земле, избивая сотней ударов.
Колесница останавливается у сторожки привратника. К ней подбегают конюхи, чтобы забрать коней. Кенамон со смехом пытается поймать брата, но мальчишка оказывается проворнее его. Взбежав по лестнице, он останавливается и, приплясывая, кричит: «Будь писцом! Будь писцом!»
Привратник-нубиец и конюхи улыбаются. Крикнув последний раз «Будь писцом!», Пер-гор убегает. Он бежит по дорожке к дому. Кенамон поднимает ком земли и бросает ему вдогонку, но промахивается.
Глава IX
МОГУЩЕСТВО ПИСЬМЕННОСТИ
Египтяне были практичными людьми. Их огромные успехи в архитектуре и скульптуре, астрономии и математике были обусловлены чисто утилитарными целями. В отличие от древних греков, которые восхищались ими, египтяне обладали, видимо, меньшей любознательностью и не любили науку саму по себе. Абстрактные размышления были им чужды. Тем не менее греки очень многое заимствовали у них, в чем не стеснялись признаться. Например, Фалеса поражала и вдохновляла египетская цивилизация. Греки обрели в Египте огромный запас полезных практических знаний, не строго научных, в нашем понимании, а, скорее, сырьевой материал для науки.
Возьмем, например, математику, в которой древние греки продвинулись так далеко.
Египтяне, [пишет в книге «Наследие Египта» Р. У. Стоули], создали практическую систему счисления и могли просто и точно выполнять арифметические вычисления (включая действия со сложными дробями)… Они могли решать задачи с двумя неизвестными и имели элементарные понятия как об арифметической прогрессии с использованием дробей, так и о геометрической прогрессии. Они были знакомы с элементарными свойствами прямоугольников, круга и пирамиды. Таким образом, египтяне могли успешно решать математические задачи, встречавшиеся им в повседневной жизни. Примеры, дошедшие до нас, проливают свет на методы решения задач, касающихся торговли, кормления скота, взимания налогов и т. д.
Большинство задач относилось к конкретным вещам: семь хлебов, пять человек — и редко применялись абстрактные числа. Несмотря на то что египтяне знали, как следует поступать в каждом конкретном случае, сомневаюсь, чтобы они ясно понимали основополагающие принципы. Примеры, [приведенные в «Математическом папирусе»], используют большей частью простые числа. Они представляют собой иллюстрацию метода, модель решений, которые легко можно было выучить наизусть и применять в решении аналогичных задач.
Тот же самый практицизм наблюдается у египтян и в области искусства. Замечательные скульптуры, вызывающие у нас восторг, создавались не для удовлетворения эстетических потребностей людей и не предназначались для массового обозрения. Некоторые из них были реалистическими портретами умерших, которые помещали в гробницы и часто прятали от посторонних глаз, так как они были вместилищами духа умершего, его «Ка». Прелестные скульптурные живописные фрески могильных часовен, жанровые сценки, которые так живо иллюстрируют нам будни древних египтян, не были декоративными украшениями, а служили для того, чтобы подчеркнуть богатство и общественное положение умершего. Они имели магическое значение: должны были обеспечить умершего в загробной жизни имуществом и роскошью, окружавшей его на земле. Военачальник снова будет во главе своей армии, вельможа будет владеть своими землями и будет всегда обеспечен едой, даже если его наследники забудут своевременно принести ее в гробницу. Живописное или скульптурное изображение становилось благодаря магии реальной вещью.
Письменность зародилась тоже благодаря практицизму египтян. Посредством ее человек мог общаться с другими людьми, не встречаясь и не$7
Большинство документов, которые я процитировал в этой книге, написаны иератическим письмом на папирусе. Изобретение этого материала для письма ташке способствовало развитию египетской письменности. В отличие от вавилонян, которые использовали таблички из обожженной глины, египтяне имели неограниченное количество папирусного тростника, в изобилии росшего по берегам Нила. Стебель растения очищали от внешней оболочки и разрезали на длинные полосы. Одни полоски укладывали параллельно друг другу, другие клали поперек. Затем этот двухслойный лист сушили под прессом. Таким способом можно было изготовить «книгу» или свиток папируса любой длины. Сохранились рукописи длиной свыше 100 футов.
В более поздние времена свитки папируса экспортировали в другие страны древнего мира, например в Грецию. Тому обстоятельству, что греческая литература дошла до нас, мы обязаны древним египтянам, так как «греческая литература была сохранена и распространялась с древнейших времен до II или III в. н. э. только благодаря папирусному свитку» (Кембриджское общество по изучению Древней Греции).
Еще в ранний период египетской истории письменность, первоначально созданная для утилитарных целей, развилась в искусство. Египтяне, подобно всем цивилизованным народам, открыли, что слова обладают собственной магией. Поэтому в то время появились поэты и писатели, которые использовали язык только с одной целью — доставить людям удовольствие.
Я уже цитировал несколько фрагментов из египетской поэтической лирики (главным образом эпохи Нового Царства), поэтому в этой главе я приведу отрывки из египетской прозы.
Поэзия и народные предания существовали задолго до появления письменности; они передавались из уст в уста. Вероятно, именно таким эпическим поэмам обязаны своим существованием «Илиада» и «Одиссея» Гомера. Но если египтяне в додинастический период и знали поэзию, то она не дошла до нас. Однако ряд сказок, рассказов о фантастических приключениях, которые записали писцы, своими корнями уходят в устное народное творчество. Если не считать, как правило, скучные биографии чиновников или хроники царей и князей, реалистических произведений в ранней египетской литературе немного. Судя по сохранившимся образцам литературы, древним египтянам больше были по душе фантастические, неправдоподобные истории. Возможно, в этом проявлялся неосознанный протест против ограниченной жесткими рамками Ячизни, которую приходилось вести большинству из них.
