Затем Гори призывает Аменемопе показать свое знание Финикии (современный Ливан). Многие города, которые он перечисляет, можно еще узнать: Беритус (современный Бейрут), Тир и Библ. Во время моего последнего посещения Ливана я читал этот отрывок на холме, возг вышающемся над древним портом Библа, и глядел вниз на лабиринт разрушенных стен, которые, может быть, видел Гори и его товарищи три тысячи лет назад.
Я расскажу тебе о другом таинственном городе — Библе. На что он похож? Их богиня — но о ней в другой раз. Ты не ходил но нему?
Расскажи мне о Беритусе, о Сидоие и Сарепта. Где расположена река Незен[46] и на что похож Ус?
Говорят, что другой город лежит в море. Он называется Тир. Воду возят к нему в лодках [?], а рыбы там больше, чем песка.[47]
Я расскажу тебе о другом испытании — форсировании Серама. Тогда ты скажешь: Он жжет сильнее, чем укус змеи. Болезнь поражает махира…
…Заставь меня идти в Хамат, Дегер и Дегер-эль, города, где прогуливаются все махиры. Поучи меня их пути. Покажи мне Ян. Если некто идет в Эдем, то куда повернется он лицом? Не отвернется от учащих [нас], а поведет нас [?] к ним!
Далее следует сообщение о форсировании Кармела вблизи Мегиддо, которое совершали многие завоеватели от Тутмоса III до генерала Олленби.
Покажи мне, как пройти через Мегиддо, который лежит над ним. Ведь ты махир, которому не занимать доблести! Такой, как ты, махир способен [?] идти [?] во главе войска! Вперед, о мариен,[48] стреляй!
Смотри, там [?]… в ущелье [?] глубиной 2000 локтей, дно которого наполнено валунами и щебнем. Ты идешь в обход [?]. Ты сжимаешь лук в своей руке. Ты… слева от тебя. Ты разрешаешь своим командирам видеть только то, что приятно для их глаз, пока твои руки не нальются усталостью: «Абата Кемо ари, махир наэм».
Значение последних ханаанских слов, как утверждает Эрмаи, примерно такое: «Ты убиваешь, как лев, о славный махир». Гори здесь демонстрирует свое знание иностранного языка подобно тому, как ветеран английской 8-й армии во время разговора может небрежно произнести по-арабски или по-немецки несколько слов, услышанных им во время войны.
Ты претендуешь на имя… махир [среди] офицеров Египта. Но твое имя больше походит на имя Казарди, вождя племени ашер, когда гиена нашла его на терпентинном дереве.[49]
Смотри, вот узкий проход, его сделали опасным бедуины, скрывающиеся за каждым кустом. Некоторые из них ростом четыре-пять локтей. Лица их свирепы, их сердца не знают жалости, и они не слушают мольбы о пощаде.
Ты один, у тебя нет помощника, и армии нет за тобой. Ты не найдешь проводника, который бы показал тебе дорогу. Дрожь охватывает тебя, [волосы на твоей голове] встают дыбом, душа твоя уходит в пятки. На твоем пути валуны и галька. Там нет удобной дороги, потому что она заросла… колючками и репейником.
С одной стороны от тебя глубокое ущелье, с другой — поднимаются горы. Ты идешь рядом со своей колесницей, управляешь [?] ею и боишься… к своей лошади. Если твоя лошадь упадет, твоя рука[50] упадет и останется пустой, и твой… ремень спадет. Ты распрягаешь лошадь, чтобы починить руку посреди теснины. Но ты не умеешь ее чинить и не знаешь, как скрепить их вместе [?}…спадает со своего места. Лошадь и так уже слишком тяжело [нагружена], чтобы нагрузить на нее [это]. У тебя болит сердце, но ты вынужден идти пешком. Небо чистое, и ты думаешь о том, что враг преследует тебя по пятам. Тогда дрожь охватывает тебя. Лх, будет ли такое препятствие… которое ты сможешь преодолеть! К тому времени твоя лошадь собьет ноги, пока ты найдешь ночлег. Ты постиг, что такое испытать боль.[51]
Далее Гори, проникнувшись сочувствием к своему подчиненному, приводит случай, когда несчастный махир, поддавшись чарам сирийской девушки, был узнан и взят в плен.
Когда ты войдешь в Яффу, то найдешь зеленеющий луг [т. е. в пору, когда он наиболее красивый]. Ты прокладываешь дорогу в… и находишь прелестную девушку, которая сторожит виноградник. Она возьмет тебя к себе и покажет тебе цвет своего лона. Тебя узнают и приведут свидетеля. Махир снова подвергнется испытанию. Свою тунику из добротного верхнеегипетского льна ты продашь [в качестве взятки, чтобы облегчить свой побег]… Каждую ночь ты спишь, завернувшись в шерстяные лохмотья. Ты дремлешь, ты пассивен. Твой… твой лук, твой… нож и твой колчан проданы, твою уздечку срезали в темноте.
Твою лошадь увели и… на скользкой земле. Впереди простирается дорога. Колесница разбита… твое оружие упало на землю и зарылось в песок…
Но вот махир находит своих египетских товарищей, а они не узнают его, так как он потерял свою одежду и оружие.
Ты умоляешь: «Дайте мне еды и питья — я спасся». Они поворачиваются к тебе спиной и не слушают тебя. Они не обращают внимания на твой рассказ.
Ты идешь в кузницу. Тебя окружают кузнецы и подмастерья. Они делают все, что ты хочешь. Они ремонтируют твою колесницу… Они поправляют твою упряжь… Они дают… твоему кнуту и прикрепляют к нему ремень. Ты отправляешься на поле битвы, чтобы совершить подвиг…
Последняя фраза, конечно, полна иронии, так как Аменемопе должен привести в порядок свою колесницу, чтобы не произвести неблагоприятного впечатления при возвращении в Египет. Там мы и оставим его.
Этот документ написан во время правления Рамсеса II. Со временем он вошел в школьные учебники и стал упражнением, которое должны были освоить молодые писцы. Перевод, который я здесь привел, выполнен очень давно. Эрман вынужден был опустить много слов, например слова, описывающие детали колесницы, которые он не смог перевести. Кроме того, он заполнил пропуски в рукописи по своему усмотрению наиболее подходящими словами. Тем не менее я не знаю другого отрывка древнеегипетской литературы, который бы давал такую живую и убедительную картину солдатской жизни во времена фараонов XVIII династии, т. е. более трех тысяч лет назад.
Глава VIII
ПЕР-ГОР ИДЕТ В ШКОЛУ
Самым величественным зданием Фив, превышающим своими размерами царский дворец, был храм Амона. Огромные массивные пилоны с покатыми стенами, высоченные колонные залы, за которыми располагались таинственные темные комнаты, где совершалось большинство священных обрядов, освещенный солнцем внутренний двор, где прогуливались бритые жрецы в белоснежных одеждах, нацеленные в небо обелиски — все это было только центральной частью города со множеством коридоров-улиц, складских помещений, сокровищниц, амбаров и жилых комнат для жриц и жрецов, которые служили Царю богов. Среди этих строений располагалась школа. В один из ее классов мы и войдем с вами сейчас. На полу, поджав под себя ноги, сидят около двух десятков мальчиков.
Перед ними сидит учитель и держит развернутый свиток папируса. Другие свитки лежат рядом. У каждого мальчика в руках черепок; на нем он старательно пишет под диктовку учителя. Позднее, когда опи станут настоящими писцами, им доверят папирус, но сейчас для них вполне годятся осколки глиняной посуды. Эти школьные упражнения скоро выбросят, чтобы спустя несколько тысяч лет их откопали и отдали для исследования ученым, которым придется основательно потрудиться над расшифровкой древнего языка из-за грамматических ошибок школьников.
Одного мальчика зовут Пер-гор. Он младший сын Рехмира. Как большинству школьников всех времен, ему не очень хочется учиться. Но в отличие от современного школьника у него нет возможности поглядеть в окно по той простой причине, что в его классе нет окон. Через узкие щели под самым потолком струится утренний солнечный свет, отбрасывая на потолок яркие блики. Но у Пер-гора тоже есть развлечения. Так как учитель Хаемуас стар и глух, можно поговорить со своим соседом на интересующую их обоих тему, перемежая ее время от времени игрою в шарики и камушки, которые спрятаны под туникой Пер-гора.
