— Ну, тогда не велика потеря, — рассудила Регина. — Тебе, как старшей акушерке, какой-то курьер-аутсайдер не пара.

— Он распустил руки, — докладывал Роберт. — Дал пощёчину начальнику своего отдела.

— Что, правда?! — Карин была поражена. — Так вот он каков!

— А ты информирован лучше всех, — удивилась Сюзанна.

— Я обсуждал этот случай с нашим менеджером по персоналу, — сказал Роберт. — Этот Бухнер был настолько глуп, что отхлестал своего шефа на глазах у половины отдела. Чем обеспечил себе не только множество свидетелей, но и лавину сплетен. После этого у него уже не было никаких шансов устроиться в какой-нибудь банк в нашем городе.

— Тогда ты права, — одобрила мать, — такому надо было дать от ворот поворот.

Роберт затянулся сигаретой:

— Но это ещё не всё. Тебе известно, что перед этим он бросил университет?

— Конечно, — кивнула Сюзанна.

— Этот Бухнер просто неудачник. По моим оценкам этот тип не годится для работы в команде и не способен противостоять трудностям. Не держит удар. Он не считается с реальностью и живёт ради своего удовольствия. Такие паразиты в нашем обществе...

— Не надо делать скоропалительные выводы, — вдруг решительно перебила его Сюзанна. — Я знаю его лучше, чем вы. Конечно, его тогдашний поступок в банке нельзя считать нормальным. Но его шеф заслужил эту пощёчину. Франк был единственным, кто остался верен себе, в то время как другие попрятались по щелям. Он один оказался способен пожертвовать социальным престижем и должностью. А тебя, Роберт, тебя он трижды заткнул бы за пояс!

Аня смотрела на Сюзанну широко раскрытыми глазами:

— Боже мой, да ты его всё ещё любишь!

Когда тени удлинились, посуда была уже убрана на кухню. Мать ещё хлопотала в доме, Теодор зажигал лампионы, а Роберт сидел в сторонке с бутылкой вина и кипел от ярости. Регина с куском торта подсела к Ане, Карин и Сюзанне и начала:

— Я набрала уже двадцать один килограмм, доктор Хоендорф всё время меня ругает. Это что, правда так уж ненормально при беременности? Скажи, Сюзанна!

— Раз на раз не приходится, — ответила Сюзанна. — У меня рожали женщины, которые набирали за беременность всего четыре килограмма и производили на свет четырехкилограммового гиганта. А другие набирали двадцать пять килограммов и рожали крошечку.

— Это мой случай, — вздохнула Регина. — Меня постоянно ругают за мой вес, хоть я и сама не рада. Натерплюсь упрёков, после этого приду, открою холодильник — так бы с горя всё и сожрала.

Сюзанна покачала головой:

— Не комплексуй из-за каких-то лишних килограммов! Организм готовится к предстоящему как умеет. Кстати... морковку, конечно, утомительно жевать, но она сладкая, как сахар.

— Вот именно! — поддержала Карин. — У Ани нет проблем с весом только потому, что у неё уравновешенное, здоровое питание. — Она бросила выразительный взгляд на Регинин кусок торта. — До сих пор она набрала всего десять килограммов. Ведь так, радость моя?

— Двенадцать, — поправила Аня.

— А что говорит на сей счёт Роберт? — Сюзанна повернулась к Регине.

— Роберт? О боже, это просто драма! — Она покосилась в сторону мужа и понизила голос: — Недавно он сказал, что я разжирела как свинья.

— Ну что, если правда, — сделала выпад Карин.

Регина сверкнула на нее глазами и ответила тем же:

— Ну, а ты, Аня, наконец узнала, мальчик у тебя или девочка?

Сюзанна глянула на неё с укором. Аня принялась изворачиваться:

— Нет, представь, до сих пор нам не могут сказать ничего определённого.

— Но тебе же делали ультразвук!

— Не очень-то много там увидишь, — уклончиво ответила Аня.

Но Регина вцепилась мёртвой хваткой:

— А что скажет Сюзанна по этому вопросу из вопросов? Она же присутствовала при этом. Так мальчик или девочка?

— Ты же слышала Анин ответ.

— Но ребёнок-то хоть здоров?

— Конечно, — улыбнулась Сюзанна. — Такой бойкий парень!

Глаза Карин в ужасе полезли на лоб. Аня стукнула кулаком по столу:

— Спасибо, Сюзанна! Удружила!

— Но... — Сюзанна только теперь сообразила, что проговорилась.— Но, Аня, что тут такого, что за драма?

Карин повернулась и крикнула через стол:

— Роберт, иди-ка сюда!

— В чём дело? — забеспокоилась Регина.

— Хочу внести свою лепту в укрепление сплочённости семейства Раймунд. Роберт, что ты скажешь насчёт своих близнецов?

Он подошёл, пошатываясь. Было видно, что он выпил лишнего.

— Каких близнецов?

Регина метнула в сторону Карин предостерегающий взгляд. Но та не среагировала.

— Разве твоя благоверная не рассказала тебе, что у вас двойня?

— Нет. У тебя двойня, Регина?

— Ой, Роберт, с уверенностью пока нельзя сказать, но...

Карин злорадно ухмыльнулась:

— Что значит «нельзя сказать»? Это видно уже на восьмой неделе!

Глаза у Роберта гневно сверкнули:

— И ты до сих пор молчала!

Сюзанна попыталась спасти положение.

Заметив вышедшую из дома мать, она подозвала её:

— Мама, иди скорее сюда! Кажется, всё складывается таким образом, что у тебя будет четверо внуков. Сердечно тебя поздравляю!

— Но это же... бессовестно! — Роберт не на шутку разволновался. — Почему никто в этой семье ничего мне не сказал?!

Тут и Карин взорвалась:

— А у тебя, значит, мальчик, Аня? Как ты могла мне такое устроить?!

— Двойня! — побагровел Роберт. — Вот почему тебя так разнесло! О боже, теперь в этом гнезде будет вдвое больше крику!

Хильдегард переводила взгляд с одного на другого, не понимая, что происходит. Карин вскочила:

— И мне придётся быть матерью мальчика!

Из-за угла веранды показался с открытой бутылкой Теодор:

— Я думаю, настало время выпить по бокалу хорошего шампанского за здоровье трёх очаровательных будущих матерей!

Роберт пошатнулся.

— Я еду... домой!

Регина испугалась:

— В таком состоянии ты не можешь вести машину!

— Мальчик! — негодовала Карин. — И этот Себастьян бродит ночами вокруг нашего дома! Аня, сознавайся, ты с ним снова встречалась?!

Сюзанна удержала Роберта:

— Пожалуйста, пусть Регина сядет за руль!

Тот вырвался:

— А вы, мадам шеф-акушерка!.. Не тебе меня учить!

— Опомнись, мужчина!

Регина схватила его за рукав:

— Роберт!

— Отстань, ты, свиноматка супоросая!

Она спонтанно размахнулась и влепила ему пощёчину. Карин пронеслась мимо счастливых супругов с криком:

— Ни минуты здесь больше не останусь!

Аня побежала за ней вслед:

— Клянусь тебе, больше я с ним не встречалась!

Роберт, спотыкаясь, направился в дом.

Матушка Хильдегард беспомощно простёрла руки, ничего уже не понимая в этом мире. Теодор онемел со своей бутылкой шампанского. Закатное солнце тонуло в золотом расплаве, разноцветными огнями светились лампионы.

Утром Карин и Аня шагали к клинике. Был уже ноябрь. Холодный ветер срывал с деревьев последние листья.

Когда они остались в приёмном покое одни, Карин покосилась на дверь и заговорщицки прошептала подруге:

— Итак, предоставь всё мне, как договорились! Понятно? От этого зависит всё.

— Да-да, я поняла.

Вошла Сюзанна, бросилась к сестре, взяла её за руку:

— Боже мой, ну что случилось?

— У неё вдруг начались схватки, — сказала Карин. — По срокам ещё рано, ведь у неё только тридцать три недели.

— Адские боли, — жалобно пролепетала Аня.

— Сейчас придёт доктор Леман. Мы сделаем всё что можно, не волнуйся.

Сюзанна подключила биометрический прибор, измерила у Ани все показания: давление, пульс, температуру.

Вскоре в приёмную проскользнул доктор Леман. Увидев Аню, он просиял:

— Добрый день, госпожа Раймунд! Чем могу быть полезен?

За Аню ответила Карин:

— У неё тридцать три недели, и сегодня утром внезапно начались схватки. Я очень за неё боюсь.