В отличие от нас с Бэби, мужчины действительно имели отношение к судостроению. Оба закончили Кораблестроительный институт, причем выяснилось, что когда Петр Михайлович защищал диплом, Митя поступал на первый курс. Это подвигло их на довольно длительное обсуждение общих преподавателей и сразу сделало чуть ли не друзьями. На данный момент

Митя работал в каком-то совместной российско-немецкой фирме, проектирующей судовые компьютеры, Петр же Михайлович, судя по его длинному и подробному рассказу, вкалывал за гроши на Балтийском заводе, но время от времени ходил в заграничное плавание, где получал довольно приличные деньги. О семьях своих и один, и другой умолчали.

Двое суток в поезде пролетели незаметно — для меня, по крайней мере. Пансионат мы разыскали без труда. По пути к нам присоединились еще четверо стремящихся все в тот же чудесный заповедник. Во-первых, красавец Руслан. Впрочем, я не люблю брюнетов, особенно восточного типа. Это стиль Бэби, а не мой. Тем не менее, Руслан был красавцем, и не особо старым — лет, наверное, под тридцать. Его спутник, представившийся Лешей, впечатлял куда меньше. Внешне он весьма смахивал на Петра Михайловича. Ну, не то, чтобы смахивал, но тоже имел солидный перебор веса и возраста и недобор роста и волос. Пожалуй, был чуть помоложе и несомненно не столь забитым. Точнее, совсем не забитым, а очень даже развязным. Складывалось впечатление, что о своих недостатках он понятия не имеет, считая себя неотразимым. Руслан держался куда скромнее, демонстративно отступая на второй план.

Две дамы назвались Светой и Ларисой и явно познакомились лишь в вагоне. Обе накрашены и разодеты, словно собрались в ресторан, обе якобы блондинки — знаем мы этих блондинок с черными корнями волос! — но Лариса красивая и в расцвете сил, не старше двадцати пяти, а Свете явно стукнуло как минимум сорок. В таком возрасте, при таком животе и при довольно кривых ногах я бы в жизни не нацепила короткого обтягивающего платья. Впрочем, это ее личное дело, правда?

Зайдя на территорию пансионата, мы в поисках административного корпуса свернули не туда и обнаружили совершенно чудесное место. В отличие от основной территории, тесно застроенной и изнывающей под палящим солнцем, оно было уединенным и тенистым. Несколько домиков под густыми деревьями, небольшой розарий и группа пальм — просто сказка, честное слово!

— Я хочу жить только здесь, — твердо заявила Бэби. — Я буду не я, если сюда не поселюсь.

— Да разве ж нас спросят, — мрачно прокомментировал Петр Михайлович. — Сунут, куда захотят. Все наш совковый сервис. А ведь путевки недешевые!

Моя подруга лишь кинула на него мрачный взгляд. Похоже, покинув поезд, она оставила там и свои старания очаровывать этого унылого типа. Или он ее наконец достал?

— Дело не в месте, — голоском пятнадцатилетней наивной девочки прощебетала Света, — а в соседях. С такими приятными соседями, как вы, везде будет приятно. Вы согласны, Митя?

— А тебе, Олюнчик, здесь тоже нравится? — на полуслове прервал ее Леша. — Клевое местечко, да?

Я холодно кивнула:

— Здесь действительно мило.

Тон нового знакомого был мне неприятен, однако я не очень-то умею осаживать наглецов. Вот Бэби, та умеет, а моей холодности собеседник, похоже, не заметил, весело бросив приятелю:

— Руслан, организуй! Дорого это не обойдется. В такой-то дыре, ха-ха! Если девочка хочет, девочке надо дать, ха-ха! Девочка типа хочет, ха-ха!

Чувствовалось, что он нарочно говорит скабрезность, причем получает от нее огромное наслаждение. Мне стало еще неприятнее. И тут Митя неожиданно взял и пристально посмотрел на Лешу, отчего тот моментально заткнулся. Митя же, словно ничего не случилось, повернулся к Бэби и, легко улыбнувшись, сказал:

— Вы хотите здесь жить, Аня? Значит, будете.

— Знаю, что буду, — с вызовом ответила Бэби.

Похоже, Митю слова ее насмешили, однако он сумел сдержаться, только глаза смеялись. Мы нашли регистратуру. Сидящая за стеклянной перегородкой раздраженная тетка сперва даже слушать не стала наши просьбы, но он, ничуть не обескураженный, предложил всем подождать немного на улице, а сам остался. Моя подруга, безуспешно пытавшаяся при виде вредной администраторши качать права, проявила нехарактерное смирение и сразу вышла, за ней остальные, а через пять минут нам выдали ключи. Те самые, вожделенные.

В оазисе оказалось всего четыре домика. Каждый домик был разделен перегородкой пополам, и получалась комната на двоих. В результате в номере один-а поселились мы с Бэби, в один-б — Света и Лариса, а напротив нас, в двойке, Митя с Петром Михайловичем и Руслан с Лешей. Тройка и четверка были уже заселены.

Едва мы с подругой остались наедине, я задала давно терзавший меня вопрос:

— Слушай, объясни-ка, чего ради ты обольщала Петра Михайловича? Зачем он тебе нужен?

Она передернула плечами:

— Ну, во-первых, для практики, а во-вторых, уж очень хотелось поставить на место этого зазнайку.

Ответ меня изумил.

— Я не заметила, чтоб он был зазнайка, — возразила я. — Вот Леша, тот да. Тот о себе мнит. А он, по-моему, нет.

— Не будь наивной, — довольно раздраженно бросила Бэби. — Он просто умнее. Леша — валенок, у него что на уме, то и на языке. Тоже мне, проблема! А вот он… вот это орешек крепкий. Ах, он такой интеллигентный, ах, он такой ироничный! А в глубине души мнит о себе побольше всякого, ты уж мне поверь.

Страшная мысль зародилась у меня в мозгу.

— Ты… ты это о ком?

— О Мите, разумеется, о ком же еще?

Настроение мое испортилось. Не такая уж я дура, чтобы кое-что не понять. Значит, у подруги с самого начала на уме один Митя, а Петр Михайлович — это так, покорное орудие. Вот и сейчас она не называла имени, а подразумевала-то того единственного, кто ее действительно интересует. И кто интересует меня. Только я прекрасно знаю, которая из нас более привлекательна, да к тому же лучше умеет добиваться своего. Зачем мужчине я, если он нравится Бэби? Я, конечно, не урод, но ничего особенного во мне нет. Не то, что в ней.

С другой стороны, в поезде явно казалось, что Митя отдает предпочтение мне. Он много со мной разговаривал и так смотрел… Хотя, возможно, мне это мнилось? Просто он вел себя, как воспитанный человек. Я перебрала в памяти различные мелкие эпизоды. Пожалуй, ничего, что определенно утверждало бы — за мною ухаживают, — в них не было. Мне чудилось, что было, а на самом деле не было. И, кстати… кстати, поселением в нашем чудесном уголке мы обязаны не мне, а моей подруге. Митя сказал ей: «Вы хотите здесь жить, Аня? Значит, будете». И сделал, что обещал. Ради нее. Значит…

Я не стала додумывать до конца, чтобы не расстраиваться слишком сильно, надела купальник, и мы пошли на пляж.

Однако стоило мне сделать несколько шагов, как глазам моим предстало ужасающее зрелище. Мальчишка лет десяти, отвратительно хрюкая от восторга, связывал голубю ноги. Я существо кроткое, но иногда завожусь с полуоборота, и здесь был именно такой случай.

— А ну, прекрати! — гаркнула я.

— А чо? — недовольно пробубнил он, слегка обернувшись.

— Не чо, а нечего мучить птицу. Отпусти сейчас же!

— А чо?

Не выдержав, я отпихнула мерзкого подростка и взглянула на голубя. Так и есть, успел-таки связать, садист! Сколько раз в городе мне приходилось видеть тягостные последствия подобных развлечений. Уж лучше сразу убить животное, чем обрекать на медленную смерть.

Правда, в данной ситуации горю еще можно было помочь.

— Принеси ножницы, — попросила я Бэби.

— Я бы на твоем месте не лезла, — предупредила она. — Он тебе все руки исклюет.

— Ну и пусть!

В тот момент мне это было безразлично.

Бэби, разумеется, оказалась права. Несмотря на то, что она держала голубя махровым полотенцем, неблагодарный умудрился исклевать меня до крови. Тем не менее, я разрезала путы, и он улетел.