Рон безропотно повиновался.

– Черт побери, у меня с собой нет ничего. Вы, милая дама, застигли меня врасплох.

Зоя чуть наклонилась и выдвинула ящик стола.

– Зато я всегда готова.

Рон даже не пытался помешать ей, когда она стала натягивать на него презерватив. Не противился он, и когда Зоя направила его детородный орган в свое лоно. Затем она положила его руки себе на груди, улеглась на стол и крепко обхватила Рона ногами, скрестив лодыжки у него за спиной. После чего принялась энергично вращать бедрами. Минуту спустя она снова облегченно вздохнула. Рон – следом за ней. Тяжело дыша, задыхаясь, он ухватился за край стола, чтобы не скатиться на пол.

– Благодарю. – Зоя оттолкнула его и соскочила со стола. – Теперь можно и поговорить.

Рона пробирала дрожь. Он стал приводить себя в порядок.

– Я знаю, кто ты, – усмехнулась Зоя.

Он уже наклонился, чтобы подтянуть брюки, но тут замер.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Только то, что сказала. Я знаю, кто ты. А Мэриан – нет, верно?

Рон выпрямился и уставился на нее во все глаза.

– Но в одном ты совершенно прав, – продолжала Зоя. – Я не могу допустить, чтобы наше предприятие здесь провалилось. Согласна, некоторое время меня преследовали неудачи. Но сейчас – совсем другое дело.

Рон снова взялся за брюки.

– Рад был услужить, – пробурчал он.

– Хоть и терпеть не можешь все это?

– Не понимаю, о чем ты говоришь.

– Ну-ну… Только я ведь могу и доказать.

Рон похолодел.

– Ты с ума сошла.

– Вон там ванная комната. – Она указала на дверь. – Лучше не рискуй, смой следы преступления. А то ведь все останется у тебя на брюках.

Рон почувствовал, что краснеет.

– Чего ты пытаешься добиться?

– У нас возникли проблемы. У нас с Мэриан и у тебя. Мэриан еще даже не подозревает, насколько это серьезно. А когда поймет, только все испортит. Если ты, малыш, объяснишь Мэриан, что моя помощь ей необходима как воздух, она напакостит гораздо меньше. Ты должен убедить ее: пусть доверится мне.

– Хочешь сыграть против Себастьяна? – фыркнул Рон. – И не пытайся.

– Не против Себастьяна. Надо спасти Себастьяна от себя самого.

– Мэриан нравится играть главную роль. Нравится чувствовать себя хозяйкой.

– Пусть считает себя хозяйкой. Хотя на самом деле хозяйка я.

Рона прошиб пот. Он почувствовал, что рубашка прилипла к спине.

– Зоя, чего ты хочешь? Что пытаешься доказать?

– Что могу управлять тобой. И Мэриан. Придумай, как убедить ее, что без меня ей не обойтись.

– Ты размечталась…

– А ты? – спросила Зоя, разглядывая в зеркале свое обнаженное тело. – Рон, ты дурак. Если я не помогу, Мэриан будет тянуть из тебя соки, пока не придумает способ заполучить то, что действительно хочет. А когда придумает, даст тебе пинка под зад.

– Нет…

– Да. Мы с тобой можем составить сильную команду. Самое главное, чтобы с Себастьяном ничего не случилось. Если он не изменится, будет работать по-прежнему, и мы не пострадаем. У нас с тобой все будет в порядке. Единственный человек, который способен нам все испортить, – это Мэриан.

Рон не желал слушать подобные рассуждения. Надо было что-то сказать, поставить Зою на место.

– Мэриан тоже желает Себастьяну добра. И я не собираюсь…

– Соберешься. Запомни хорошенько вот что. Во-первых: если вздумаешь мешать мне, я расскажу Мэриан обо всем, что произошло здесь сегодня утром. А ей не придет в голову, что это я соблазнила тебя. Верно?

Рон стоял с раскрытым ртом, не в силах вымолвить ни слова.

– И во-вторых: Мэриан не просто желает добра Себастьяну. Она хочет заполучить самого Себастьяна. Все.

– Блисс! Привет, Блисс!

Смахнув с лица капли дождя, Блисс сняла совершенно бесполезные теперь очки. Она пыталась рассмотреть приближающуюся женскую фигуру. Размытая дождем земля превратилась в грязную жижу.

Женщина была не одна – к Блисс подбежала Спайки и обнюхала ее промокшие джинсы.

– Фабиола сказала мне, что ты здесь. – Пру О’Лири, президент ассоциации «Женщины сегодня» и давняя подруга Блисс, подошла к обрывистому берегу озера. – Хочешь поставить здесь ограждение? – спросила она.

– Причем придется делать это собственными силами, – проговорила Блисс, разглядывая свои обтянутые перчатками руки. – При ограниченных материальных возможностях приходится многое делать собственными силами.

Пру поправила капюшон, чуть приоткрыв лицо.

– В том, что у тебя не хватает средств, ты сама виновата. Сама захотела так жить.

«Да, – подумала Блисс, – пожалуй, я была слишком откровенной, не всем следует доверять. И не следует распространяться о своих планах». Блисс вдруг поняла, что ей неприятно, когда ее критикуют за то, что она решила сделать из Хоул-Пойнта прибыльное заведение и при этом не клянчить деньги у родителей.

– Какой забор собираешься ставить? – Пру посмотрела за спину Блисс. – Хочешь огородить обрыв?

Блисс указала направо, на катушку колючей проволоки, лежавшую на земле.

– Не обрыв. Да и не забор в общем-то. Так, небольшое ограждение по краям провала. Либерти закатила вчера очередной скандал. Грозилась прыгнуть сюда.

– А что случилось? – Пру подошла к проволоке.

– Да так, обычная история. Вик не любит ее как женщину. И прочее в том же духе.

– Выгони их, – безо всякого выражения проговорила Пру, изучавшая провал. Она даже наклонилась, чтобы заглянуть вниз. – Прогони всех жильцов, сделай ремонт. Здесь можно устроить… центр для собраний и встреч, например. Я же тебе не раз говорила: это будет золотое дно.

– А я неоднократно отвечала, что мне не нужен центр и не нужно золотое дно.

Пру выпрямилась. Взглянула на Блисс.

– Сколько у тебя сейчас жильцов?

– Из трех больших коттеджей выехали на лето.

– Я не о том тебя спрашиваю.

Ну вот, как всегда… Пру знает, чем досадить Блисс.

– Вик с Либерти живут у меня круглый год. И еще в двух домиках есть жильцы.

Соврать не удалось. Не умела она врать.

– А мне показалось, что они свободны.

– Теоретически… нет. Энни Сноу пока живет у нас. Она лишь на время уехала. В Аризону. Собралась изучать индейскую керамику. А Барбара Макманн в сентябре вернется из Европы.

– Конечно, они внесли плату за жилье?

Блисс посмотрела на подругу тяжелым взглядом:

– Ты, по-моему, пришла сюда не для того, чтобы обсуждать мои финансовые проблемы.

Спайки потерлась грязным боком о ноги хозяйки и улыбнулась. Блисс отступила в сторону и окинула взглядом свои владения – бревенчатые домики, окруженные живыми тисовыми изгородями. В северном конце имения стояло небольшое бунгало, в котором жили сестры Кроу и Бобби.

– Фанатизм сродни глупости, – изрекла Пру.

Расспрашивать, что такое, по ее понятиям, фанатизм, не имело смысла. Зябко поежившись, Блисс направилась к дому.

Пру увязалась за ней. Задыхаясь от быстрой ходьбы, она едва поспевала за Блисс.

– Спроси у отца, что он думает про все это.

Блисс остановилась, обернулась.

– Что ты удивляешься? – сказала Пру. – Я прекрасно знаю, что ты не любишь сенатора, но в этом деле он на нашей стороне.

– Верно, мы с отцом не ладим. Но наши отношения не имеют ничего общего с тем, чем занимаемся мы с тобой.

– Правда, что ты встречалась с Плато?

Армейская куртка Блисс оказалась не слишком надежной защитой. Вода просочилась сквозь швы и струилась по спине.

– Это отец тебе сказал?

– Намекал. Говорил, что мне следует самой убедиться в боевом настрое и решительности нашего председателя, прежде чем выступать против Себастьяна Плато.

Вик промчался по дорожке на своем мотоцикле. Машина, с жутким ревом преодолев подъем, покатила в сторону домика. Заметив женщин, Вик махнул им рукой. Блисс в ответ тоже подняла руку.

– Не понимаю, как ты выносишь этого человека, – пробурчала Пру.

Пру терпеть не могла мужчин – всех до единого.