– Нет, не стоит извиняться, – возразил Фернандо. – Дело в том, что я неправ. Нет, я скажу вам честно. Мне… Мне не нравится, как вы со мной разговариваете, дорогая Вероника. Но в том, что это мне не нравится, вашей вины нет ни капли…
– Что-то больно мудрено вы сказали сейчас, Фернандо, – заметила она, тяжело вздохнув.
Фернандо в отчаянии взмахнул руками.
– Ну как вам объяснить, – почти простонал он. – Это для меня очень просто, но как-то слова в голову не идут. Понимаете?
Вероника отрицательно покачала головой.
– Нет! – сказала она. – Не понимаю! Ведь выражать ясно свои мысли – ваша профессия.
– Разве я пишу непонятно?
– Ваша речь совсем не походит на стиль ваших статей! – парировала Вероника.
– Ладно, – отозвался Фернандо. – Тогда я скажу все как есть, и пусть мне будет хуже. Дело в том, что в последнее время со мной что-то творится…
«Ну вот, началось, – с тоской подумала девушка. – Хотя… Если я не против его ухаживания, то чем мне не нравятся его слова? Слишком скоро он приступил к таким разговорам? Видимо, только поэтому…»
– Последнее время – это сколько? – спросила Вероника с некоторой иронией.
– Это значит – сегодня, Вероника, – признался Фернандо. – С самого утра. Вам может показаться, что этот срок мал, но я, извините, считаю по-другому… Для меня это много. Чуть ли не вся жизнь.
Вероника молча слушала его.
Журналист, который неотрывно глядел в глаза девушки, заметил ее недовольную гримаску, мелькнувшую только на долю секунды, и поспешил опровергнуть мысли Вероники:
– Нет, дорогая Вероника, это не то, что вы думаете… Хотя как я могу знать, о чем вы думаете? – он словно разговаривал сам с собой.
Вероника очнулась от раздумий, посмотрела по сторонам и с улыбкой взглянула на собеседника:
– Так о чем это вы, прошу прощения?
– Думайте обо мне, что хотите, Вероника, но я больше не могу общаться с вами на «вы»!
Тон этих слов поразил девушку, словно гром среди ясного неба. По крайней мере, такого она явно не ожидала.
А Монтейро продолжал:
– Мне показалось, что вы несколько раз назвали меня на «ты» на этой свадьбе…
– Я вас так назвала? – У девушки от удивления округлились глаза.
– Ну вот, Вероника, – поморщился, будто от зубной боли, Монтейро, – теперь вы еще и сомневаетесь, что так было на самом деле…
– Ну, может быть, было, – примирительно сказала Вероника. – Допустим… Так что?
Она немного кривила душой: того, о чем говорил собеседник, она не помнила. Но разве это было сейчас главным?
Главным было то, что чем дольше Фернандо сбивчиво и путано объяснялся, чем нелепее себя чувствовал, чем больше смущался, – тем большей нежностью к нему наполнялось сердце Вероники.
Знай Фернандо Монтейро об этом, он бы мог просто растрогаться до слез и тем самым получить желанную любовь прекрасной Вероники…
– Я понадеялся, что мне довелось дожить до своего счастья, – уныло сказал журналист. – Я просто подумал, что понравился такой девушке, как вы…
Он бросил смущенный взгляд на Веронику и быстро поправился:
– Ну если не понравился, так просто заслужил то, чтобы перейти с ней на «ты»… Но когда я вам это предложил, вы попросту оборвали меня…
Последние слова Фернандо едва не рассмешили девушку. Ей захотелось, отбросив все условности, обнять собеседника, прижать его голову к груди, погладить по волосам, прошептать несколько ласковых слов на ухо…
Одно дело слова, мечты, а совсем другое – реальная жизнь. Поэтому Вероника подавила свои желания и нежно посмотрела на смущенного Фернандо.
– Хорошо! – сказала она. – Давайте на «ты»… – Вероника кашлянула и добавила громче: – Ладно уж… Ой! – она округлила глаза и поправилась: – Давай!
Монтейро отреагировал не сразу на великодушный жест Вероники. Потом ошеломленно посмотрел на нее.
Судорожно сглотнул – Вероника увидела, как дернулся кадык на его шее.
– Что?! – громко воскликнул Фернандо Монтейро. – Что вы сказали?
Случайный прохожий оглянулся на парочку, но журналист не обратил на это никакого внимания. Он опасался, что ослышался, и внимательно всматривался в глаза Вероники, с надеждой ища в них подтверждения слов. Девушка даже пожалела его.
– Я сказала, что мы давно можем перейти на «ты», Фернандо, если вам, – она рассмеялась и поправилась: – Если тебе это так важно!
Вероника ожидала, что на лице Фернандо появится радостная улыбка. Но Монтейро только нахмурился.
– А вам? – спросил он. – Неужели вам это нисколько не важно?
Он с трудом держал себя в руках, Вероника заметила, что на лбу у него появились маленькие капельки пота.
И потому приняла серьезный вид:
– Мне это тоже важно, Фернандо, дорогой…
Монтейро не успел ничего ответить. Из ворот виллы его окликнули:
– Сеньор журналист! Сеньор журналист!
Какая-то пожилая дама жаждала взять у Монтейро автограф.
Вероника следила за удалявшимся мужчиной внимательным взглядом, еще раз отметив стройность его фигуры, элегантность костюма.
«Господи, что же такое я ему сейчас наговорила? – подумала девушка. – Какие выводы он может сделать? И насколько правильными они будут?»
Вероника поняла, что настало время разобраться в своих чувствах, если таковые возникли по отношению к этому журналисту. Как себя вести с ним? Как держаться? Стоит ли ехать в ресторан? Верить ли его словам?
Какие-то новые неясные ощущения волновали ее. «Боже мой, что это такое? – в смятении подумала девушка. – Неужели я все-таки влюбилась?»
Вероника окинула взглядом улицу. Прохожим не было никакого дела до нарядно одетой красивой девушки, на лице которой мелькала легкая улыбка.
Девушка услышала приближающиеся шаги и голос Фернандо Монтейро:
– Вероника! Вероника, дорогая…
Она оглянулась на его голос и снова оценила его красивую внешность.
– Это непростительно с моей стороны! Извините, что заставил вас ждать. Мы с вами что-то заговорились, так и проведем весь вечер у ворот дома. Не будем терять времени и отправимся в ресторан… Не дай Бог погода снова испортится…
И он посмотрел на небо.
Монтейро снова назвал ее на «вы»! Вероника почувствовала, что должна немедленно покончить с такой формой обращения. Немедленно!
Она спокойно улыбнулась молодому человеку.
– Прекрасная мысль, мой дорогой Фернандо! – отозвалась Вероника. – Я так устала от этого затянувшегося разговора. Садись скорее за руль, и поедем.
В ее голосе была подчеркнутая фамильярность.
– Неужели ты первый раз здесь? – спросил Монтейро после того, как с ужином было покончено.
Они сидели за столиком, не торопясь подозвать официанта, чтобы тот выписал счет. Дело было вовсе не в сумме, которую предстояло заплатить за роскошный ужин. Вероника не сомневалась, что денег у ее спутника достаточно. У нее замирало сердце при мысли о том, что может последовать за ужином.
По мере того, как пустели тарелки, у Вероники оставалось все меньше и меньше сомнений насчет того, чем именно закончится этот вечер. Она прислушивалась к себе, стремясь понять, хочется ли ей пригласить Фернандо после ужина к себе. Разве не для этого Вероника снимала отдельную квартиру?
Уйдя из родительского дома, она вела очень скромный, уединенный образ жизни. Такие девицы, как Памела, с полным правом могли назвать Веронику «синим чулком». Еще ни один мужчина так и не переступил порога ее новой квартиры.
Вероника чувствовала страх и волнение.
Девушка смотрела на Фернандо и видела, что он в нерешительности катает по скатерти шарик из хлебного мякиша. По крайней мере, Фернандо не спешил покинуть зал ресторана.
– Не могу поверить, – продолжал тем временем журналист. – Такая красавица, как ты, сидит одна дома и не ходит по ресторанам…
– Представь себе, Фернандо! – ответила девушка. – Я предпочитаю домашнюю кухню…
– И все же я не верю, что тебя никто не водил по ресторанам…
– Фернандо! – прервала его Вероника. – О чем ты говоришь? Какое дело тебе до того, ходила ли я по ресторанам и с кем. Ты приехал сюда на пару дней и почему-то вмешиваешься в мою личную жизнь.
