– Могут подумать, что он лишь очередной дезертир или его укусила змея, – предположила Анни с надеждой.

– Лучше все-таки заткнуть ему рот, чтобы не кричал, – мрачно сказала Пэтти.

– Крикнет хоть раз, получит пулю в живот, – пообещала Кэри.

Сильвана спустилась с наблюдательного поста.

– Вы про меня забыли? Пора кому-то лезть на дерево.

Когда Сильвана нагнулась, чтобы разглядеть пленника, он открыл глаза. Под густыми бровями у него были светло-карие глаза, глядевшие с мольбой, глаза щенка, сидящего у обеденного стола и выпрашивающего куски. «Он так молод, – подумала Сильвана, – и так хорош собой». У солдата была копна блестящих черных волос, прямой нос, высокие скулы и широкий чувственный рот.

Сильвана мягко спросила:

– Ты откуда? – Он не был похож на островитянина.

– Из Манилы.

Дальнейшие расспросы Сильваны выявили, что пленника звали Карлос Вергара, что он старший сын мелкого правительственного чиновника. Он жил в старом квартале Манилы, в квартире вместе с восемью братьями и сестрами и обучался в католической церковной школе. Мать хотела, чтобы Карлос стал священником, но он бросил школу в четырнадцать лет, чтобы работать на кухне в ресторане «Голубой какаду», где вскоре стал официантом. В прошлом октябре в одном из баров Манилы он повстречал группу наемных солдат, у которых не было недостатка в деньгах. Наутро Карлос проснулся уже в казармах. Ко времени, когда протрезвел, он обнаружил, что записался в наемники в армию генерала Раки и уже потратил все деньги, заплаченные ему за месяц; в кармане не оставалось ни песо.

Карлос ничуть не огорчился. Быть наемником ему нравилось гораздо больше, чем прислуживать за столиками. Это было мужское занятие.

Сильвана, казалось, сочувствовала ему, но Пэтти подозрительно спросила:

– Может, ты был среди тех, кто стрелял в наших мужей?

Пленник взглянул своими большими печальными глазами:

– Карлос ни в кого не стреляет. Я работаю на кухне.

Через полчаса они знали, что происходит на острове. Карлос рассказал им о военном перевороте и о том, что за ним последовало. Генерал Раки за одну ночь захватил власть. Теперь он был президентом Пауи и ввел в стране военный режим. Взвод, в котором служил их пленник, ожидал приказа в отеле «Пэрэдайз-Бей», превращенном теперь в казармы.

Пленник умолял женщин отпустить его, чтобы он мог присоединиться к своей части. Если он будет отсутствовать слишком долго, его расстреляют как дезертира. Он может привести всю группу в отель.

Пэтти отрицательно покачала головой:

– Нет!

– Почему вы, американки, прячетесь здесь? – удивился Карлос. – Почему не хотите идти со мной? Мой сержант отвезет вас в Куинстаун. Американкам не надо жить так! – Он кивком указал на две хижины.

Пэтти, которая не скрывала своей неприязни к пленнику, сказала:

– Мы уже знаем, что можно ждать от солдат.

Сильвана думала, что было что-то мальчишеское в удивленном взгляде больших темных глаз пленника. В ее душе шевельнулась жалость.

– Смотрите! – Сюзи, которая только что обыскала карманы куртки пленника, высоко подняла ржавую банку из-под лимонного печенья, в которой Джонатан хранил их часы. Когда Сильвана потеряла свое изумрудное кольцо, женщины стали класть в нее и свои драгоценности, считая, что они могут им пригодиться.

– Жестянку вместе с запасами я спрятала в укромном месте, – сказала Сильвана.

– Значит, ублюдок все-таки обшарил наш лагерь сегодня днем, – процедила Сюзи, – когда мы прятались в пещере. – Она обвела взглядом посуровевшие лица женщин. – Ну, будем делать вид, что он простой вор? Или поверим, что он искал доказательства того, что мы живы и скрываемся в джунглях?

– Его надо было сразу пристрелить. – Кэри с упреком посмотрела на Пэтти. Конечно, женщины призваны давать жизнь, а не отнимать ее, но, называй это самозащитой, непредумышленным убийством или убийством, они убивали. Они говорили об этом вслух, но каждая знала, какой груз лежит на ее совести, и ничто не в состоянии его оправдать.

– Знаю, – сказала Анни, – но мы не сделали этого. Я приняла неверное решение. Обещаю, в следующий раз колебаться не буду.

Пэтти вышла из себя.

– Важно сейчас! – закричала она. – Другого раза может не быть. Раз мы попали в джунгли, то и жить должны по их законам, а не распускать сопли!

– Все мы совершали ошибки, – вмешалась Сильвана. – Мы не суперженщины и не автоматы. Следующую ошибку могла бы сделать и ты, Пэтти.

Пэтти нахмурилась.

– Посмотрим, что еще украл у нас этот ублюдок. – Она целилась в пленника из «М-16», пока Анни развязывала ему руки. – Раздевайся. Не стесняйся, все это мы уже раньше видели.

Карлос немного помедлил, но потом покорно начал расстегивать грязную изодранную рубашку.

– У него может быть еще какое-нибудь оружие. Нож, например, – предположила Анни.

– Я держу его на прицеле, – сказала Пэтти. – Теперь брюки, – приказала она.

Еще через секунду он стоял перед ними обнаженный.

Смуглая кожа блестела; он был мускулист, с узкими бедрами и широкими плечами. Он стоял перед ними нагой, ничуть не стесняясь женщин, и словно бы не сознавал своей сексуальности.

Среда, 6 марта

Словно пестрый полог свисали над головой пленника гроздья красных и оранжевых цветов. Он притворялся, что спит, и неподвижно лежал, привязанный к дереву. По мере того как темное небо приобретало перламутровый оттенок, он решил, что ему делать дальше. Карлос не сомневался, что сбежит, только сначала надо было снова завладеть жестянкой с драгоценностями.

В Маниле он изящно скользил между столиками, разнося богатым туристам подносы с экзотическими блюдами. Его внешность бросалась в глаза, особенно привлекая немолодых женщин. Одинокие скучающие американки были готовы прервать круиз, чтобы провести несколько дней в его обществе. И Карлос охотно оказывал им услуги, ничем не разочаровывая их.

Он внимательно изучал повадки прекрасно одетых молодых людей, которые иногда сопровождали дам в возрасте в «Голубой какаду». Каждое утро в убогой тесной комнатенке, которую он делил с двумя младшими братьями, Карлос стоял перед облезлым зеркалом и пробовал приподнимать бровь на все лады – насмешливо, вопросительно, вызывающе, – одновременно пуская в отражение воображаемые колечки дыма. Он знал, был абсолютно в этом уверен, что в свое время наступит час, когда одна из этих богатых американок заберет его с собой домой, в Штаты. Там он немедленно ее бросит и сядет в автобус, следующий в Голливуд. Карлос не сомневался, что легко устроится в услужение к какой-нибудь старой кинозвезде. Получив такой шанс, он сделает себе карьеру.

С течением времени Карлос приобрел гардероб из дешевых, случайных вещей. Он заработал на тонкий золотой браслет, цепочку, запонки, часы, позолоченную зажигалку и серебряный портсигар. Время от времени он намекал своим мимолетным приятельницам на золотой, но корабли с туристами никогда не задерживались дольше нескольких дней, так что Карлос не успевал заработать такую дорогую вещицу. Печально, но все эти накопленные сокровища исчезли в ту ночь, когда он вступил в ряды армии Пауи. Тем не менее Карлос с апломбом щелкал новенькой алюминиевой зажигалкой, словно это был его прежний позолоченный «Данхилл».

Когда Карлос услышал шаги, он не выдержал и открыл глаза. Это была доброжелательная женщина с забинтованной рукой.

– Карлос, я принесла тебе завтрак.

Сильвана присела возле него и пощупала лоб, затем накормила его горячей рыбной похлебкой – вместо ложки она пользовалась листом, зачерпывая еду из кокосовой скорлупы.

После завтрака Анни осмотрела ноги пленника и присыпала их золой. Пэтти наблюдала за ее действиями с презрительной усмешкой, держа наготове винтовку. Затем ему позволили надеть сапоги; все остальное было с него снято. Теперь на Сюзи были его брюки, а на Анни – куртка.

Карлосу показали, как вязать ротангом бамбуковые шесты для плота. Сильвана стояла позади него, нацелив на пленника его собственное оружие.