«А кстати, собачка теперь всё время будет за нами ходить? Так нас скоро сторониться начнут, и первая сбежит Маша. Как только поймет, что именно наше с Андреем отличие от других притягивает эту собаку. Какое-нибудь особо мерзкое в ее глазах отличие, вроде аллергии Лилии на иссоп. Надо как-нибудь в ее присутствии пошутить — типа Андрей на самом деле демон, только хорошо прикидывается — и посмотреть на реакцию. Ой, а ведь Лилька хотела, чтоб я спросил его о чем-то, связанном с магией! Нет, не вспомню, да и думать об этом не хочу…»

Встав из-за стола, даже не убрав с него разобранный генератор, Сашка завалился на тахту с учебником математики, которую в этой четверти успел порядочно запустить.

На следующее утро, когда он подходил к школе, его окликнул Андрей. Они с Машей сидели на скамейке у спортплощадки. Андрей держал в руках лист бумаги, который теплый летний ветерок то и дело сгибал пополам.

— Смотри, что я раскопал! — проговорил он возбужденно, только Сашка успел поздороваться. — Это распечатка с одного астрологического сайта!

Он показал Сашке лист с каким-то геометрическим рисунком и текстом под ним:

Прочитав, Сашка спросил:

— А что означают имена через черточку после Сириуса?

— Это как его называли в древности, — опередила Андрея Маша. Лицо у нее было невеселое.

— А забавно, — сказал Сашка, перечитав текст, — седьмое июля ведь совсем недалеко от солнцеворота 21–22 июня, про который говорил Механик.

— Вот именно! — забирая листок, радостно воскликнул Андрей. — И, думается мне, Сергей Сергеич здорово ошибся, когда говорил нам о седьмом августа. Ровно на месяц причем.

Маша поднялась со скамейки.

— Знаете, давайте поторопимся! А то опоздаем еще на общее собрание.

Она поправила на плече рюкзак и в ожидании повернулась к ребятам.

— Какое собрание? — удивился было Андрей, но быстро сообразил. — А, у нас же в школе очередное ЧП! — Он усмехнулся и, засовывая бумагу в рюкзак, бросил косой взгляд на Сашку. — Что ж, пошли! Я просто сгораю от желания посмотреть на лицо нашего директора!

Обычно довольно благодушный, сегодня директор выглядел рассерженным. Рассерженным и растерянным одновременно. Сухим голосом, глядя в лежащую перед ним бумагу, он объявил, что без объяснения причин сразу два учителя — физкультуры и физики — неожиданно уволились, оставив в его кабинете свои заявления об уходе. В связи с надвигающимися экзаменами замена учителю физики так или иначе будет найдена, а вот физкультура до конца учебного года отменяется.

— Гиблое место наша школа, — глядя на директора, заметил Андрей. — Учителя исчезают просто один за другим!

На большой перемене все трое снова собрались у скамейки, где виделись утром. Машу незадолго до этого удалили за грубость с поля, и теперь, красная от обиды и тяжело дыша, она вполуха слушала Андрея, наблюдая за игрой.

— В общем, понятно, что шанс небольшой, — разглагольствовал Андрей. — Но он есть. А летом в городе торчать невесело. Так что все дороги ведут в Крым!

— Можно поехать в конную школу, — не оборачиваясь, заметила ему Маша. — Хоть на все лето.

— Нет, туда я больше не хочу, — бросил Андрей раздраженно. — Надоело! Хочу что-нибудь новенькое. Вот в Крыму я давно не был, и к тому же тут такой шанс…

Маша вспыхнула и повернулась к нему.

— Этот шанс никуда не денется! В ребусе ничего не сказано о том, что только в этом году можно попасть туда. Поедешь в следующем. А за это время мы узнаем точнее, где что искать.

— Ну уж, дудки! — рассердился Андрей. — Я уже всё спланировал. Так что вы как хотите, а я еду в Крым по-любому.

Глаза у Маши стали тоскливые.

— Андрей, послушай… — тихо сказала она.

— И слушать не хочу! — взвился тот. — Я заранее знаю, что ты скажешь. Давайте лучше определяться, кто из нас едет, а то до начала каникул всего две недели.

Он обвел глазами стоящих перед ним друзей.

— Ты едешь? — спросил Андрей Машу, которая задумчиво пинала кроссовкой ножку скамейки.

— Еду, — коротко сказала она.

Андрей перевел взгляд на Сашку.

— А ты? Три пары глаз лучше, чем две.

Сашка помолчал, подбирая слова, чтобы не обидеть отказом.

— Я… — начал он.

Подняв голову, Маша взглянула Сашке в лицо.

— Конечно, еду! — воскликнул он жизнерадостно. — У меня и деньги есть! — Он хлопнул Андрея по плечу. — Приз с тех соревнований, что весной были, помнишь?

Андрей расцвел.

— Круто! Тогда и Арпонис прихвати, а то мало ли. — Он усмехнулся. — Вон Маша испереживалась вся!

— А раковина? — сразу спросила Маша. — Ты берешь ее с собой?

Сашка не успел ничего ответить, как Андрей уверенно заявил:

— Не стоит. Во-первых, она не работает и заработает ли когда, неизвестно. А во-вторых… — Он отчаянно почесал в затылке. — Не дает мне покоя тот рисунок в комнате тети Зины с Судакской крепостью, — задумчиво проговорил Андрей. — Всё это несколько странно — и демон ее ни с того ни с сего обуял, и что такое твоя раковина, она знает, да еще рисунок этот. А ну как она знает что-нибудь про таинственную пещеру? Ляпнет чего-нибудь твоей матери, та полезет на антресоли проверять, а раковины и нет! Да еще если ты скажешь, что поехал в Судак — от тревоги ж с ума сойдет! Нет, однозначно — раковину ты оставь. А вместо Судака скажи, что едешь в Алушту, и все дела. Тогда возможные происки тети Зины мы нейтрализуем в корне.

— Резонно, — нехотя согласилась Маша.

— Уговорил, — подумав, кивнул Сашка. — А где жить-то будем?

— У меня дальний родственник живет в Судаке, — обрадованный, что с ним сразу согласились, сказал Андрей. — Так что и денег много не понадобится. Халупа у него, правда, откровенная, но втроем поместимся, и задешево.

Андрей стал оживленно рассказывать подробности своих предыдущих посещений, а Сашка, делая вид, что слушает, смотрел на вновь отвернувшуюся к полю Машу. Впервые со дня получения от Механика ребуса Сашка ощутил тоскливый холодок в груди при мысли о месте, которое они, возможно, смогут отыскать.

Остервенелое полуденное июльское солнце, от которого нисколько не спасали задернутые наглухо тюлевые занавески, затопило комнату. Лучи его уперлись в противоположную стену, выкрашенную, как назло, светлой краской, отразились от нее без помех и медленно подбирались к большому зеркалу, висевшему рядом с окном. У зеркала, одуревший от жары, стоял Андрей и методично обдирал с плеч шелушащуюся кожу, которую спалил еще в день приезда.

— Может, закрыть окно? — не прерывая своего занятия, спросил он. — Глядишь, станет прохладнее. А то я прям чувствую, как оттуда тянет жарой.

— Тогда мы точно сваримся, — возразил Сашка.

В шортах и сандалиях на босу ногу, он сидел позади Андрея в плетеном кресле, вяло перелистывая одной рукой купленную накануне книжку, а другой то и дело кидая в рот виноградины, которые отрывал от большой кисти из стоявшей на полу тарелки.

— Кстати, мы не там ищем, — сообщил Сашка минуту спустя. — Слушай сюда!

Андрей насторожился. Сашка перевернул страницу и с выражением зачитал:

— «Вектор торсионных потоков в Крыму сходится к одному месту — горе Чатыр-Даг, где с незапамятных времен функционирует космопорт, принимающий аппараты, прибывающие на Землю через межмерный прохлоп из четвертого и более высоких измерений».

Стоя в нему вполоборота, Андрей задумчиво пошевелил губами.

— Какой прохлоп, говоришь? — переспросил он. — Четырехмерный?

— Межмерный, — глянув в книгу, поправил его Сашка. — Кстати, тут сообщают, что плотность селестотрафика в настоящее время очень высока, — добавил он, ведя пальцем по строчкам.