Через минуту-другую дверь в кабинет отворилась — на пороге стояли директор школы, за ним завуч, еще дальше виднелась фуражка сотрудника милиции. Сашка поднялся со стула.

— Расскажи нам, Петров, за что именно ты избил Игоря Коновалова, — строго спросил директор Иван Геннадьевич, когда все четверо расселись вокруг длинного стола в кабинете завуча школы.

Сашка медленно поднял глаза на сидящих напротив людей. Дальше всех от него находился молодой лейтенант милиции, который внимательно и с любопытством смотрел на Сашку. Фуражку он снял и положил себе на колени. Рядом с ним сидела завуч Екатерина Павловна, высокая темноволосая дама, которая в прошлом году в этом кабинете допрашивала его после того, как Игорь обвинил Сашку в списывании на контрольной.

Сейчас она смотрела так же, как тогда — будто собиралась просверлить в нем дырку сквозь свои иезуитские очки. А напротив Сашки удобно устроился директор, крупный седой мужчина, которого школьники видели не часто, но который, по слухам, был весьма суров к нарушителям порядка.

Сашка набрался духу и хрипло произнес:

— Я напал на Коновалова потому, что увидел, как он ударил Лилию Черницкую. Сильно ударил, — с невольной дрожью в голосе добавил он.

Директор с завучем переглянулись. Взгляд сотрудника милиции приобрел профессиональный интерес.

— Расскажи подробней, что именно ты видел, — попросил он. — Кстати, меня зовут Семен Алексеевич.

Сашка в ответ кивнул и стал рассказывать. Много времени это не заняло, тем более что после своего второго удара он практически ничего не помнил — всё дальнейшее покрывала чернота. Не успел Сашка закончить, завуч подняла трубку стоящего рядом с ней телефона.

— Попросите ко мне в кабинет Черницкую, — коротко сказала она. — Иван Геннадьевич, — обратилась завуч к директору, — прежде чем мы продолжим, я считаю целесообразным выслушать саму Черницкую. Без ее рассказа решение об административной ответственности Петрова мы принимать не вправе.

Директор с ней согласился.

— А что касается прочей ответственности, — многозначительно кивнула она в сторону лейтенанта, который быстро писал что-то в своем блокноте, — решать не нам.

— И не нам, — поднимая голову, ответил тот. — Если станет ясно, что дело идет о защите чести и достоинства, то остальное зависит от самого Коновалова. Захочет ли он или его родители подавать иск…

— Рано здесь говорить о чести и достоинстве, — сухо прервала его завуч. — Подождем, что скажет нам Черницкая.

Милиционер с готовностью кивнул. В эту минуту дверь отворилась, и дежурный по школе сообщил:

— Екатерина Павловна, Черницкую нигде не могут найти. Все классы уже обегали, даже на улице были.

Лейтенант встрепенулся.

— Разрешите, я займусь ее поисками? — спросил он.

Но тут сквозь приоткрытую дверь в кабинет вошла Лилия. Не глядя на Сашку, она прошла к столу.

— Екатерина Павловна, вы меня вызывали?

Не приглашая садиться, завуч ей сказала:

— Расскажи нам, пожалуйста, причину нападения на тебя Коновалова. Что между вами произошло?

— Я не знаю причины, — ровным голосом ответила Лилия. — С моей точки зрения, он просто взбесился.

— О чем же тогда ты с ним спорила? — пристально глядя на нее, спросила завуч.

— Разве? — удивилась Лилия и бросила взгляд в сторону Сашки. — Мы разговаривали довольно спокойно… — Она замялась. — До того, как я попросила Коновалова признаться в том, что это он выкинул иссоп в окно. Я видела, как он входил в кабинет сразу после того, как оттуда вышел Петров. Так что это мог быть только он.

— А что ты раньше мне этого не сказала? — горячо выкрикнул Сашка, у которого в голове пронеслась горькая мысль: «Так вот почему она мне поверила!»

— Подожди, Петров, — пробасил директор, делая успокаивающий жест. — Мы всё узнаем, не нервничай. — Он повернулся к завучу. — История с иссопом — это то, о чем нам вчера здесь рассказывала Стрельцова? — спросил директор.

Екатерина Павловна утвердительно кивнула.

— Хорошо, продолжай, — попросил он Лилию. — Итак, ты потребовала от Коновалова признаться, что именно он выкинул иссоп в окно. Дальше что?

— Дальше он сначала долго смеялся, а потом случилось то, что случилось, — проговорила Лилия негромко.

— Что случилось? — нахмурилась завуч. — Я всё-таки не понимаю, почему Игорь на тебя напал.

— Потому что я настаивала, — просто ответила Лилия.

Семен Алексеевич спросил ее:

— То есть ты подтверждаешь слова Петрова о том, что Игорь Коновалов тебя ударил?

Лилия повернула к нему голову и негромко, но твердо произнесла:

— Да. Подтверждаю.

По ее отрешенному лицу скользнула едва заметная болезненная гримаса. Лейтенант опустил глаза и опять стал строчить в своем блокноте.

— Спасибо, дорогая, — мягко сказал ей Иван Геннадьевич. — Возвращайся в класс.

Лилия вежливо попрощалась и вышла из кабинета, аккуратно затворив за собой дверь.

В это время во дворе школы, забыв про давно прозвеневший звонок, Андрей с Машей ругались на чем свет стоит. Помогая медсестре, Маша пришла в ужас от того, что сотворил с Игорем Сашка, и вбила себе в голову, что если бы Андрей сразу оттащил его подальше, тот не смог бы нанести столько увечий, так как не достал бы до Игоря ногами. Однако Андрей был не в том настроении, чтобы спокойно выслушивать подобную чушь.

— А ты когда-нибудь пыталась остановить паровую машину? — рявкнул он в ответ. — Держать этого черта, — мотнул Андрей головой в сторону школы, — было всё равно что хвататься за ее рычаги! Сама-то что ж ушами хлопала, айкидистка ты наша?

— Если ты ничего не заметил, это еще не значит, что я ничего не сделала! — яростно прошипела Маша. — Именно я и привела его в чувство, не выключать же полностью! А ты коли силой не вышел, мог бы применить что-нибудь из своей магии! — выкрикнула она.

— Дура! — крикнул Андрей в ответ. — Думаешь, я не пытался? Да сразу, как только это увидел! Только без толку, — добавил он мрачно после короткой паузы. — Бесполезно, она на него не действовала! Никак. Мне пришлось применить ее к себе.

Андрей сунул руки в карманы и отвернулся, угрюмо глядя вдоль ведущей к школе аллеи. День выдался солнечный, не по сезону теплый. В темно-синем небе кое-где виднелись облака, но легкие, перистые. В чистом осеннем воздухе ощущался запах быстро приближающейся зимы.

— Что значит, к себе? — оторопела Маша.

Андрей нехотя обернулся.

— Сил добавил, что непонятного? Сроду этим не занимался, да вот пришлось. — Лицо Андрея приобрело кирпично-красный оттенок.

— А разве можно так? — удивилась Маша.

— Всё можно, — буркнул он. — Только кончиться это может печально, если мыслеформа замкнется сама на себя.

— А именно?

— Свихнешься, к примеру, в один момент, — желчно бросил Андрей. — Я тебе не демон, чтобы играться этим без последствий. Кстати, насчет свихнешься, — неожиданно оживленно добавил он, — ты знаешь, что я думаю? Похоже, Сашка просто съехал с катушек. Он всегда был со странностями, а тут окончательно двинулся после того, как познакомился с этой Лилией. Потому мне сегодня ничего и не удалось — магия на сумасшедших не действует.

Маша фыркнула и улыбнулась, но потом серьезно сказала:

— Я считаю несколько иначе. Только мне надо подумать над этим.

Хлопнула дверь, на крыльце школы показался Сашка.

— А вот и наш герой, — криво усмехнулся Андрей. — Сейчас он нам расскажет, что только что покончил с завучем и директором, и теперь отправляется бороться дальше за мир во всём мире.

— Прекрати, — оборвала его Маша. — Пошли узнаем, чем закончилось разбирательство.

Они направились к спускающемуся по ступеням Сашке, который, заметив их, сначала остановился, потом развернулся и размеренно зашагал к ним.

— Говори, — бросила ему Маша. — Чем отделался?

— Три недели отстранения от школы, — равнодушно ответил Сашка. — А что вы тут делаете?

— Тебя, олуха, ждем, — сказал Андрей. — Ты знаешь, что чуть дух из меня не вышиб?