День восьмой, полдень

Музей Израиля

Офис переводчиков храма Книги

Сабби закрыла за собой дверь и придержала ее за круглую ручку, чтобы не щелкнул замок. Гил взглянул на нее с удивлением. Смесь чувств, отражавшихся на ее лице, не поддавалась определению. Она была бледна и тяжело дышала. Ее светло-голубую блузку под мышками пятнали темные круги пота.

— Что происходит? — встревожился Гил.

— Как долго ты уже здесь? — шепотом спросила она.

— Только пришел, а что?

— Ты прошел через вестибюль?

— Нет, я влетел в окно, — съязвил он. — Что происходит?

Она вся дрожала. Неожиданно он вспомнил об изнасиловании.

— Эй, я всего лишь пошутил. Что случилось?

— Шшш. Говори тише. — Она открыла сейф и засунула в него руку как можно дальше, а другой рукой сдернула со стола пачку каких-то бумаг. — Вот, возьми и сунь в измельчитель. Только не пихай по многу за раз. Эта проклятая штуковина имеет привычку зажевывать большие порции.

— Эй, здесь же мои заметки! — запротестовал Гил.

— Не могу поверить, что все это завертелось. Никто из нас не поверил бы, — простонала она.

— Никто из нас… что?

— Речь не о тебе. О Ладлоу. Он говорил, что от Маккалума дурно пахнет, но даже не представлял себе… Впрочем, не имеет значения, — отрубила она. — Вот… эти тоже.

Гил пожал плечами и сделал как велено. В любом случае эта вся писанина была ему уже не нужна.

— Подойди сюда, — велела она, все еще продолжая копаться в недрах сейфа.

Одним движением Сабби расстегнула пуговицу на его слаксах и вытащила рубашку.

— Втяни живот, — скомандовала она.

— Что?

— Втяни его.

Он стоял не двигаясь, пока к его обнаженному телу под нижним бельем пристраивали солидную пачку бумаг, потом Сабби заставила его повернуться и проделала то же самое с его тылом. Затем она приказала ему застегнуться.

Только страх, написанный на ее лице, заставил его воздержаться от иронических замечаний.

— У нас есть кофе? — спросила она.

— Он холодный, — ответил Гил.

Ей было все равно. Она велела ему открыть измельчитель и вылить кофе на кучу бумажных обрезков. Он закатил глаза и покачал головой, но уступил ей.

К тому времени, когда он повернулся к Сабби, та приспустила свои слаксы и принялась сражаться с колготками. В одно мгновение она пристроила оставшиеся записи, разделив их на равные части, себе на бедра. Потом с осторожностью извлекла из сейфа дневник, достала из пластиковой папки драгоценный обрывок, сунула его под обложку, запихнула дневник в ту же папку на молнии и, без всяких церемоний поместив ее между ног, подтянула колготки и слаксы.

Подначка слетела с его языка, прежде чем он успел придержать ее:

— Очаровательно. Но ты не думаешь, что из-за этого твоя походка станет несколько странной?

Она с удивлением глянула на него.

— У нас не так много времени. Прямо сейчас Маккалум, наверное, окончательно осознал, что де Вриз бессовестно лгал ему, утверждая, что дневник у него, а не где-то. Это единственное, что могло заставить его приехать сюда. Если же он вычислит, что у де Вриза нет и копий самых важных страниц дневника, то поймет, что кто-то играл с директором, пока де Вриз проделывал то же самое с ним самим. Он будет чертовски зол.

Образ великана из сказки о Джеке с его волшебными бобами промелькнул в голове Гила. «Фии-фи… фо… фам». Этот колосс всегда пугал его в детстве. И сейчас мысль о нем нельзя было отнести к разряду приятных.

— Кто такой Маккалум? — спросил он.

— Он генеральный директор некоего сообщества «Белые американцы — спасители христианства», крайне правой евангелической организации, которая «держится в одиночку, но контролирует многих» — так ее описывают газеты. Она является ответвлением от старого доброго Ку-клукс-клана, но если ей вздумается приступить к действиям, то старина Ку-клукс-клан покажется всего лишь кружком малолетних хористок. Ей все дозволено, и у нее столько денег, что тебе и не снилось. Эти люди стремятся превратить Штаты в страну одной религии и одной расы, а еще лучше — сделать это со всем миром. Маккалум больше похож на Великого мага Ку-клукс-клана, чем на администратора, хотя, увидев его, можно подумать, что это всего лишь еще один воротила с Уолл-стрит… каковым он, собственно, и является, — добавила она вдруг.

Далее Сабби объяснила, что существуют по меньшей мере трое участников игры: Де Вриз, Маккалум и кто-то еще. Пока каждый из них будет самостоятельно стремиться заполучить свиток, они ограничены в своих действиях. Маккалум имеет власть, влияние, деньги. Де Вриз располагает новейшей и самой полной, по его мнению, информацией о том, чем они с Гилом тут занимаются. Но третий игрок тревожил ее больше всего.

— Нам неизвестно, какова его ставка. И могут быть еще игроки, хотя я не знаю наверняка.

Выпаливая фразу за фразой, Сабби продолжала разорять офис. Вначале ей казалось, что третий игрок работает где-то рядом, в музее. В компьютер ее залезали, ящики стола регулярно обыскивали, хотя ничего такого не пропадало. Правда, до сейфа не добирались. По крайней мере, до хранящейся в нем информации. И ей подумалось, что все много проще. Что кто-то из музейной обслуги ночами пытается скачивать порносайты, а заодно не прочь разжиться лежащими плохо деньгами. Затем, обнаружив, что защитную систему Джорджа взломали, она…

— Минутку! Какого Джорджа? — перебил ее Гил.

— Джорджа. Твоего Джорджа, если только это его настоящее имя.

— Моего Джорджа! Откуда ты знаешь, что его систему взломали? И которую? Его рабочие файлы или его почту?

— И ту и другую. Именно поэтому я и поняла, что он тоже замешан, — объяснила она.

— Замешан в чем? Тоже стремится заполучить свиток? Для чего сам взломал свою собственную систему! Ты поэтому его заподозрила?

— Нет, не поэтому, а потому, что он ничего не сказал о взломе тебе, — пояснила Сабби.

Гил запротестовал. Мало ли почему Джордж не счел нужным проинформировать его о проникновении.

— Назови хоть одну причину, — потребовала она.

— Ну, для начала, он самый ленивый сукин сын в мире. Пусть взлом, пусть хоть что, пока это не вредит делу, он предпочтет пустить все на самотек.

— Послушай, ты имеешь хоть мизерное понятие, что поставлено на карту? Ты можешь себе хотя бы представить, на что готов пойти тот, кто хочет заполучить этот свиток, чтобы либо воспользоваться им в своих целях, либо уничтожить его?

— На убийство? — осторожно предположил он, надеясь, что она возразит ему.

— За три месяца у нас произошло три убийства, включая так называемый суицид, и попытка ограбления. Насколько я могу судить, стоит за ними Маккалум. Он пока главный. Если де Вриз заполучит свиток, то он передаст его ему. То же самое с Джорджем. Я знаю, ты не считаешь, что он с этим связан, но в любом случае ставки БАСХ высоки. Если свиток подтвердит, что Иисус был сыном Бога, Маккалум постарается выжать из этого все.

— А если нет? — спросил Гил.

— Тогда свиток исчезнет с лица земли.

— Предположим, что свиток всего лишь пара свитку третьей пещеры?

— Тогда он откроет доступ к бесценным сокровищам. Это самое лучшее для Маккалума и его организации, — сказала она, — потому что он точно останется в выигрыше. Боже, проклятый пройдоха.

— Что еще точнее, — добавила она, поворачиваясь, чтобы выйти, — для Маккалума нет ничего святого, когда он вступает в игру.

— В плане духовном или материальном?

— И в том и в другом, — был ответ.

— В таком случае не забудь взять револьвер из верхнего правого ящика, — посоветовал Гил.