– А ну пошла наверх! Не выводи меня из терпения!

Она поднялась и попятилась прочь. Джованни догнал ее и схватил за плечо.

– Франческа! – Он сжал ей плечо и приблизил к ней лицо. – Успокойся!

Его глаза сверлили ее насквозь, жаркое дыхание ударило ей в лицо. Взгляд его горел ненасытным желанием. Он ущипнул ее за шею.

– Иди. – Джованни опустил руку. – Иди. – Он играл с ней, как кошка с мышкой. – Иди, я не заставлю тебя ждать.

Несколько секунд она боролась с чувством гадливости. Увидела, что Беппе уже ждет ее по ту сторону двери. Снаружи стоял Джованни. Франческа почувствовала себя в ловушке. Она сделала глубокий вздох, чтобы справиться с охватившей ее дрожью.

– Поторапливайся, – рявкнул Джованни.

Франческа ступила за порог темного пустого дома и пошла по лестнице вслед за Беппе.

Энцо шел домой пешком. Его одинокая фигура терялась в тени деревьев. Ему не хотелось ехать вместе с Джованни, он боялся увидеть Франческу накануне первой брачной ночи с его братом. Это зрелище было бы для него невыносимым. Ревность сжигала его.

Хорошо, что вокруг было так тихо. Тишина успокаивала нервы, отрезвляла сознание. Спасибо тишине. Шаги его громко раздавались по округе. Казалось, он был один в целом мире.

И вдруг он услышал крик.

Он пронзил ночную прохладу, этот болезненный, щемящий крик, почти животный вопль беспросветного отчаяния. Энцо замер и вслушался в наступившую затем тишину. Крик повторился. На этот раз он был слабее. Энцо понял, что то был за крик. Закрыв лицо руками, он пытался отогнать от себя ужасные видения. Но они не уходили. Энцо рухнул на землю.

Он корчился в пыли, не отнимая рук от лица, а в ушах у него не переставая звенел пронзительный голос. То был голос женщины, которая должна была принадлежать ему. И он сводил с ума. Некуда было от него деться.

Этот голос властно завладел всем его существом и вызвал волну ярости, которая подступила к горлу и перехватила дыхание. Теперь уже ничего не осталось в его душе, кроме этой слепой ярости, навсегда поселившейся в каждой клеточке его существа, ставшей единственным путеводителем его жизни.

Апрельская теплынь сменилась майской жарой. Дни стали длиннее, зной не спадал даже к вечеру. Высохшая земля потрескалась, виноградная лоза жаждала влаги. Тяжкий труд под немилосердно палящим солнцем делался невыносимым.

Тело Лено Никколи нашли на морском берегу – раздутое, изъеденное рыбами. В кармане оставалась полупустая бутылка бренди. В поселке строили всякие догадки по поводу его смерти, но следствие положило конец домыслам, установив, что несчастный в пьяном виде упал со скалы и утонул.

Франческа перенесла этот новый удар судьбы стоически. Горе ее было велико, но она привыкла к бесконечным бедам и не знала никакой другой жизни. Все несчастья она воспринимала как неизбежность и жила изо дня в день, методично выполняя свою работу, обихаживая мужа и терпя его припадки дурного настроения и похмельных недугов. Она хорошо справлялась с хозяйством, научилась уходить от мужнина гнева и нашла доброго друга – Беппе.

За прошедший месяц Франческа Монделло превратилась из ребенка во взрослую женщину.

За обедом Джованни, сидя во главе стола, наблюдал, как жена собирает грязную посуду, и, с неудовольствием глядя на ее опущенную голову и отрешенный взгляд, отсутствующее выражение лица и твердо сжатые губы, думал о том, как эта неулыба холодна в постели, как она вздрагивает от его прикосновений, как упорно молчит во время любовных ласк.

Никуда не годная баба; она оправдывает лишь те деньги, которые он благодаря ей экономит на прислуге. Какое же разочарование его постигло! За весь месяц он к ней почти ни разу не прикоснулся. Она даже не вызывала в нем желания. Кислое выражение ее лица его бесило; свое естественное право на мелкие радости надо было брать у нее с боем! Он отхлебнул вина из стакана и окликнул жену. Она, вздрогнув, оглянулась на него.

– Пошевеливайся, не спи на ходу! – Он перехватил ее взгляд, адресованный Беппе, который тотчас вскочил, принял из ее рук поднос с посудой и унес на кухню. Этот безмолвный разговор между ними разозлил Джованни. Всегда-то они так, шепчутся по углам за его спиной. Она с этим недоумком куда ласковее, чем с собственным мужем. Но он, Джованни, все видит. Ох, все.

– Франческа! Поди сюда!

Она нерешительно начала что-то бормотать про дела на кухне, но он прервал ее.

– Поди сюда, я сказал.

Он поставил стакан и отодвинулся от стола вместе со стулом. Живот его выпирал из рубашки, и в прорехи между пуговицами виднелась густая шерсть. Сама рубаха промокла от пота. Он протянул руки навстречу Франческе.

Она молча подошла к нему. Ничто на свете не могло заставить ее броситься ему в объятия. Она обреченно ждала, когда он сам облапит ее. Глядя в пол, она изо всех сил старалась одолеть тошнотворное отвращение, которое вызывал в ней муж.

– Франческа…

Одной рукой он схватил и больно сжал ее грудь, другой резко притянул к себе. Ему хотелось выжать из нее хоть каплю нежности. Она же в ответ на его порыв сглотнула слюну и прикусила губу.

– Господи Иисусе! Неужто трудно показать хоть немножко чувства!

Джованни резко оттолкнул ее, и Франческа ударилась бедром об угол стола. Она коротко вскрикнула, и муж угрожающе вскинул кулак.

– Какого еще черта! – Раздался с порога голос Энцо. Рука Джованни опустилась. Энцо подошел к брату. – Какого черта ты не даешь покою, тиранишь ее каждую минуту! – Он взял Франческу за руку, и она сразу обмякла. Энцо почувствовал, как бьется под ее тонкой кожей пульс. Между ними словно протянулась ниточка понимания.

– Оставь ее! – крикнул Джованни. Понурая фигура жены выводила его из терпения. Его гнев против нее разгорелся в нем с новой силой. – Иди, подавай десерт! – бросил он Франческе и добавил: – А ты, Энцо, не вмешивайся в чужие дела!

Франческа повернулась, чтобы идти на кухню, и на мгновение встретилась взглядом с Энцо. Он заметил, что глаза ее чуть-чуть потеплели, и понял, что отныне они будут друзьями.

– Послушай, Джованни… – начал он, и в этот момент проходившая мимо Франческа слегка задела его плечом. Это было похоже на ласку. Он это почувствовал и понял, что она именно этого и хотела – чтобы он понял.

– Ну что? – холодно переспросил Джованни.

Энцо взглянул на брата. Его лицо выражало бешеную злобу.

– Да ничего, – пожал плечами Энцо. – Ничего.

Он сел за стол и стал ждать, пока Франческа принесет ему еду. Он страстно желал вновь увидеть ее лицо, ее глаза; ему хотелось подтверждения того, что он правильно понял ее намерение.

– Куда этот идиот запропастился! – Джованни не сиделось на месте. Он вскочил и подбежал к двери. – Беппе, черт тебя подери, а ну давай за стол!

Беппе бегом примчался из кухни, получив по дороге крепкий удар по спине. Бедняга захныкал.

– И все-то они вместе! Шепчутся по углам! Смеются надо мной! – Голос Джованни сорвался на визг.

– Джованни, я же не знал, – завел Беппе.

– Это ты насчет чего, а? – заорал Джованни. – Знает кошка, чье мясо съела!

В этот момент в столовую вошла Франческа. Они с Энцо опять встретились глазами, и он готов был поклясться, что на губах ее мелькнула тень улыбки. Он, конечно, не сказал ни слова. Но улыбка! Значит, он не обманулся! Как знать, может, Джованни не напрасно ее ревнует?

В его голове лихорадочно зароились мысли. А что, если они с Франческой… Вдруг она поняла, что он единственный, кто любит ее, единственный, на кого она сможет положиться в этом страшном несправедливом мире… Он еще боялся самому себе признаться в своих мечтах, но все же…

Он смотрел, как она расставляет по столу блюда с десертом, потом перевел глаза на Беппе, бедное, убитое Богом дитя, взглянул на тушу Джованни. А почему, собственно, его мечты безнадежны? Сколько раз видел он отвращение в глазах Франчески, когда к ней приближался ее муж, сколько раз видел, как она вздрагивает от его прикосновений! И вот только что он почувствовал тепло ее тела, биение ее пульса. Так почему бы и нет? Искра надежды разгоралась в его душе в горячее пламя.