Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Он стащил пиджак и провел ладонями под мышками, мокрыми от пота.

– Синьора! Эй, синьора! – Не переставая кричать, он вошел в дом.

Энцо наблюдал за ним из-за двери сарая. Он все утро бездельничал, поджидая брата. Джованни что-то задумал; интересно, что? Выйдя из сарая, он услышал веселый смех, и в душу его закралось завистливое подозрение. Энцо пошел в дом.

– А, Энцо!

Джованни только что кончил говорить с кем-то по телефону и сделал последний глоток из бутылки бренди.

– Ты что-то рановато.

Энцо пожал плечами. Он не считал нужным оправдываться перед братом.

Джованни осклабился.

– Небось ждешь не дождешься, чтобы меня поздравить! – Он с удовольствием наблюдал смущение Энцо.

– Женюсь я, братишка! – объявил Джованни и хлопнул Энцо по спине, разразившись хохотом. – Я знал, что ты здорово удивишься! Рад за меня, а, Энцо? – Он ущипнул брата за плечо. – Что молчишь?

– Да пошел ты! – Энцо увернулся и потер плечо.

– Ах, мы не в духе! – Улыбка слетела с губ Джованни. – Надо тебе, братишка, подучиться манерам, чтобы не ударить в грязь лицом перед моей невестушкой.

Джованни вышел в столовую и налил себе еще бренди. Энцо последовал за ним. Что-то удерживало его от расспросов, но любопытство его так и жгло.

– И кто же эта цаца?

Прежде чем ответить, Джованни снова расплылся в улыбке. Этот момент Энцо запомнил на всю жизнь.

– Франческа Никколи.

В глазах у Энцо потемнело. Потом мрак сменился багровым туманом. Его охватил гнев. И тут перед ним возникло видение Франчески.

Он явственно увидел ее обнаженное тело так близко, что, казалось, протяни руку, и коснешься его. Горячее властное желание волной поднялось в нем. А она смеялась, дразнила издалека и вдруг исчезла. Рядом стоял жирный вонючий Джованни и гнусно смеялся.

– Что с тобой, братишка? Припадок ревности? – Он больно ткнул Энцо под ребро. – Ты ведь хорошо знаешь мою будущую женушку, так? – И он повернулся, чтобы уйти.

– Как? – Этот крик вырвался откуда-то из самого нутра, и Энцо схватил брата за плечо. – Как она могла согласиться выйти за такого выродка? Как? Отвечай же! – Он в беспамятстве тряс Джованни за плечи.

В ответ последовал короткий тяжелый удар. Энцо отлетел к стене.

– Как, спрашиваешь? Как? – Джованни навис над ним, угрожающе подняв руку. И вдруг его гнев разом улегся, и рука опустилась. – Пошел вон! – скомандовал он.

Энцо, шатаясь, поднялся.

– Если ты еще раз посмеешь меня оскорбить… – Джованни глотнул воздуху и продолжил: – Только попробуй меня оскорбить! Понял? – Он впился глазами в лицо брата. – Понял, спрашиваю?

Энцо кивнул. Джованни не впервой давал ему тумаков. С ним лучше не спорить.

– Вот и молодец. – Джованни отступил. – А теперь пошел вон.

Энцо послушно направился к двери.

– Да, кстати, Энцо!

Энцо оглянулся, пытаясь не выдать скопившуюся в нем ненависть.

– Виноградником владею я. Не забывай!

5

В следующую пятницу, в полвосьмого утра, Джованни ввалился в комнату брата, открыл ставни, жмурясь от яркого света, и повернулся к Энцо, лежавшему в постели.

– Вставай! – приказал он. – Живо!

Энцо натянул одеяло и прикрыл рукой глаза от солнца.

– Какого черта!..

– Сказано – вставай! – Джованни нахмурился.

– С чего вдруг! – Энцо закрыл глаза. – Я же говорил, что не пойду. – И он повернулся на бок, спиной к брату.

– Нет, пойдешь.

Джованни сдернул с него одеяло.

– Вставай. Сейчас позвонил отец Анжело и сказал, что Лено Никколи исчез.

– Ну так что?

Энцо оставался лежать.

– А то, что ты пойдешь на мою свадьбу, хочется тебе этого или нет. У Франчески больше никого нет. Надо, чтобы кто-то привез ее в церковь. Это сделаешь ты. – Джованни ткнул брата в бок. – Понятно?

Энцо сел. Взглянул на Джованни и втайне порадовался, заметив на его лице тревогу.

– А если я откажусь?

Джованни покачал головой.

– Это вопрос семейной чести, Энцо, – холодно сказал он. – Я не желаю, чтобы эта свинья оставил меня в дураках. Ты не можешь отказаться. Ясно тебе? – С этими словами он направился к двери и, оглянувшись, добавил: – Слушай, неужели нельзя раз в жизни сделать одолжение? Все-таки у меня сегодня свадьба.

Энцо почувствовал острый укол ревности.

– Ладно уж, – ответил он как мог спокойно, но душа его так и кипела яростью.

Джованни вышел и стал спускаться по лестнице, а Энцо прислушивался к его тяжелым шагам. Потом схватил со стола стакан, швырнул об стену и смотрел, как он разлетелся на тысячу осколков.

Когда в десять часов Энцо появился возле лавки Никколи, она была закрыта. Он заметил свет только в одном окошке наверху. Весь дом казался пустым.

Он громко постучал, но, не дождавшись ответа, обошел дом вокруг и свистнул. Вернувшись к крыльцу, он увидел молча стоявшую в лавке Франческу.

Увидев его, она отперла дверь и вышла. Энцо бросились в глаза блеск ее волос на солнечном свету и нежный румянец на щеках – краска тревоги и замешательства. Накрахмаленное голубое платье из ситца пахло свежестью; волосы рассыпались по плечам. Она показалась ему ребенком, более невинным и прекрасным, чем когда-либо.

Они молча поглядели друг на друга. Энцо протянул ей руку.

– Брат ждет тебя, – тихо сказал он. Прикосновение к ее руке наполнило его непонятным смущением. Ее боязненное возбуждение словно током пронзило его самого. Голова его пошла кругом.

– Ты… – голос его прервался. Он откашлялся и хрипло закончил: – Ты готова?

Она кивнула.

– А вещи где?

– У падре Анжело.

Он обвел глазами дом. Ему хотелось потянуть время. Вдруг он заметил, что она смотрит на него с беспокойством.

– Нам пора, – сказал он.

– Да.

Она казалась безучастной. Лишь мелко дрожавшие руки выдавали ее волнение.

Он взял ее за руку, и они медленно двинулись вдоль по улице. Женщины смотрели им вслед из окон, но ни одна не крикнула слов поздравления.

Франческа Никколи шла на свою свадьбу в печали и одиночестве, и жители Митановы провожали ее молчанием.

Вечернюю зарю Франческа встретила с облегчением: слава Богу, этот ужасный день кончился. Она села на крыльце рядом с Беппе и смотрела, как уходит за горизонт солнце, унося с собой зной и оставляя на земле тишину и прохладу. Дневной свет угасал, день переходил в ночь. Сердце девушки тревожно билось: она не могла одолеть страха, который внушал ей Джованни.

Все вокруг погрузилось во тьму. Ее муж ушел несколько часов назад, и она ждала его, как было велено, не зная, куда он делся и скоро ли вернется. Свадебный обед нетронутым стоял на столе, а ее вещи нераспакованными лежали в прихожей. Джованни привез ее сюда, выгрузил вещи и уехал вместе с Энцо.

Уезжая, он со смехом приказал ей быть готовой к его возвращению. Сама мысль о нем была ей отвратительна. И вот она сидела там, где ее оставили, напуганная, но какая-то отрешенная. Она знала одно: что бы ни выпало ей на долю, даже если ей изменит мужество, воля ее останется несломленной.

Приближалась полночь. Тишина убаюкивала ее, но, услышав шум мотора, Франческа вскочила.

Джованни въехал во двор и резко затормозил. Машина стала. Джованни неуверенно вылез и захлопнул за собой дверцу.

– Ты что тут делаешь?

Его гигантская тень накрыла худенькую фигурку девушки.

– Тебе что было сказано – готовься к моему возвращению.

Он был заметно пьян, но на ногах держался.

– Я не поняла, что ты имел в виду, – солгала она.

Джованни ухмыльнулся.

– Ступай наверх и приготовься. Я сейчас приду.

Но страх сковал ее, и она бессильно опустилась на ступеньку крыльца.

– Кому сказано – иди в комнату! Беппе тебя проводит. Мы будем спать в бывшей маминой комнате, там кровать пошире.

Джованни провел горячим жирным пальцем по ее щеке. Рука его противно пахла салом. Она отшатнулась. Он заметил ее отвращение и страх, и его благодушное настроение мигом испарилось.

7
{"b":"104724","o":1}