– Пощади, дорогая, не все сразу – задавай вопросы по одному.

Она прошла через комнату и обняла его, потом, отстранившись, пристально взглянула в лицо брата.

– Выглядишь неплохо. Немножко устало, но вполне прилично.

Ее материнский тон его рассмешил.

– Спасибо за комплимент. Охотно его возвращаю.

Она засмеялась, поцеловала его в щеку и повернулась к дочерям.

– Так, а теперь отвечайте, кто позволил Милли встать с постели? Небось забрались сюда выпить тайком папиного виски! – Девочки захихикали. – Ну хватит, – сказала мать. – Пора восвояси.

– Ой, можно нам еще тут побыть, пожа-а-алуйста! – заканючила Милли.

– Вижу, тебе в самом деле лучше! – Леди Маргарет подошла к дивану и, наклонившись, поцеловала дочку в лоб. – Так и быть, сейчас Франческа отведет вас в детскую и уложит в постель, а ваш любимый дядюшка принесет вам наверх ужин и почитает на ночь. – Она взглянула на Софи. – Ну, как вам эта идея?

Но девочки не проявили удовольствия; до прихода матери им было гораздо веселее. Леди Маргарет хлопнула в ладоши:

– А ну, живо наверх!

Франческа убрала больную ногу с табуретки и осторожно поднялась. Боль заметно утихла.

– Ах, Боже мой! – вскричала леди Маргарет. – Что это с тобой? – Голос прозвучал резковато, но хозяйке совсем не нравилась перспектива заполучить в помощницы хромую няньку.

– Сустав вывихнула, Мэгги, – вмешался Патрик. – Травма получена при выполнении служебных обязанностей.

– Все в порядке, не стоит беспокоиться, – извиняющимся тоном добавила Франческа.

Успокоенная леди Маргарет решила продемонстрировать немножко сострадания.

– Ах, бедняжка, – промурлыкала она. – Но скоро пройдет, наверно?

Вопрос не требовал ответа. Патрик сделал шаг к Франческе.

– Позвольте, я вам помогу.

– Не нужно, спасибо. – Франческа опять покраснела. – Софи, Милли, идемте.

Девочки послушно поднялись и потянулись к двери.

– Может, мы еще останемся?.. – завела Милли.

– Марш, без разговоров, – оборвала ее мать. – Раз-два!

Тихонько ворча, они проследовали за Франческой в холл и стали подыматься наверх.

– Ох уж эти дети!

Леди Маргарет плотно прикрыла дверь.

– Чем ты недовольна, Мэгг, – возразил Патрик. – У тебя просто замечательные девчонки, тебе повезло.

– Да уж, – вздохнула она. – Выпьешь чего-нибудь?

– С удовольствием.

– Посмотрим, что тут есть у Генри, – сказала она, перебирая бутылки в шкафчике. Патрик заметил, что свитер у нее надет наизнанку.

– Кто у тебя на этот раз, Мэгги?

Она обернулась с недоумевающим видом.

– О чем это ты?

– Ты слишком поспешно оделась.

– Господи!

– Вот именно!

Она наконец выбрала бутылку виски.

– Ричард Брэчен, – объявила она, подходя к столу, чтобы разлить выпивку по стаканам.

Патрику не хотелось обсуждать тему ее любовников. Сколько уже было об этом говорено, он устал от увещеваний.

– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, Маргарет.

– Как всегда. Ты разве сомневаешься? – Она подала ему стакан с виски. – Во всяком случае, – продолжила она, сделав глоток, – это не серьезный роман. Когда он кончится, никто не будет в обиде. Тебя это устраивает?

Он пожал плечами.

– Однако твой неожиданный приезд избавляет меня от необходимости устраивать сегодня парадный ужин. Мне надо будет отлучиться, но у миссис Маккензи полно всякой всячины в кладовке. Ты не будешь в претензии?

– Нет.

Патрик обрадовался, что ему не придется сидеть весь вечер в обществе сестры. Он сможет предаться мыслям о Франческе.

– А ты к нам надолго? – спросила леди Маргарет, устраиваясь на диване. – Можешь жить здесь сколько захочется. Ты ведь знаешь, что мы тебе всегда рады.

– Да, спасибо, Мэгги. Не знаю пока, как у меня сложится. Я взял в больнице отпуск на три недели, но собирался еще заехать к друзьям в Эдинбург на несколько дней. В общем, посмотрим.

– Отлично. Генри не появится до середины месяца. – Она улыбнулась. – Чувствуй себя как дома. Тут есть где разгуляться. Усадьба Ричарда тоже в твоем распоряжении.

– Великолепно. Благодарю.

– А теперь, любезный братец, мне надо пойти переодеться. Сегодня льет как из ведра, я вся промокла. От меня псиной воняет! – Она фыркнула. – Допью у себя, пожалуй. Может, попозже увидимся?

– Вряд ли, я хочу сегодня пораньше лечь.

– Ну, как знаешь. – Она встала и послала ему воздушный поцелуй. – Привет, дорогой. Отсыпайся и отъедайся в свое удовольствие. Ты знаешь, где что взять.

И, махнув на прощанье рукой, она выплыла из кабинета мужа.

Патрик вытянул ноги, блаженно перекатил в руках стакан и, наслаждаясь каминным теплом, закрыл глаза.

Его разбудил неясный шум в той стороне дома, где находилась кухня – неподалеку от кабинета. Патрик решил встать и разузнать, в чем дело. Он потерял всякое представление о времени – часы его отсырели, когда он купал Софи, и остановились. Но, судя по тому, как потемнело до черноты небо за окном, он понял, что уже довольно поздний час. Сперва он подошел к окну и задернул шторы и потом вышел из кабинета и направился туда, откуда слышался шум.

– Привет!

Он не сразу произнес это слово, а сначала молча постоял, глядя, как Франческа занимается стряпней. Она тихонько напевала – едва слышно, явно не желая, чтобы ее услышали. Двигалась она легко и грациозно. Несмотря на больную ногу, ее походка и жесты были естественны и изящны – это был дар природы.

Голос Патрика испугал девушку. Она вздрогнула.

– Ах, это вы! Привет!

Она оторвалась от своего занятия и стояла в оцепенении, справляясь с волной страха, который поднялся откуда-то из глубины. Прошлое никак не хотело ее отпускать.

– Извините, я вас напугал.

– Ничего.

Он прошел в кухню и пододвинул стул к длинному дубовому столу, за которым она работала.

– Как вы себя чувствуете?

– Хорошо.

– А который час? Интересно, сколько же я проспал?

Франческа посмотрела на большие стенные часы. Он проследил за ее взглядом.

– Бог ты мой! А мне казалось, я только чуть вздремнул.

Часы показывали девять.

– Как же обошлось без чтения на ночь и ужина в постели?

– Я отнесла им ужин и сказала, что вы заснули.

– Спасибо.

Другая на ее месте не обошлась бы без упреков, подумал он.

– Ну и что же мои племянницы – ворчали?

Она улыбнулась. Улыбка удивительно шла к ее лицу. Какая все же она славная, опять подумал он, и совсем не кокетка.

– Нисколько, – ответила она. – Я сказала, что раз вы вечером рано уснули, значит, рано проснетесь и у вас будет больше времени, чтобы с ними поиграть.

Он засмеялся.

– И они на это купились?

– Да, они такие доверчивые.

– Это правда.

Франческа вновь занялась стряпней.

– А что вы готовите?

– Никак не могу вспомнить, как это называется по-английски. – Она на секунду задумалась. – Такое, знаете, мясо с овощами.

– А, жаркое!

Он заметил, как она внезапно поморщилась от боли. Все-таки не стоило бы ей сейчас много двигаться. Он поднялся и, обойдя стол, стал рядом с ней.

– Не хочу хвастаться, но жаркое – это мой коронный номер. – Он улыбнулся, а она, не сразу поняв смысл его слов, тоже улыбнулась в ответ. – Так что почему бы вам не дать отдых вашей щиколотке и развлекать меня разговорами, пока я буду заниматься своим любимым делом?

Она не могла понять – шутит он или говорит всерьез, и стояла в нерешительности, не желая оказаться в дураках.

– Выполняйте распоряжение, – сказал он с притворной строгостью, – и не пытайтесь сделать вид, что ваша нога в полном порядке. Вывих – штука коварная, я знаю…

– …Ведь я доктор, – закончила она, подражая Милли и Софи, и оба рассмеялись. Она отошла от стола и села. Он был прав, нога в самом деле сильно заныла.

– Итак, Франческа, – сказал он, принимаясь за разделку мяса, – расскажите мне о себе, и об Италии, и о том, чем вы занимаетесь с моими племянницами здесь, в Шотландии. Я хочу знать абсолютно все.