Когда они зашли в дом, Родган внимательно выслушал их рассказ, некоторое время жевал губы, а потом хлопнул в ладоши и сказал:

— Тем лучше! Деньги, которые вы так и не передали, можете оставить себе. Завтра вы купите на них что-нибудь из защитного снаряжения — у меня в наличии лишь старьё, давно отслужившее свой срок. А теперь, лентяи, немедленно принимайтесь за обед! Чтобы через сорок пять минут вы были сыты и собраны для практических занятий!

Родган подставил щетинистое лицо солнечному свету, немного постоял так с открытыми глазами. Затем нахлобучил на голову широкую соломенную шляпу, взял боевую перевязь и зашагал к калитке, бубня сам себе:

— Погодка сегодня хорошая, позанимаемся в поле, пока день не закончился.

Услышав эти слова, Ланс упал на колени и заскулил. Вид у молодого мага был предельно обреченным. Андрей тоже не обрадовался предстоящим тренировкам, потому что поле в последнее время стало сущим адом для учеников: один часами упражнялся в фехтовании, другой — в магии, и каждый раз занятия были сложнее, невыносимее, опаснее.

Родган громко и весело засмеялся. Он знал, что ученики услышали его слова о поле. Более того, он сказал их специально, так как, отворяя калитку, приказал:

— Через три четверти часа жду вас на месте. Подозреваю, что вам не терпится начать тренировки.

Друзья долго ещё слушали хриплый низкий смех учителя, пружинистым шагом удалявшегося от дома.

На следующий день Родган позволил своим ученикам поспать подольше. Особенно длительный сон был необходим Лансу, измотавшемуся на прошлой тренировке до предела.

Подкрепившись более или менее нормальной пищей — лепешками из отрубей, травяным салатом да похожим на квас напитком, друзья запрягли верных коней и поскакали в торговый квартал Каргоса — искать доспехи.

Битый час они терлись на узких улочках квартала, изнемогая от духоты, тесноты и хамства некоторых прохожих. Наверное, все лавки, торгующие защитным вооружением, были уже посещены; весь их ассортимент был изучен. Но… Нигде Андрей не подыскал подходящего доспеха — чтобы и крепок был, и легок, и удобен, и дешев. По сути, он искал идеальный доспех и прекрасно отдавал себе отчет в этом, но тратить деньги на кусок железа, который будет только в тягость, не хотелось.

— Ничего мы здесь не найдем, — Ланс презрительно зыркнул в сторону ближайшей лавки, торгующей защитным вооружением.

Он поглощал полуметровый чебурек, сочный, дурманящий, будоражащий желудок и слюнные железы после аскетической (можно даже сказать, чисто символической) пищи у Родгана. Андрей сидел рядом с другом и жевал точно такое же чудо кулинарии.

Когда чебуреки исчезли за зубами молодых людей, успешно опустившись в темные, беспощадные чрева пищеварительных систем, Кейвак ветром сбегал и принёс вторую порцию.

— Родган убьет, когда узнает, на что мы тратим деньги, — заверил друга Андрей, протянув трясущуюся в предвкушении руку к чебуреку.

— Ну и пусть, — отозвался маг. — В конце концов, мы люди, а не какие-нибудь коровы! Нам надо хорошо кушать, иначе точно загнемся.

— Угу.

Минут пять они сидели в молчаливом чавканье, ревностно поглядывая на тающие во рту кушанья, после чего Ланс не удержался и приобрел третью порцию.

— И вообще, — сказал он, протягивая Андрею чебурек. — Пока мы обучаемся, нам доспехи не нужны. Вот когда отправимся в поход (я имею в виду, когда отправимся спасать мир), тогда пригодятся. Поэтому на оставшиеся деньги берем побольше провизии: хлеба, вина, крупы какой-нибудь, овощей, картошки — чтобы в процессе обучения не голодать. А то, подозреваю, не дотянем до того счастливого дня, когда, наконец, можно будет выдвигаться…

— Угу, — вновь согласился Андрей с выкладками мага.

К вечеру они вернулись сытые, немного пьяные и чрезвычайно довольные прожитым днем. Каждый перед собой катил тачку, доверху набитую разнообразной деликатесной снедью, а сзади нанятый крестьянин в повозке-фургоне вез бочки с вином, мешки с картошкой, капустой, морковкой и прочими овощами. Так же из фургона доносилось недовольное кудахтанье, а иногда — взволнованное похрюкивание.

Отворив ворота, Андрей пропустил Ланса, повозку, после чего вошел сам. Учитель встречал их во дворе.

— Что ж, — начал он сухо. — Я дал вам деньги на доспехи, но вы, ослушавшись моего приказа, потратили их на продукты.

— Вы всё равно собирались заняться провиантом! — Андрей сразу же начал защищаться.

— Собирался-собирался, — закивал Родган. Он медленно обошел повозку, принюхиваясь. Его ноздри при этом смешно раздувались и шумно выпускали воздух. Заглянув в фургон, Родган чем-то там погремел (наверняка бидонами с вином!), поздоровался с хряком, легонько пнул по клеткам с птицей и высунулся наружу.

— Я дал вам деньги на доспехи, но вы купили продукты, — повторил он. — И ведь, дьяволята, правильно поступили!

Его лицо расцвело в улыбке, что случалось редко.

— Если бы вы притащили мне один из тех никчемных панцирей, которыми торгуют местные лавочники, то, знают небеса, в пищу я дал бы вам именно этот панцирь! Но вы превзошли все мои ожидания и поступили верно, не став разбазаривать деньги на бесполезные вещи.

Андрей и Ланс зарделись. Хоть улыбался учитель редко, хвалил учеников он ещё реже.

— Сегодня даю вам выходной, молодые люди. Разгружайтесь, готовьте ужин. Завтра вы отправляетесь в путь.

— Спасибо, учитель, мы… — залепетал Ланс, но осекся. — Что? В какой путь? Куда? Разве мы уже готовы начать путь?

Родган поморщился, отгораживаясь от внезапной назойливости мага.

— Если ты говоришь о походе, ради которого я вас тренирую, — перебил учитель, — о походе, цель которого — спасти мир, то, мой юный друг, он начался для вас давным-давно.

— Тогда куда вы посылаете нас? — спросил Андрей.

— В Буздыганские горы. Если помните, я говорил вам о металлах дороже золота, из которых лучшие кузнецы делают лучшую броню и оружие. Так вот, в Буздыганских горах как раз живет такой кузнец. Я имел честь знать его, но, по правде говоря, ничего о нём не слышал почти год.

В начале обучения, когда Родган проводил несколько лекций, он, в частности, рассказывал о металлах с удивительными свойствами: магнелите и кораллите. Тогда речь зашла о доспехах, о градации защитного вооружения, преимуществах тех или иных видов брони. К примеру, кожаные доспехи, по словам Родгана, обладают только одним преимуществом — их можно найти где угодно. Но в плане защиты, несмотря на их легкость, доспехи из кожи мало что значат: могут спасти от слабого удара, от скольжения лезвия, но хороший рубящий или колющий удар пройдет сквозь кожаный доспех как нож сквозь масло.

Далее шли бронзовые, железные и стальные латы, шлемы, кирасы, поножи, наручи и так далее. Как и в случае с оружием, качество защитного вооружения во многом определялось металлом. Так, булатный панцирь практически невозможно проколоть или разрубить даже алебардой.

Родган рассказывал про императорскую армию: тяжелая кавалерия и тяжелая пехота — это солдаты, с головы до ног окованные металлом. Они носят максимально закрытые шлемы, латы с укрепленными сочленениями, стальные перчатки, а под основную броню поддевают кольчужные комбинезоны. Вес экипировки у тяжелого воина измеряется десятками килограммов, и это, с одной стороны, делает его практически неуязвимым для большинства видов оружия, но, с другой — неумолимо исчезает возможность маневрирования, скорость, ловкость. Тяжелый воин как черепаха — неуязвим, но до смешного медлителен.

Родган заметил, что с подобным противником может сражаться только аналогичный ему боец, и в случае Андрея и Ланса тяжелые доспехи — бесполезная трата сил, денег, нервов, времени и, ко всему прочему, риск. Но и легкая броня — неполные кирасы, защищающие предплечья наручи и открытые шлемы — имеет очевидный недостаток: она слишком уязвима. По словам учителя, есть только два решения этой проблемы: либо превратиться в бронированную черепаху, либо вообще не уделять внимания защитному вооружению.