– Боже мой! Это кто-то из бандитов. И ты боялась нам рассказать?

– О, нет! Сэм, я сказала тебе правду о том, что не была изнасилована! – успокоила Кортни Саманту.

Теперь в глазах Саманты появилось недоумение.

– Но кто тогда, дорогая, кто? – спросила она изумленно.

– Рио Маккорд! – отчетливо произнесла Кортни.

– Рио? – Саманта шепотом произнесла это имя. Затем воскликнула: – Но, Кортни, ты провела с этим мужчиной всего лишь одну ночь!

– Вот именно! – Кортни провела языком по внезапно пересохшим губам и попыталась поудобнее устроиться в одном из кресел возле окна, выходящего во двор.

Не зная, как поступить, Саманта опустилась в другое кресло, стоявшее напротив.

– Кортни! – медленно начала она. – Я понимаю, что это, конечно, не мое дело, но что все-таки произошло? – Прежде чем Кортни смогла ответить, она добавила: – Только, ради Бога, не говори, что он изнасиловал тебя!

– Нет, он не изнасиловал меня! – твердо ответила Кортни.

– Но, черт возьми, что же тогда случилось? – взорвалась Саманта.

Кортни объяснила, вернее, попыталась объяснить кузине, какие чувства она испытывала в ту ночь. После этих слов растерянность в лице Саманты сменилась состраданием, и она несколько раз понимающе кивнула.

– Я… я почувствовала себя какой-то вещью! – Кортни пришлось сделать паузу, чтобы проглотить застрявший в горле комок. Воспоминания той ночи с новой силой нахлынули на нее, и опять ее охватила паника, не давая дышать и холодя кровь.

Перегнувшись через стол, который разделял их, Саманта крепко сжала холодные пальцы Кортни.

– Не продолжай, если это причиняет тебе боль, Корт, – взволнованно сказала она.

– Нет, со мной все в порядке. – Кортни судорожно втянула в себя воздух. – Понимаешь, Рио был такой добрый и нежный со мной, такой внимательный. – Она пожала плечами. – Мне нужно было это его участие и тепло в ту ночь! С ним я испытала настоящее блаженство.

– Да, – понимающе прошептала Сэм. – Да. – Затем осторожно спросила: – Что ты теперь собираешься делать, Корт?

Кортни неестественно рассмеялась. Ее смех был скорее похож на всхлипывание, чем на смех.

– Я еще не решила, – призналась она. – Единственное, что я точно знаю, – это то, что на следующей неделе я уезжаю домой.

– Что? – вскричала Саманта, от неожиданности широко раскрыв глаза. – Кортни, ты говоришь, что собираешься уехать отсюда, ничего не сказав об этом Рио? Я правильно поняла тебя?!

Отвечать на это не было необходимости, все было написано на лице Кортни. Вскочив, Саманта принялась нервно расхаживать по комнате.

– Ты не можешь так поступить! – решительно заявила Саманта. – Половина, да что там, больше половины ответственности лежит на Рио! Кроме того, согласись, человек имеет право знать, что будет отцом!

Конечно, Кортни и сама так считала.

Но, черт побери, как ему сообщить это? И какова будет его реакция на эту новость? Ей совсем не хотелось встретиться с разъяренным Рио Маккордом! Не зная, как ей поступить, Кортни покачала головой.

– Кортни, ты должна сказать ему! Он имеет право знать! – Резкий тон Саманты вывел Кортни из оцепенения. – Но даже если бы он и не имел на это права, ты просто не можешь оставить ребенка без отца!

– Почему не могу? – спросила Кортни, почувствовав себя загнанной в угол. – Так сейчас делают многие.

– Да, но только не мы! Я сама считаю, что каждая семья имеет право на свои тайны, – возбужденно говорила Саманта. – Но учти, что все тайное становится явным.

Кортни внезапно поморщилась, словно от боли. Осознавая свое преимущество, Саманта пылко продолжала:

– До сих пор тебе удавалось идти своим путем, бросая вызов всему своему окружению, пренебрегая условностями. Ты и жила так, как считала нужным, с высоко поднятой головой, назло всем досужим клеветникам. И я приветствовала это. – Саманта ласково улыбнулась, увидев заинтригованный взгляд Кортни. – Естественно, я следила за твоей карьерой и радовалась твоим успехам. Но на этот раз, говорю тебе, ты ошибаешься.

– Ты ничего не понимаешь! – с жаром возразила Кортни.

– Ну, почему же, прекрасно понимаю, даже могу предположить, что за этим последует. Неужели ты хочешь, чтобы твой ребенок без конца изводил тебя вопросами о своем отце? – Саманта вскинула голову, и копна ее рыжих волос, подобно яростным языкам пламени, разметалась по плечам. – Черт возьми, Корт! Ребенок будет считаться ублюдком, несмотря на то что будет носить фамилию Тремайн-Смит. Ты прекрасно знаешь это!

– Да, знаю, но… – Кортни закрыла глаза и прошептала: – Я… я не могу сказать ему об этом, Сэм!

– Ради всего святого, почему? – взмолилась Саманта. – Что все-таки приключилось на этих проклятых холмах? Я видела, что ты уже не та Кортни. Не та Кортни, которую я знала раньше и которая не боялась никого и ничего.

– Да я и не боюсь Рио! – парировала Кортни. – Во всяком случае, не в физическом смысле, – шепотом поправилась она.

– Что за глупости! – нахмурившись, сказала Саманта.

Как объяснить Саманте, как заставить ее понять, что груз ответственности целиком лежит на ней, Кортни? Пожав плечами, она отрешенно уставилась в стену, что было ей совершенно несвойственно.

– Меня угнетает то, что было бы просто непорядочно с моей стороны обременять этим Рио. Сэм, все явилось результатом моего внезапного порыва, в своем рассказе прежде я упустила одну деталь… я буквально умоляла его заняться со мной любовью!

От неожиданности у Саманты перехватило дыхание: она не могла представить себе Кортни в роли просительницы. Но Саманта быстро справилась с волнением и напомнила себе, что сама она никогда не подвергалась испытаниям, какие выпали на долю ее кузины. Сосчитав мысленно до десяти и успокоившись, она продолжала:

– Я прекрасно понимаю твое состояние, дорогая, но это ничего не меняет: ты беременна, и Рио имеет право знать об этом.

Кортни закрыла глаза, словно волна боли прокатилась по всему телу.

– Я… я не могу сказать ему, Саманта.

Когда она снова открыла глаза, то поразилась чувству тревоги, появившемуся на лице Саманты, всегда решительной и уверенной.

– Хорошо, – прошептала Саманта. Ее изумрудные глаза не выдали возникшей у нее мысли: «Ты не сможешь, но Морган сможет».

Свежий порыв холодного ветра возвестил о рассвете. Завернувшись в покрывало, Рио всматривался невидящим взглядом в серое пространство по ту сторону широкого окна.

Проспав три с небольшим часа, Рио проснулся. Он лежал и смотрел вдаль. Так было каждую ночь с тех пор, как он вернулся из Невады.

Бессонница и бешеный ритм работы в течение дня начинали сказываться. Просыпаясь на рассвете, он чувствовал себя усталым и разбитым. Он похудел, черты его лица заострились.

Рио видел, что люди старались не обращаться к нему лишний раз. Его раздражало все вокруг: работники, Клит, погода. Но прежде всего он был нетерпим к себе.

Не ведая, что такое душевные муки, опутанный мыслями и воспоминаниями о женщине, Рио был в растерянности. Он не знал, как с этим справиться. Состояние постоянного болезненного сексуального возбуждения бесило его.

К черту все!

Рио отбросил покрывало и вскочил с постели, не замечая прохлады, окутавшей его обнаженное тело. Он был измотан физически и морально. Однажды он такое уже пережил, когда в джунглях Южной Америки попал в плен и его посадили в клетку, как дикого зверя. Он просидел так несколько недель.

Сейчас он был свободен, казалось, мог бродить где угодно. Свою нынешнюю клетку он придумал сам. Ее решетки были сделаны из шелковых нитей памяти о женщине со вкусом лесной земляники на губах.

Воспоминания о Кортни не оставляли его. Ее образ являлся ему ежечасно. Где она? На ранчо Вэйда или вернулась в Англию… к жениху? При одной только мысли о Кортни и Филиппе у Рио сводило челюсти. Кортни и Филипп. Филипп. Кортни. Все это становилось навязчивой идеей.