Он бежал на юг.

Наконечник пики больно ткнул Дага между лопаток. Северянин зашипел, обиженно обернулся… но даже обернуться толком он не сумел. Шейные колодки натерли кровавые мозоли и не позволяли свободно поворачивать голову.

— Давай, шевелись, заячья задница! — громыхнул охранник, пинком подгоняя пленника, следующего за Дагом.

Сопротивление их только раззадоривало.

Дагу некого было обвинять, кроме себя. Он не сбился с направления во время блужданий по лесу. Он честно следовал советам Нелюбы и шел на юг вдоль берега. Обходил стоянки викингов. Обходил места, где слышал крики и брань. Наконец, почуял впереди большой город и позволил себе заночевать в сене. Он устал так, что не хватило сил даже забросать следы. Откопал в стогу проход, забрался внутрь и впервые за неделю вволю выспался. До города было совсем недалеко. Глубокая бухта изгибалась, по воде скользили торговые корабли. Дату очень хотелось побыстрее выйти к людям, но сон сморил…

Вот и вышел к людям!

Разбудили рано утром зуботычиной, выволокли из стога под лай собак и прижали пиками к земле. Наверняка слуги ярла ожидали найти взрослого беглого раба, поэтому не слишком усердно обыскали тощего мальчишку. Улучив момент, Даг дотянулся до сапога и всадил нож: в бедро ближайшему стражнику.

Удар получился слишком хорошим. Лезвие вошло глубоко, косматый парень в доспехах с воплем отпрыгнул в сторону, и Даг не успел выдернуть нож:. На пленника тут же кинулись втроем, несколько раз огрели по ребрам и ногам и на сей раз обыскали тщательно.

— Он ранил меня! Дайте, я отрежу ему пальцы! — верещал стражник, но старшие товарищи оттащили его в сторону.

— Уймись, Хрут! — посоветовал беззубый детина с алебардой. Как успел заметить Даг, он был тут старшим в отряде охотников за людьми. — Искалечить его я не дам. Его надо подороже продать, он молодой и сильный!

Затем Северянина надежно связали и, не слушая возражений, бегом погнали к группе колодников.

Северянин знал, что в колодки заковывают только самых буйных, но, несмотря на рост и возраст, парнишка оказался среди них. Прочим пленникам связали только ноги, отчего они вынуждены были семенить и постоянно падали носами в грязь.

— Отпустите меня, я не раб! — Даг извернулся и укусил стражника за ладонь. И сразу получил кулаком по зубам.

— Все так говорят, — откликнулся стражник. — Отведем тебя к ярлу, ему расскажешь!

— Кто они такие? — обратился Даг к своему связанному соседу. Судя по спутанной бороде и голым коленкам, тот тоже провел не одну неделю в лесу.

— Это охотники… — сосед выругался. — Они ищут всех сбежавших, по приказу ярла Тронхейма. Им не хватает треллей в каменоломни.

— А ты сбежал?

— Меня взяли в плен шесть лет назад… и клеймили… Это викинги Харальда Серой Шкуры, — тихо сказал другой колодник, шедший позади Дага. — Им платят за поимку рабов…

Караван растянулся на узкой тропе. Всадники подгоняли пленных палками. Внезапно скалы раздались в стороны, словно открылись широкие ворота. Залитый солнцем фиорд предстал во всей красе. На пологом берегу бухты раскинулся большой город. Стали слышны песни, стук молотков и блеянье овец. Десятки торговых кнорров швартовались в гавани. За рядом низких домов шло строительство каменного маяка. Со стороны суши город окружал земляной вал, там прогуливались стражники.

— Что это за место? — Даг с трудом откинул со лба налипшие грязные волосы.

— Это Тронхейм, — хихикнул парень, которому Даг прокусил руку. — Добро пожаловать в чертоги валькирий! Что смотришь, волчонок? Я тебе еще не все зубы выбил?!

И плюнул Дагу на ногу. Тут охотники расхохотались все вместе, радуясь удачной шутке.

— Когда я сниму оковы, я вернусь и убью тебя, — пообещал Даг беззубому.

Викинги захохотали еще громче. Они были в хорошем настроении, сумели доставить товар в целости и ожидали щедрой платы.

— Почему нас не ведут в город? — спросил Даг у соседа, когда объявили короткий привал.

— Видать, этих парней не слишком-то любят в городе, — оскалился бородач. Он, тяжело дыша, привалился боком к сосне. При каждом выдохе в уголках его губ вспухали кровавые пузыри. — Слушай, меня зовут Эбби. Если я умру…

Эбби закашлялся, выплюнул кровь.

— Надо бежать. — Даг ощупывал крепкое дерево, пробовал растянуть оковы на запястьях. — Эбби, нас много, а их только пятеро! Надо собраться и побить их!

— Здесь бежать некуда, — отозвался сосед справа. Даже на привале, на земле, им не удавалось разлучиться, веревки и колодки связывали бедолаг слишком тесно. — Парень, а я тебя узнал… Ты из Топоров, я тоже там был…

— Я не Топор, я — Северянин!

— Ты из клана Топоров, это точно… Я тебя узнал. Помнишь Бирку? Помнишь того парня с лисьим хвостом? Он тоже узнал тебя… Ты тогда приезжал с отцом, ты был еще маленький. Ты не свей, никакой ты не Северянин… Хельги мне сказал… — Мужчина резко задышал, сосуды в белках его глаз расширились, ногти засребли по мху.

— Что он сказал? Что? — насколько хватило сил, Даг вывернулся в колодке. Он почти не чувствовал привязанных запястий и не мог встряхнуть соседа за плечо.

— Этот Хельги сказал… ты похож: на свою мать… Тебя хотели побить на состязании жеребцов, но Хельги спас тебя. Он видел твою метку. Он хотел тебя найти, но пришлось скрываться. Твой отец… он из Йомса.

— Йомские викинги?! — Даг перестал замечать окружающее. Исчезла боль, испарились слабые мысли. Легенда вдруг стала явью. Загадочное братство лучших воинов существовало, и он, Даг, каким-то образом был связан с этими благородными героями.

— Чему ты радуешься? — скривился сосед. — Тебе туда не добраться.

— Я доберусь. А кто такой этот Хельги?

— Хельги? Хе-хе… На самом деле он не Хельги. Его дружину нанял норвежский ярл, чтобы воевать с Харальдом… Но нас разбили…

— Эй, ленивые псы, поднимайтесь! — прогремел голос стражника. — Тащите свои задницы через ручей, пока вода не поднялась. Я для вас лодку нанимать не намерен!

— Ручей? — В голове у Северянина мелькнула какая-то мысль. Но он был слишком занят своим последним ошеломительным открытием, чтобы поймать эту скользкую, как лягушка, мысль. Стоило прятаться столько дней в чащобах, стоило увернуться от когтей злого финского нойды, чтобы угодить в колодки к норвежскому ярлу! И тем более удивительно — встретить человека, узнавшего его метку!

Вода в ручье оказалась дико холодная. Сквозь чахлые кусты было видно, как совсем недалеко ручей впадает в реку. Впереди все ближе маячили валы и городские стены. Из города доносились гул голосов, лязг железа, ржание коней и удары топоров. Тронхейм строился, в мутное небо тянулись дымки из десятков труб и сотен костров. Костры лесорубов горели на противоположном берегу ручья, куда, оскальзываясь на камнях, перебирались плененные беглецы. Даг насчитал двадцать человек. Многие носили старые клейма, многие выглядели как настоящие разбойники. Чувствовалось, что легко они не сдались, их били и связали как следует.

На той стороне ручья никто особо не заинтересовался невольничьим караваном. Пленных повели по обочине дороги. По рабам и всадникам скользили равнодушные взгляды.

— Эй, стоять! — зычно выкрикнул старший охотник. — Железная Голова, давай сюда тех, кто ранен! Они не нужны в городе!

Караван задвигался. Впереди на обочине показались телеги с высокими бортами, похожие на огромные передвижные клетки. Здоровых пленников стали заталкивать в телеги.

Волы равнодушно жевали жвачку и смотрели на шумных людей. Больных и раненых ожидала иная судьба. Там, где ручей расширялся, в дно были вбиты сваи. К шатким мосткам пришвартовалась плоскодонная посудина. С нее скинули сходни. Мрачные физиономии моряков не предвещали пленникам ничего хорошего. Северянин изо всех сил вращал связанными кистями рук, но сыромятные ремни только срывали ему кожу.