Окончив говорить слова, каждое из которых словно бы хлестало бичом, она обняла себя за плечи, и ее лицо снова стало человеческим.

Почти.

Я открыла глаза, оглядываясь и понимая, что уже перешла на Сумеречную Сторону. Зябко повела плечами, оглядывая сновавшие вокруг меня призрачные тени. Уверена, они меня не видят, равно, как и не имеют надо мной никакой власти. Я пришла сегодня не за ними.

Итак, куда мне сейчас нужно идти? Я огляделась по сторонам, припоминая, каким путем проходят только что попавшие сюда души. По-моему, вот этим…

Я пошла вперед по пыльной тропе, обложенной с двух сторон камнями. Наверное, я немного странно выгляжу среди остальных душ, ярко выделяясь сиянием жизни. Впрочем, здесь некому смотреть и оценивать, а души меня все равно не видят. Меня может увидеть здесь только одна душа — та, которую я ищу. А еще, возможно, меня увидит тот, кто властвует здесь. Не хотелось бы с ним встречаться, но судя по всему, делать нечего. В конце концов, он знает все ответы на все мои вопросы, и без его помощи я здесь Л'арминдела не найду. Если он вообще, конечно, здесь…

Я взошла на ступени Сумеречного Чертога, увитого бледно-голубыми цветами. Бледно-голубой… цвет траура и вместе с этим — безумной и безрассудной надежды. Немного странное сочетание.

— Ты, Дитя? — немного удивленно поинтересовалась женщина без возраста, стоящая у окна. Грива серебряных волос, опускавшаяся ниже пояса, была уложена в затейливую прическу, небесного цвета одеяние перехвачено в талии нешироким поясом.

Я склонила голову, почтительно приветствуя богиню.

— Мне нужен твой муж.

— А я одна не справлюсь? — поинтересовалась она, поворачиваясь ко мне лицом. — Тебе нужны ответы на вопросы, так неужели я не смогу их дать?

— Один ответ. На один вопрос.

— Нет, — она покачала головой. — Я же вижу, у тебя очень много вопросов.

— Один вопрос, — я стиснула зубы. — Сейчас не время и не место для остальных.

— Ты настойчива, — она усмехнулась. — Что ж, задавай.

— Ты знаешь, зачем я пришла, — я упрямо подняла глаза.

Я открыла глаза, возвращаясь в этот мир и чувствуя, что тело затекло от долгого пребывания в одной позе. Интересно, сколько времени прошло? Десять минут? Полчаса? Час? Больше трех часов вряд ли. Как и следовало ожидать, проведение Обряда потребовало от меня огромных потерь силы, и сейчас я кое-как держалась на ногах. Да, немного не рассчитала свои возможности… я потерла виски, стараясь унять легкое головокружение. Все-таки нельзя проводить Обряды так часто, это очень плохо сказывается на самочувствии. Зато я теперь знаю ответы на вопросы, к тому же оказалась права. Я подошла к телу Главы Ассамблеи и порвала цепочку на его запястье, тотчас же рассыпавшуюся пеплом. В пепел превратилась цепочка и на моей руке. Глубокий порез на левой ладони затянулся, оставив после себя только красный след. Все как обычно.

Выйдя из круга, я подошла к главному магу. Посмотрела ему в глаза, прекрасно зная, что он прочел в моем взгляде именно то, что я хотела — иначе бы не сглотнул и не протянул мне склянку из матового непрозрачного стекла.

Я моргнула, делая взгляд снова вполне человеческим, и отошла от мага.

— Что ж, вы хотите знать, почему ваш повелитель не оставил после себя Света Памяти? Я была права — он был убит, и убит из-за спины, но вот душу его в Мир Теней не пустили, — я снова повернулась лицом к главе Союза Стихий. — Интересно, ты надеялся, что этого никто не заметит?

Я разжала пальцы, и склянка выпала из моей руки, от удара об пол разлетевшись на мелкие осколки. Сейчас же над ними закружилось-заискрилось серо-серебристое марево, растаявшее через несколько секунд.

— Можете теперь проверить Палату Прощания, — кивнула я вельможам, подбирая сумку и направляясь к выходу из зала, благо выходить дверь позволяла всем. — Уверена, что Свет Памяти Л'арминдела там зажегся.

— Вот уж нет, — проворчал, поднимаясь с жесткого пола труп, вернее сам Глава Ассамблеи. Я уже не удивилась ничему, вельможи зашептались и обратили ко взору воскресшего повелителя ошарашенные круглые глаза. В принципе, как я и предполагала вначале — полная парализация, симуляция смерти тела, заточение души в специальной емкости для того, чтобы использовать в дальнейшем в своих целях. К сожалению, Хозяйка Чертога не смогла дать мне определенного ответа, и я уже почти уверилась в том, что больше с другом не пообщаюсь. На беду городского мага, все Серебряные Дети могли практически на равных общаться с Хозяевами Сумеречной Стороны, и наверняка именно поэтому он был так против моего вмешательства.

— Вы живы, повелитель, — констатировала я факт, все-таки порадовавшись ему. — Это радует. Я могу идти?

Честно говоря, мне было уже все равно, что станет с повелителем, и в данный момент соображала я не слишком хорошо — перед глазами все расплывалось и вспыхивали круги, в горле саднило (это уже давало о себе знать вчерашнее купание), даже руки дрожали. Я мысленно отругала себя за то, что до сих пор не научилась правильно рассчитывать свою норму, и схватилась рукой за стенку.

— Что случилось? — незамедлительно поинтересовался Л'арминдел, не забыв, тем не менее, движением руки приказать связать мага.

— Все в порядке, ваша… светлость, — сказав это, я закашлялась. Уже понимая, что свет в глазах неотвратимо меркнет, я почувствовала, что меня кто-то подхватил под спину.

«Не нужно было соглашаться на столь масштабную ворожбу», — только и успела подумать я, прежде чем потерять сознание.

Кажется, меня уложили на что-то мягкое. Во всяком случае, очнулась я точно в кровати, чувствуя под головой подушку, а под спиной — мягкий матрас или перину. Чувствовала я себя вполне нормально, если не считать того, что правую руку слегка саднило, но это вполне обычная ситуация на чрезмерно большой расход силы. Глаза открывать не хотелось, слишком хорошо было в этом полудремотном состоянии, но я все же открыла их, тут же снова зажмурившись от яркого дневного света, бьющего через распахнутое окно. Когда глаза более-менее привыкли к свету, я огляделась и поняла, что лежу в своей комнате на постоялом дворе. Более того — в своей постели. А около нее сидит сам Л'арминдел. Интересно, что заставило владыку лично пожаловать ко мне? Или это он меня принес? И раздел? Что, он даже меня в кровать лично уложил? Одного взгляда на хитро усмехающегося повелителя хватило, чтобы понять — да, все именно так.

— Как вы себя чувствуете, Ваша светлость? — спросила я, только сейчас обнаружив, что схватила легкую простуду. Впрочем, ничего страшного, через пару дней пройдет.

— Превосходно. Леди Каиса, может быть, мы перейдем на более привычную манеру общения?

— Может быть, — я села в кровати, обнаружив, что добрые руки все-таки переодели меня в ночную рубашку. — Сколько я была без сознания?

— Примерно часа четыре. Как ты себя чувствуешь?

— Нормально, — я снова закашлялась и взяла протянутую мне Л'арминделом чашку с заваренными в ней травами. — Как получилось, что маг смог тебя одурачить?

— Дело в том, что я не знал о том, что он творит, — смущенно пожал плечами мужчина. — Две недели я был в отъезде и вернулся только вчера вечером, порядок навести еще не успел. А маг не знал о том, что у нас в городе остановилось Серебряное Дитя, иначе бы поостерегся с такими опытами. К тому же Совет не подвел, спохватились вовремя — маг не успел подделать Свет Памяти.

Вот не зря я не слишком люблю незнакомых боевых магов. Как в воду глядела, да и очень не понравился мне этот…

— Что ж, я очень вовремя приехала, — усмехнулась я, ставя пустую кружку на тумбочку и решительно откидывая одеяло. Л'арминдел деликатно отвернулся, хотя вполне мог этого и не делать — ночная рубашка все же была не настолько открытой, чтобы стесняться.