Мир был нужен всем. Но для каждого он имел свою цену.

"Джеку сейчас лучше оставаться на борту "Гардарики", хоть такое поведение тут считается признаком дурного тона, - думала Галка, отвечая на приветствие штатгальтера. - Когда на моего милого мужик заглядывается, да ещё такой шибздик, как этот Оранский - это, извините, ни в какие ворота не лезет!"

- Приношу извинения от имени моего супруга, - мадам генерал ответила на вопрос, заданный как будто не всерьёз, но несерьёзные вопросы как правило сходу не задают, не так ли? - За долгие годы жизни в тёплых краях он настолько отвык от северного климата, что почти сразу подхватил простуду.

- Обидно, - Вильгельм был крайне любезен, и всегда приглашал Галку присесть. - Я слышал, у него есть великолепные лоции. Хотелось бы обсудить возможность их покупки… но раз уж так получилось, передайте ему моё искреннее пожелание скорейшего выздоровления.

- Обязательно передам, - женщина тонко улыбнулась: все всё прекрасно поняли, и в то же время приличия соблюдены. Чёрт бы побрал того, кто придумал этикет… - Преамбула, надеюсь, завершена?

- Вы не любите долгие разговоры, мадам, - Вильгельм Оранский, и в самом деле неказистый, слабоватый здоровьем молодой человек, тем не менее был одним из самых блестящих политиков своего времени. - Что ж, к делу так к делу… Вчера вечером я постарался тезисно сформулировать основные вопросы, какие нам с вами следует обговорить и по возможности решить. Итак, вопрос первый: захват и раздел английских колоний Северной Америки между Голландией и Сен-Доменгом. Что скажете, мадам?

- Ну, здесь особенно обсуждать уже нечего, - произнесла Галка, закинув ногу на ногу. Весьма вольная по тем временам поза для дамы, даже если учесть, что она одета по-мужски. - Голландия имеет прекрасную возможность вернуть то, что она потеряла по Вестминстерскому миру. А мы возьмём себе земли южнее. Границу на карте мы уже провели, осталось только пойти, взять и поделить.

- Но ваши войска, мадам - простите за откровенность - вряд ли обладают достаточной численностью для проведения этой военной операции.

- Я знаю верный способ увеличить их численность до приемлемой величины.

- Индейцы?

- Да, союз ирокезов. Им очень не нравится, как англичане ведут себя на их землях.

- Боюсь, вы совершите ошибку, мадам. Индейцы - ненадёжные союзники. Говорят, они склонны к нарушению данного слова, - Вильгельм покачал головой.

- Боюсь, вас кто-то обманул на сей счёт, - усмехнулась Галка. - Те индейцы, с которыми я была знакома лично, таковой склонности не проявляли. Более того: сами находясь в тяжёлом положении, они прислали Сенг-Доменгу помощь, когда официальные союзники предпочли занять выжидательную позицию.

"Запрещённый приёмчик. Удар ниже пояса, - подумала она при этом. - Я равняю его с ненавистным ему Людовиком, который тоже решил не ввязываться, посмотреть, кто кому в итоге лапки оторвёт - Англия нам или мы Англии… Что ж, интересно, как вы выкрутитесь, минхеер".

- Если Людовик Французский, имея неограниченную власть в своей стране, не пожелал исполнить союзнический долг, пусть это останется на его совести, - ровно проговорил Вильгельм. - Мне же с большим трудом удалось убедить Генеральные штаты в необходимости вступления в войну против Англии. Это, если хотите, одна из самых неприятных черт, присущих республике, будь она торговой, как Голландия, или военной, как Сен-Доменг.

- Сожалею, что вам пришлось преодолевать подобное препятствие, - сдержанно ответила Галка. "Выкрутился. Ещё и шпильку мне подпустил. Молодец". - У нас с этим проще.

- Совет капитанов распоряжается государственной казной? - удивился Вильгельм.

- Не совсем. У нас вообще-то не одна казна, а четыре. Основная, из которой выделяются средства на общегосударственные нужды, и по одной у каждого из трёх советов. Никто ни у кого не попрошайничает: распределение происходит сразу по приходу денег. А процентное соотношение этого распределения зависит от ежегодно утверждаемого всеми тремя советами бюджета.

- Весьма удобно, - согласился Вильгельм, явно мотая на ус: ему-то всё время приходилось применять свои блестящие дипломатические способности, чуть не ежедневно убеждая лавочников из Генеральных штатов в необходимости постоянно выделять средства на военные расходы. - А военная добыча? Она поступает в распоряжение Совета капитанов, или её расценивают как рядовое денежное поступление в казну?

- Её делят на три равные части, - Галка охотно поделилась пиратским опытом. - Треть - это законная доля команды или команд кораблей, добывших эти ценности. Треть поступает в государственную казну и сразу распределяется согласно статей бюджета. Треть уходит в казну провинции, куда была подана заявка и привезена добыча. Точно так же мы поделили и поднятый со дна морского груз испанского серебряного флота.

- Большая сумма?

- Огромная. Миллионы ливров.

- Мне говорили, город Пуэрто-Плата за короткое время сделался третьим по значению городом республики… Лицензии, которые продаются для торговли в столице, действительны для всех портов вашей страны?

- Естественно.

- Иногда я вам завидую, мадам, - улыбнулся Вильгельм. Эта улыбка показалась Галке разрубленной пополам его длинным крючковатым носом. - У нас, к сожалению, ещё помнят времена вольных городов… Традиции иной раз становятся досадной помехой, а молодое государство может позволить себе роскошь создавать собственные.

- Которые лет через триста кое-кому тоже покажутся досадной помехой, - рассмеялась мадам генерал, переводя разговор в шутку. - Тем не менее, без прошлого не построить будущего. Но и чрезмерное увлечение оглядками назад тоже опасно: можно похоронить новое под завалом давно устаревших традиций и правил.

- Однако, то, что мы собираемся обсудить вслед за североамериканским вопросом, без оглядки на эти самые традиции не разрешить, - не без иронии проговорил Вильгельм. На нём сегодня были камзол и шляпа английского покроя. Пышные перья на шляпе, заставившие Галку вспомнить старые-престарые иллюстрации к "Гулливеру", раскачивались над головой голландца, а тщательно завитые локоны модного среди коронованных особ светлого парика скрывали его естественную причёску. - Англия, мадам. Я намерен получить это несчастное королевство и привести его к процветанию.

- Откровенно и без увёрток, сударь.

- Мне понравилась ваша манера вести беседу, мадам. Весьма практично. Итак, нам стоит обсудить кое-какие детали этого предприятия.

- А почему именно со мной? - Разговор принимал новый оборот. Сейчас каждое слово стоило отмерять семь раз, прежде чем произнести, и у Галки от тщательно скрываемого напряжения даже начала побаливать голова.

- Разве вам всё равно, кто занимает английский престол? - Вильгельм умел придавать своим словам вес без излишних интонаций. - Кажется, вы отвергаете любую попытку короля Карла заключить мир с Сен-Доменгом. Война, как морская, так и дипломатическая, с каждым днём наносит Англии всё больший вред. Если вы за что-то невзлюбили Англию и добиваетесь её разорения, то вы весьма близки к цели. Если же вашей целью является свержение бездарного монарха, то здесь нам с вами есть что обсуждать, не так ли?

- Это так, но каким образом Сен-Доменг может быть вам полезен в таком деликатном деле? - без малейшего намёка на иронию проговорила Галка. - Мы едва утвердились в статусе лидера Нового Света, и мне - прошу понять меня правильно, сударь - вовсе не хочется жертвовать только что завоёванным.

- Я пока не говорил о каких-либо жертвах со стороны Сен-Доменга, мадам.

- Вот то-то и оно, что "пока", - тут Галка позволила себе тонкую многозначительную улыбку. - Подобные оговорки иногда становятся теми самыми подводными рифами, о которые могут разбиться даже самые прочные корабли.

- Вы желаете загодя оговорить условия сделки? - Вильгельм ответил ей точно такой же улыбкой. Встретились два политика, называется… - Что ж, я не против.