— Как же можно после этого не ехать? — вскричал Бок. — Ты же видишь, как она пишет.

— Да. Как человек, который редко берется за перо.

— Она пишет: «Я очень надеюсь, что ты приедешь». Ты нужна ей, Эльфи! Ты непременно должна ехать.

— Вот как? Может, тогда сам поедешь?

— Меня ведь не приглашали.

— Это легко устроить. Давай я напишу, что подыскала себе замену.

— Вам бы все шутить, мисс Эльфи, — надулся Бок. — А дело серьезное.

— Очередной приступ любовной горячки, — покачала головой девушка. — И брось свой обиженный тон. Даже если бы я хотела поехать, то не смогла бы. Меня некому сопровождать.

— Давай я с тобой поеду.

— Ха! Так Кашмери меня с тобой и отпустила!

— Ну, тогда… — соображал Бок, — как насчет моего друга Эврика? Он сын маркграфа. Перед ним даже твоя Кашмери дрогнет.

— Чтобы Кашмери дрогнула, нужен по меньшей мере сын короля. И потом, ты обо мне подумал? Не хочу я никуда ехать с твоим Эвриком.

— Эльфи, — напомнил ей Бок. — Ты передо мной в долгу. Я тебе и сам все лето помогал, и Кропа с Тиббетом привлек. Пора расплачиваться. Ты отпросишься на несколько дней у Дилламонда, а я поговорю с Эвриком. Он как раз не знает, куда себя деть. Втроем поедем на озеро Хордж. Мы с Эвриком остановимся в какой-нибудь гостинице неподалеку; ты, разумеется, с Галиндой и ее подругами. Побудем там чуть-чуть, убедимся, что с ней все в порядке, и сразу же назад.

— Я не за нее, а за Тебя беспокоюсь, — сказала Эльфаба, и Бок понял, что победил.

С мадам Кашмери пришлось повозиться: она не хотела отпускать Эльфабу ни с одним, ни с двумя мальчиками.

— Если с вами что-то случится, мисс Эльфаба, ваш отец никогда меня не простит. Я ведь совсем не такая кошмарная Кашмери, какую вы из меня строите. Да-да, я наслышана, какие прозвища вы мне придумываете. Детский сад. Нос другой стороны, я боюсь, что вы надорветесь. Работаете круглый год. Как говорится, зимой и летом одним цветом. Если мистер Эврик, мистер Бок и вы возьмете моего верного Громметика и будете приглядывать за ним, а он — за вами, то я разрешу вам это маленькое развлечение.

Эльфаба, Бок и Эврик сидели в купе; Громметика засунули наверх вместе с багажом. Время от времени Эльфаба встречалась глазами с Боком и морщилась от недовольства. Эврика она невзлюбила с первого взгляда и старательно игнорировала. А тот, закончив листать спортивную программку, начал подтрунивать над другом.

— Как же я, уезжая, не догадался, что тебя сводит любовными конвульсиями? Ты строил слишком серьезное лицо, это сбило меня с толку. Я-то опасался, как бы ты не заболел какой-нибудь чахоткой. Надо было пойти со мной в «Приют философа» — враз избавился бы от своей хвори.

Бок ужаснулся от упоминания злачного притона в присутствии девушки, но Эльфаба никак не отреагировала. Может, она еще не знала, что это за место? Он попытался сменить тему.

— Ты просто не видел Галинду, поэтому не понимаешь. Она тебе понравится, вот увидишь.

«И ты ей тоже», — запоздало осознал Бок. Но он был согласен даже на это, лишь бы помочь Галинде. Эврик презрительно оглядел попутчицу.

— Мисс Эльфаба, — высокомерно обратился он к ней. — Ваше имя случайно не означает, что у вас в роду были эльфы?

— Какой оригинальный вопрос! — воскликнула она. — Как бы это проверить? А, знаю! Если в моем роду были эльфы, то руки у меня должны быть хрупкими, как лапки кузнечика, и ломаться от малейшего перегиба. Вот попробуйте. — Девушка протянула ему зеленую, как незрелый крыжовник, ладошку. — Нет вы попробуйте, и покончим с этим раз и навсегда. Мы подсчитаем, сколько усилий вы потратите, чтобы сломать мне руку, сравним с усилиями для рук, которые выломали прежде, и вычислим относительное содержание человеческой и эльфийской крови в моих венах.

— Да я вас и пальцем не трону! — ответил Эврик, умудрившись вложить море смысла в единственную фразу.

— А жаль, — огорчилась Эльфаба. — Если бы вы оторвали мне руки и ноги, пришлось бы вам отправить меня обратно в Шиз, что избавило бы меня от непрошеных каникул. И от вашей компании в придачу.

— Эльфи! — поморщился Бок. — Зачем же так сразу? Не успели познакомиться…

— Нет-нет, все хорошо, — сказал Эврик, сверкнув глазами на Эльфабу.

— Я даже представить не могла, что дружба требует столько сил, — пожаловалась Эльфаба Боку. — Раньше мне жилось гораздо проще.

Было уже прилично за полдень, когда Эльфаба, Бок и Эврик приехали в Долину забвения, облюбовали гостиницу и, оставив в ней вещи, пошли вдоль озера к «Сосновому капризу». Рядом с крыльцом сидели две пожилые женщины и чистили фасоль и тугоручину. В одной из них Бок узнал мисс Клютч; вторая, по-видимому, была опекуншей Шень-Шень или Фэнни. Женщины встрепенулись, заметив гостей. Мисс Клютч в удивлении подалась вперед, и фасоль посыпалась у нее с колен.

— Батюшки! — воскликнула она. — Да это же мисс Эльфаба собственной персоной! Святые угодники! Я и представить не могла…

Она набросилась на девушку и сжала ее в объятиях. Эльфаба замерла, как гипсовое изваяние.

— Сейчас, сейчас, дайте только дух перевести, — тараторила опекунша. — Какими это судьбами вы оказались в наших краях? Я просто глазам своим не верю!

— Галинда написала мне письмо с просьбой приехать. Друзья вызвались меня сопровождать. Вот я и решила принять приглашение.

— Надо же, а мне она ничего не сказала. Давайте-ка свою сумку, а я найду вам сменную одежду. Устали, наверное, с пути. Вы, молодые люди, остановитесь, конечно, в гостинице. Но пока можете поздороваться с девушками — они в беседке на берегу.

Друзья спустились по дорожке с лестницами. Громметик задержался на ступеньках и отстал: никто не пытался помочь неуклюжему существу с металлической кожей и механическими мозгами. Обогнув последние кусты остролиста, они вышли к обещанной беседке. Это была ротонда на шести бревенчатых столбах с замысловатыми узорами, открытая малейшему дуновению ветра с озера Хордж, синевшему за ней голубой гладью. Девушки беседовали, сидя в плетеных креслах; рядом пристроилась опекунша, поглощенная каким-то сложным рукоделием с тремя спицами и множеством разноцветных нитей.

— Мисс Галинда! — воскликнул Бок, желая, чтобы его услышали первым.

Девушки подняли головы. В легких летних платьицах без кринолина они казались птицами, готовыми вот-вот взлететь в небо.

— Мама дорогая! — ахнула Галинда. — Вы что здесь делаете?

— Я неодета, — взвизгнула Шень-Шень, привлекая общее внимание к своим бледным босым ногам.

Фэнни прикусила губу, стараясь превратить озорную усмешку в приветливую улыбку.

— Я к вам ненадолго, — сказала Эльфаба. — Знакомьтесь: Эврик, сын маркграфа Десятилуговья из Гилликина, и мистер Бок из Манчурии. Оба студенты Бриско-холла. Мистер Эврик, как вы уже, наверное, догадались по восторженному лицу Бока, это мисс Галинда Ардуэнская и ее подруги, мисс Фэнни и мисс Шень-Шень, которые пусть лучше сами расскажут о своих родословных.

— Как неожиданно и мило! — восхитилась Шень-Шень. — Ай да Эльфаба Неприступная. Да за такой приятный сюрприз мы навсегда прощаем твою нелюдимость. Как поживаете, господа?

— Но… — выдавила Галинда. — Зачем ты здесь? Что случилось?

— Я здесь потому, что рассказала Боку о твоем приглашении, а он решил, что это чуть ли не знак свыше и нам надо срочно ехать.

Тут Фэнни не выдержала и с хохотом повалилась на пол беседки.

— Что? — удивилась Шень-Шень, оглядываясь на подругу. — Ты чего?

— О каком таком приглашении? — спросила Галинда.

— Неужели забыла? — неуверенно сказала Эльфаба. Бок впервые видел ее смущенной. — Хочешь, чтобы я его достала?

— Да они меня разыгрывают! — вскричала Галинда, бросив на беспомощную Фэнни испепеляющий взгляд. — Посмеяться надо мной вздумали! И вовсе это не смешно, мисс Фэнни, прекратите немедленно, а то я как… ударю.

В этот самый миг из-за кустов остролиста показался Громметик. От вида неуклюжей железяки, балансирующей на краю очередной ступеньки, Шень-Шень осела в приступе хохота и теперь вместе с Фэнни изнемогала от смеха на полу беседки. Даже опекунша, мисс Клип, расплылась в улыбке, складывая рукоделие.