Что за?..

Кое-что я помнил.

Леденец. Гнездо. Светящийся голубой мех на стенах. Червей. Их «имена». «Песню». А потом… Я не мог отчетливо вспомнить.

Потом кто-то подошел, поднял меня и вывел из гнезда. Это я помнил. Мы шли к Изумрудному городу. А потом прилетели обратно к фургону. Это я помнил лучше всего. А потом мы занялись любовью.

Я и в самом деле сумасшедший.

Мои галлюцинации были реальнее, чем сама реальность.

Я вылез из фургона и нагишом принялся рыскать вокруг, изучая следы на земле. Все отпечатки были моими. Единственные следы протекторов принадлежали моему автобусу.

Нет.

Это глупо.

Он существовал на самом деле. Галлюцинации не бывают такими напряженными. Такими чертовски напряженными! Мы занимались любовью. Я помнил чувство и запах слишком четко.

Могло ли это произойти в моей голове? Бывают ли иллюзии столь реалистичными?

Все это… очень непонятно.

Дерьмо!

Я подобрал то немногое из одежды, что смог найти, и забросил в фургон. Потом натянул комбинезон и тапочки и задумался, что делать дальше.

– По-прежнему существует возможность убить себя, – предположил я.

– Не-а, – заметил опять же я. – Сегодня это звучит уже не так забавно, как вчера.

– Гм… – хмыкнул я.

Это было интересно. Я больше не чувствовал себя сумасшедшим. У меня были потрясающие галлюцинации, но, по крайней мере, не безумие.

В действительности я вроде бы снова стал самим собой. Не так уж плохо, честное слово.

Я мог вспомнить Семью. Мог вспомнить все, но это находилось по другую сторону стены и больше не причиняло боли. Теперь я видел все отчетливо, но ничего не чувствовал.

То, что я ощущал вместо этого, было… раной.

Я осторожно потер шею. Болело все тело. Откуда у меня ссадины и ушибы? Получил ли я их в порыве страсти или просто свалился с холма? Это не имело значения. Самое поразительное заключалось в том, что, несмотря на физическую боль, я чувствовал себя удивительно хорошо. Так всегда бывает после хорошего секса с любимым человеком.

Даже если все пригрезилось.

Я начал смеяться.

Чем бы ни была эта розовая штука, она останется со мной надолго. По-видимому, я буду ухмыляться всю дорогу до Колорадо. Может, мне стоит захватить немного с собой?

Нет.

В этом было что-то не то. Искушение.

Спрятаться в мире галлюцинаций слишком просто. А если они столь прекрасны, как мои, это опасная ошибка. Всего лишь иллюзия бегства от реальности.

Пробравшись к водительскому креслу, я включил все системы. Сигнальные огни сплошь зеленые. Отлично. Значит, прошлой ночью я не натворил никаких глупостей. Я включил подогрев кофе – эта бурда хоть отдаленно, но напоминала кофе – и брикета пайка и стал ждать.

В конце концов я почувствовал себя достаточно хорошо, чтобы вывести фургон на шоссе и включить автопилот.

Я почти не видел, где мы ехали.

Мой мозг по-прежнему пытался постичь непостижимое.

Из любопытства я включил бортовой журнал и прокрутил вчерашнюю запись. Сенсоры на двигающиеся предметы включались всего два раза. На первой записи я голый в одиночестве скакал по холму.

По крайней мере, выглядел я довольным.

Вторая запись продемонстрировала, как я, шатаясь, возвращаюсь назад, тоже один. Я походил на зомби, вздрагивал и вертелся так, как будто меня дергали за нитки.

Ладно, все встало на свои места.

Либо эта розовая штука – потрясающий галлюциноген, либо я – сумасшедший лунатик.

Либо то и другое вместе.

Не важно. Это сделало меня слишком сумасшедшим, чтобы умереть. Я должен идти дальше.

Запищал радар.

На экране высветилось: «Вертолет на 6:00». Я потянулся и нажал на кнопку Ш, запрашивая опознавательные знаки.

Экран сообщил: «Ответ негативный».

Я снова нажал на кнопку.

На этот раз экран высветил: «Хью Валькирия 111». Модификация «Стелс». Потом прибавил: «С эмблемой Соединенных Штатов».

– Угу. Как раз это теперь ничего не значит. – Не отрывая глаз от дороги, я еще раз нажал на кнопку.

Экран предупредил: «Вертолет хорошо вооружен».

Я нажал на другую клавишу, и экран очистился, чтобы показать саму вертушку. Изображение слегка дрожало из-за движения фургона, но потом включился логический блок компьютера, на экране возникла четкая картинка, сменяющаяся с интервалом четыре секунды. На носу вертолета кто-то нарисовал хищную улыбку.

– Ладно, кем бы ты ни была, я не собираюсь с тобой тягаться. В тебе достаточно артиллерии, чтобы сровнять с землей Детройт.

Вертушка несла полный боекомплект, напоминая взбешенную гарпию.

Но тем не менее я привел в боевую готовность лазерные пушки и зенитные ракеты.

Компьютер мягко заметил: – Нас сканируют. Сообщить позывные?

– Не волнуйся. Либо они знают, кто мы такие, либо им все равно. – Потом я добавил: – А может быть, они просто не поверят нашим позывным, точно так же, как мы не поверим им. Но в любом случае – спасибо, – Пожалуйста.

Я снова взглянул на экран. Теперь вертушка могла оказаться над нами в любой момент. Я отпустил руль.

– Возьми управление!

И встал со своего сиденья. Компьютер взял машину на себя. Я устроился у турели.

– Подготовь арсенал. Жди противобомбового маневра.

Вертушка с ревом пронеслась над самой головой, прежде чем я закончил пристегивать ремни.

Она прошла прямо над деревьями. Я мог пересчитать направляющие под ее брюхом. Даже прочесть цифры номеров на оперении ракет.

– Ч-черт!

Вертолет прогудел, как сирена, проклекотал, как ястреб! Фургон качнуло от воздушной волны. Грохот был как в мусоропроводе.

Вертушка снова пошла вверх и, разворачиваясь на обратный курс, спланировала, пока пилот определял положение. По тому, как вертушка начала пикировать на фургон, я понял, что пилот снова поймал меня.

– Включай помехи! – завопил я.

Вертушка снова пошла на бреющем, завывая, как банши. В какой-то момент я решил, что она врежется в нас, и зажал уши руками, но она проскочила мимо, пошла вверх, и… дорога позади фургона вздыбилась со страшным грохотом! Воздух стал красным! От взрывной волны фургон пошел юзом! Компьютер снова перехватил управление, и мы нырнули за крутой поворот, прикрытый скалой. Шины взвизгнули. У меня хватило времени оглянуться и увидеть огненный шар. Он был размером с ангар, с дирижабль, с гору и все продолжал разрастаться вширь и ввысь! Что за чудо? Боевая головка этой штуковины, должно быть, содержала фосфор. Яркие огненные полосы все еще высверкивали из ядра, поджигая окрестные деревья.

– Прямо-таки замечательное дерьмо!

– Ракеты поймали цель, – доложил компьютер. – Открыть ответный огонь?

– Нет! – закричал я и ударил по кнопкам, поставив все вооружение на предохранители, прежде чем вывалился из турели. Потом я пробрался обратно на водительское место. – Беру управление на себя.

– Не советую, – предупредил компьютер. – У вас замедленная реакция.

– Прекрати!

Я привстал на педали тормоза при очередном повороте, а потом мы покатили с холма по длинному прямому отрезку шоссе. Я слышал рев настигающего нас вертолета. Потом он прошел над машиной и снова начал набирать высоту. От его брюха что-то отделилось.

Я успел зажмуриться, когда раздался взрыв, но даже сквозь веки меня ослепило. Я ощутил жар. Фургон подняло на воздух взрывной волной. Всем телом я почувствовал, как охнули шасси, когда мы шлепнулись обратно, на землю и со скрежетом отлетели назад. Колеса заклинило.