Враги ли?

Снаружи Фальстаф рыгнул и зарокотал.

Враги ли они?

Я был вечером на кругу.

И все последующие вечера тоже.

Мы занимались там тремя вещами.

Первой были Определения.

Деландро считал, что мы владеем своей речью гораздо хуже, чем она владеет нами.

– Речь направляет мышление по определенному руслу. Ваш язык демонстрирует то, как вы мыслите. Опытный наблюдатель способен сделать такие тонкие заключения, что вы можете заподозрить его в чтении ваших мыслей – он, между прочим, это и делает. Он читает то, как ваш мозг выражает себя.

Потом Деландро сказал, что вырваться из порочного круга можно, лишь научившись общаться без помощи языка, но, поскольку это, к сожалению, нам не по плечу (пока что), мы будем вынуждены пойти более сложным путем: научиться тому, как заставить язык служить нам. То есть научиться использовать свою речь с максимальной точностью.

– Точно определите понятия, которые выражаются словами. Выучите истинные значения слов, и язык станет совершенно иным. Так вы начнете действительно обмениваться информацией и таким же способом осмысливать процессы.

Итак, первым шагом к пробуждению стало определение понятий. Мы часами, а порой и весь вечер обсуждали и спорили, что в действительности обозначают различные слова, что кроется за ними, под ними и внутри них. И что мы стараемся сказать – и говорим – вместо этого. Как ни странно, но большинство обсуждений проходило очень весело, хотя одно или два, особенно проблемы «желания», «необходимости» и «любви», вызвали большое смущение.

А однажды мы потратили целую неделю, рассуждая о честности.

– Честность абсолютна, – утверждал Деландро. – Честность не может иметь прореху, в таком случае ее вообще нет. Не важно, насколько хорош воздушный шар, если в нем есть пусть даже крошечная дырочка – воздух все равно выйдет через нее.

Второе, чем мы занимались на кругу, – упражнения. Самые разные. Иногда мы садились в большой круг, медитировали, закрывая глаза, и Джейсон предлагал нам представлять себе разные вещи, или думать о чем-нибудь, или не думать вообще, а просто подмечать, как мы реагируем на происходящее. В этом и состояла цель упражнений – стать чувствительными к собственным реакциям. Прислушаться, какие воспоминания или эмоции всплывают на поверхность.

– Не пытайтесь понять, что они означают, – предупреждал Джейсон. – Это вообще ничего не означает. Просто отмечайте: так я реагирую, такое при этом всплывает воспоминание. Запоминайте, с какой эмоцией связано данное воспоминание.

И так далее.

Иногда упражнения выполнялись с открытыми глазами, но все они касались того, как мы ощущаем самих себя и свою жизнь – насчет этого Джейсон выразился так: «Прежде чем ополоснуть голову, надо посмотреть, что за дерьмо плавает в тазу».

Тьфу, пакость!

Но он попал в точку.

Одним из самых страшных упражнений было раздевание догола. Джейсон разделил нас на группы. Каждая группа по очереди должна была стоять перед остальным Племенем – обнаженными. Требовалось прочувствовать, насколько неудобно стоять нагишом на виду у других людей.

В первый раз я думал, что не выдержу до конца. Потом стало легче.

Джейсон утверждал, что одежда – это способ лгать о своем теле: мы демонстрируем друг другу охапку одежд, прически и макияж, вместо того чтобы показать то тело, в котором мы действительно живем. В чем тут разница, я не понял, но юмор оценил., – Большинство из вас боятся, – сказал он, – что ваше тело вызовет неодобрение у людей. – И, после того как мы усвоили эту мысль, добавил: – Под этим скрывается ваше собственное недовольство своим телом. Вы злитесь, что вынуждены в нем жить. Оно слишком старое, чересчур жирное или слишком тощее, кожа очень темная или очень бледная, торс или чересчур короткий, или чересчур уродливый, или чересчур какой-нибудь еще. Таким образом, жизнь в собственном теле вызывает у вас отрицательные эмоции, вы не хотите даже ощущать его. Вот почему люди принимают наркотики и напиваются. Вот почему превращаются в безудержных обжор, заядлых развратников и тому подобное – потому что боятся раскрыться и просто быть с другими представителями своего биологического вида. Вы не одобряете свое тело и знаете, что другие его тоже не одобряют.

Злой был тот вечер.

Я точно не знаю, кто это спровоцировал. Очевидно, один мальчишка, который застыдился перед девочкой. И Джейсон это заметил. Такая благопристойность взбесила его, Пару недель после этого он заставлял нас ходить голыми. Многие обгорели на солнце, но дело было сделано. Спустя некоторое время все наши титьки, попки и письки казались на одно лицо. Разные, но одинаковые. Так сказать, вариации на тему.

Стыда больше не существовало. Пустяки. Главное – я должен быть здесь.

Третье, чем мы занимались на кругу, называлось Обратной Связью.

Джейсон говорил: – Большинство людей нечувствительны к тому, какой эффект они производят на окружающих. Вы даже не осознаете, что творите. Или позвольте выразиться иначе: вы писаете друг на друга, вываливаете друг другу на голову дерьмо, избиваете друг друга словами, как дубинками, до смерти! И все время лжете! Несете дикую чушь! А словесные выкрутасы! Увещевания, извинения, оправдания, объяснения – вместо того чтобы просто сказать правду/ Расплата же в том, что ваша жизнь подменяется суррогатом.

Вот почему мы будем учиться обратной связи. Она даст вам возможность поделиться своим внутренним "я" и, главное, разобраться, какое впечатление вы производите на окружающих. Следите за людьми и их реакцией – ведь именно это вы и привносите в мир.

Там было много чего. Самое забавное, что большая часть занятий приносила огромную радость! Почти всегда мы покидали круг переполненными чувствами, вдохновленными и с нетерпением предвкушающими завтрашнее занятие. Даже когда Джейсон бранился, это продолжалось лишь до тех пор, пока мы не улавливали соль шутки. Он всегда все сводил к шутке.

– Жизнь – шутка, которая нас забавляет, – любил повторять он. – Трагичной ее делает лишь то, что большинство не желают шутку понять. Поэтому мы блуждаем в потемках, превращая жизнь в тяжкий груз и повседневные мелочи, вместо того чтобы сделать ее интересным вызовом.