Он был зол. Или это представление? Я бы не поручился, что нет. Форман сошел с помоста и направился прямиком к куратору. Несколько минут они тихо беседовали, потом. он вернулся на сцену и снова обвел нас взглядом.

– Итак, вас тревожит отсутствие шестерых коллег. Никакой загадки тут нет. Они больше не появятся. Они вышли из игры, когда не явились сюда сегодня утром. Эти люди не прошли испытания. У них нет способностей к самоконтролю. Предрасположенность к поражению оказалась сильнее, чем стремление к победе.

Мы не ставим вам оценок. Здесь не существует правильных и неправильных решений. Единственный способ провалиться – это вообще не явиться на занятия. Если же вы пришли, то независимо от того, что случится здесь, вы автоматически считаетесь успевающими. Здесь все как в жизни, где существует только один путь к поражению – смерть.

Поэтому мы попросили вас сидеть здесь, на своем месте, в назначенное время каждый день в течение шести недель. Каждый дал слово выполнять это, и вот как вы держите слово. Каждому десятому нельзя доверять. Впечатляющим началом это не назовешь.

Я хочу кое-что продемонстрировать. – Форман пробежал взглядом по рядам, словно искал кого-то. – Кто из вас опоздал сегодня утром? Встаньте, пожалуйста.

Около тридцати человек поднялось с мест.

– В девять ноль-ноль пустовало сорок два стула. Если вы не сидели на своем месте, как обещали, встаньте, пожалуйста.

Поднялось еще несколько слушателей, потом еще и еще. В конце концов встали сорок два человека.

– Хорошо, спасибо. – Форман повернулся на помосте, чтобы посмотреть на них всех. – Подойдите сюда, пожалуйста. Вы тоже. И вы. Будьте любезны, станьте в ряд.

Среди вызванных оказался краснолицый здоровяк, устроивший сцену куратору, и одна из парочки седовласых дам-полковников, которые без перерыва чесали языками.

– Остальные могут сесть. Спасибо. А теперь, прежде чем мы начнем, я хочу, чтобы все знали: передо мной мог оказаться любой из вас. Я задам несколько вопросов и хочу, чтобы каждый, оставшийся на своем месте, ответил на них сам для себя.

Форман повернулся к шеренге вызванных. Было заметно, как они нервничают.

– Вы можете держать данное вами слово? – спросил он их.

Те замешкались, не зная, должны ли они отвечать. Форман начал с того конца шеренги, где стояла седая болтунья, и спросил ее: – Вы можете сдержать обещание? Она ответила: – Да. Я всегда держу слово.

– Чушь! Вы нарушили его сегодня утром. В девять часов вас не было на месте. Обстоятельства показывают обратное. Но я спрашиваю о другом: можете ли вы сдержать свое обещание? Вы в состоянии это делать?

Она поколебалась немного, потом кивнула. Форман посмотрел на нее.

– Вам хотелось бы уверить меня в этом, не так ли? Что ж, сейчас проверим. – Он перевел взгляд в дальний конец зала и сделал знак куратору. – Дайте мне тестер на искренность, пожалуйста.

Куратор курса подошла к нему с плоской деревянной коробкой в руках. Форман открыл ее и вынул зловещего вида вороненый армейский револьвер сорок пятого калибра.

– Всем видно? – спросил Форман, подняв револьвер над головой. Он прошел по кругу, чтобы все могли рассмотреть оружие. Над сценой, зажужжав, спустились центральные экраны, показывающие крупный план. Я поискал камеры. Они прятались за стеклами узких прорезей в стенах под самым потолком.

Я снова посмотрел на Формана. Он направил дуло револьвера на седую даму-полковника.

– Как вы думаете: если я нажму на курок, вы умрете? Та не могла отвести взгляд от оружия.

– Он не заряжен. Вы просто пытаетесь взять меня на пушку.

– Ничего подобного, – заверил ее Форман. – Я говорю серьезно.

Он отвернулся от нее, шагнул вперед и встал в стойку, слегка расставив ноги и взяв револьвер обеими руками. Высоко подняв его, он зажмурил один глаз, прицелился в дальний угол и нажал на спуск. Револьвер бабахнул, как пушка! Пуля срикошетила от потолка, ударилась о стену, брызнув пластиком и известкой, и запрыгала по натертому паркету. Эхо выстрела загуляло по залу.

Форман повернулся к даме.

– Ну а теперь? – спросил он снова. – Вы умрете, если я выстрелю?

– Вы не сделаете этого, – сказала она не очень уверенно.

Вся шеренга явно нервничала.

– Почему? – возразил Форман. – Вы рискнете поставить свою жизнь на это?

– Вы лишь хотите заострить вопрос, – предположила дама.

Форман обратился ко всей аудитории: – Между прочим, у меня есть письменное разрешение президента Соединенных Штатов на любые действия, которые я сочту необходимыми, – вплоть до убийства любого из слушателей в этом зале. – Он посмотрел куда-то поверх наших голов. – Дайте, пожалуйста, разрешение на экраны. Просто на всякий случай, если кто-нибудь сомневается.

Экраны вспыхнули, и на них появился официального вида документ. Я узнал печать президента и подпись.

– Спасибо, – поблагодарил Форман. – По понятным причинам мне бы не хотелось им воспользоваться, но сейчас другого выхода нет. – Он повернулся к седовласой даме-полковнику. – Итак, возможно, вы правы по поводу обострения ситуации. Вопрос заключается в том, насколько далеко при этом я зайду. Ведь вы, по сути, не знаете, нажму ли я на курок.

– Э-э, надеюсь, что нет.

– Я не спрашиваю, на что вы надеетесь. Вы заметили, что ни разу не ответили на мои вопросы? Вы их комментируете, таким способом увиливая от ответственности. Между тем я прошу вас лишь ответить: да или нет? На это вы способны?

– Я думаю, да. Форман поморщился.

– Да, – торопливо поправилась полковник.

– Спасибо. – Он снова направил на нее револьвер. – Итак, умрете вы, если я нажму на курок?

– Возможно.

– Возможно?! – Форман произнес это нарочито ошеломленно. Он обвел нас взглядом, словно приглашая вместе позабавиться шуткой. По аудитории пронесся нервный смешок.

– Я хотела сказать, что это зависит от того, куда вы попадете.

– Вот видите, вы не можете ответить просто: да или нет.

– Но вы выразились неточно. Существует довольно большая вероятность, что я останусь в живых после выстрела.

– Я выразился неточно?! – Форман даже приоткрыл рот от изумления. – У меня в руках армейский револьвер сорок пятого калибра. Гарантирую стопроцентную смерть. Я же выстрелю в упор. Неужели вы не понимаете этого?

Но дама по-прежнему стояла на своем: – Это вы так считаете.

– Ладно, – вздохнул Форман. – Давайте уточним условия специально для вас, чтобы не оставалось никаких сомнений.

Он быстро шагнул вперед и приставил ствол к ее рту. Несколько человек с криками вскочили со своих мест… Форман, обернувшись, рявкнул: – Сядьте! Вы дали слово выполнять инструкции! Если вы не будете им подчиняться, ничего не выйдет. А ну сядьте!

Они сели.

Меня начало трясти. Я знал, что последует за этим. Форман повернулся к полковнику и снова поднес револьвер к ее губам.

– Ну как? Умрете вы, если я спущу курок?

Она с ужасом скосила широко раскрытые глаза на ствол револьвера, кивнула, словно это было единственное, что ей по силам, и промычала: – Угм-хм.

– Отлично. Вы дали очень четкий ответ. Значит, насчет последствий мы больше не сомневаемся, да?

– Угм-хм.

– Хорошо. А теперь, если я попрошу вас держать свое слово и быть каждый день в этом зале на своем месте вовремя и пообещаю, что в противном случае вышибу ваши мозги, вы будете его держать?

Женщина колебалась с ответом. Я дрожал за нее.

– Вопрос очень простой, – сказал Форман. – Однако не торопитесь. Я хочу, чтобы вы были уверены в своем ответе, потому что действительно могу заключить такое соглашение. – И он снова повторил: – Если вы знаете, что должны быть здесь, на своем месте, вовремя, каждый день – а в противном случае я прострелю вам голову, – сможете вы это выполнить?

Полковник кивнула.

– Конечно сможете. Вы сделаете все, что потребуется, только бы сохранить жизнь. Если вы знаете, что сдержать данное вами слово необходимо для выживания, вы выполните это, не так ли?