Соорудив себе с помощью доносов крепкую милицейскую крышу, Южанин завел богатых партнеров и быстро захапал весь цветочный бизнес столицы.

А антикварщикам, которых подставил, пришлось долго и дорого откупаться. Денег потребовалось много, потому что доносы дошли до самых верхов. Ну, слава Богу, отстали. А тут и строй поменялся, и власть новая пришла. Однако они сильно разорились, и бизнес пришлось начинать чуть ли не с нуля.

Стукачей в криминальном мире не прощали никогда. Луку, попавшего к ценителям старины случайно, по их разумению, можно было использовать для наказания Южанина. Быстро прикинув, они решили, что молодой, начинающий жизнь бывший зек поможет им расправиться с обидчиком.

«Любыми способами!» – наставляли они нового «племянника».

Лука оправдал ожидания. В Москве освоился быстро. Даже своего бывшего кореша Гарика за границей отыскал. Наводка на Южанина оказалась ему по зубам. Проглотил он врага своих новоиспеченных дядьев быстро.

Цветочный король столицы был свергнут легко. Сделал это Лука без лишнего шума, подкупив одного из совладельцев цветочного бизнеса. Другого, несогласившегося, вскоре нашли убитым на свалке. Сам же некогда всемогущий Южанин решил не дожидаться той же участи и исчез. Одни поговаривали, что вернулся на свою теплую родину кости греть, другие – что за границу смотался. Во всяком случае, нигде не возникал, сидел тихо. Антикварщики зауважали сильного и так быстро развернувшегося «племяша». Да и сам Лука умел помнить добро. Разбогатев, купил своим случайным спасителям «Сундучок» – салон в центре столицы. Чтобы торговали в открытую, как полноправные хозяева. Могли напаривать наивных старушек, выкупая за бесценок старинные вещицы, и с помощью Гарика выставлять их на престижных аукционах за рубежом. Мост через границу наладить с помощью «своей таможни» удалось быстро. Новоназваные «дядья» стали преуспевающими и известными антикварами. Вещицы, что от батюшки Серафима купили за бутылку, Луке вернули, посетовав: «Мир тесен!» – долго удивляясь, как это в жизни бывает.

Лука, приобретший после отсидки кликуху Лук, не верил в судьбу. Он вообще ни во что не верил, кроме силы денег. Знал – и когда его до полусмерти забили ногами мусора, и когда повязали на рынке, – будь побольше денег, смог бы откупиться. Об этом ему не раз рассказывали в колонии друзья по несчастью. И срок бы мотал покороче. Правда, знал еще, что Гарик пробовал его вытащить, да бабок у пацана было для этого маловато.

Бизнес свой Лук разворачивал потихоньку, чтобы не привлечь внимания ненужных глаз. Сначала киоски по всей Москве пооткрывал, а затем и сеть магазинов. Помещения для торговли то в бывших никчемных подвалах у домоуправов выкупал, то в разорившихся мастерских по ремонту мелочей. Но все у него было по закону и по современным западным образцам. И офис центральный открыл, где предприимчивые менеджеры нанимали за копейки симпатичных приезжих девчонок для работы за прилавком. И зарплату сотрудникам не в конвертах, а по настоящим ведомостям выплачивал. Чтобы налоговики не лезли. Даже форму для продавщиц сам придумал.

Доставку цветов из Голландии наладить было нелегко. Тут и фуры-холодильники, и «ручная» таможня понадобились, чтобы скоропортящийся товар не простаивал неделями на границе. Однако и с этим справился новоиспеченный предприниматель. Благо теперь в стране за бабки можно было решить все. И он решал. Занятые у корешей деньги, вложенные в дело, постепенно стали приносить неплохую прибыль. Лук набирал силы, встал на ноги, огляделся.

Только вот поехать к батюшке в поселок Луговой пока решиться не мог. Тяжко ему было туда возвращаться. Однако знал: рано или поздно нужно это сделать. Не забыл, что должок председательскому сыну Петьке еще не вернул.

Злопамятным оказался Лука, сын Серафима и Аксиньи. Злопамятным и беспощадным.

Отца своего Серафима он не уважал за всепрощенчество, за слабость, за вечное поклонение не только Богу, но и начальству своему Божьему. Помнил он, как приезжали высшие богоугодные чины в их бедный приход. Как нервничал перед их приездом батюшка, из последних сил выбивался, лебезил перед начальством, стол им богатый собирал, чтобы не видели, как нищенствуют они с матушкой. Видно, держался он за свою ветхую церквушку.

Матушку Лук помнил и любил. Благодарил за то, что не встала поперек дороги, не отказала в мирской жизни, когда он, сопливец, воспротивился служению Богу.

Служить Лук не хотел никому. Самому нравилось властвовать. И чтоб деньги рекой лились, и бабы чтобы у его ног ниц падали.

Наташку, свою первую училку в любовных науках, как и обещал, взял к себе экономкой в небольшой домик под Москвой. Сам нанял рабочих, отстроил его по своему вкусу. Антикварщики в знак благодарности помогли украсить с виду неприметное жилище, обустроили, как настоящий дворец.

Теперь Наташке не приходилось ни по ночам шляться, ни своих товарок беспутных на ночлег пускать. Дом его она вела хорошо. А когда Луку поразвлечься хотелось, пригоняла бывшая проститутка с десяток красивых девочек: выбирай – не хочу. С Тверской их переместили на Ленинградку. Хорошее место подобрали для постоя, под именем вождя революции. Едешь в Шереметьево, а там... каких только нет, стоят, себя предлагают: и рыженькие, и чернявые, и белокурые, и с кудряшками, и без, и даже, как в молодости у Наташки, с тугими косами через плечо. Одна краше другой, молоденькие, только от мамкиной сиськи оторвались, но уже такие проказницы и выдумщицы, что никакая Камасутра до этого додуматься не могла. С самыми шустрыми он любил баловаться подолгу. В доме у себя держал, развлекался до умопомрачения, пока не надоест, а потом безжалостно выбрасывал, прямо на ту же дорогу, что вела грешниц в пекло.

Жениться Лука Серафимович не желал. Да и зачем ему лишние хлопоты? Бизнес посолиднее да покруче приобрести – это да!

Зорко присматривался он к игорному бизнесу, круче которого ничего не бывает. Однако понимал, что не все ему еще по зубам, можно сразу и пулю схлопотать. Не такие, как он, умники на тот свет отправлялись. Первое казино приобрел легко. Никто из воротил игорного бизнеса не обратил на него внимания. Подумаешь, козявка какая-то, толстый цветочник Лук! В микроскоп не видно!

Но зато, когда решил казино «Гномик» заграбастать, игорная мафия встрепенулась, стрелку ему забила и на ней постановила: «Если хочешь быть одним из нас, докажи свою преданность».

– Как? – угодливо поинтересовался Лук.

– Особняки, что недалеко от центра Москвы ученым когда-то давали, знаешь? Нет? Полюбопытствуй! Мы тут поразмыслили и решили патрону своему на пятидесятилетие подарок сделать. Один из этих скромных домиков с мраморными колоннами хотим семье его подарить. Будет патрон среди элиты жить, в собственном доме, да не под Москвой на Рублевке, как все, а прямо в самом центре.

– А с «Гномиком» как? – просительно произнес Лук. – Я ведь уже документы все на него оформил, деньги владельцам приготовил.

– Да забирай ты этот «Гномик». Мы своим людям доверяем. Как делиться выручкой от казино, помнишь? Ты ведь теперь один из нас.

Лук откланяться собирался, только ему напомнили, что пятидесятилетие патрона не за горами.

– Ты задание-то хорошо понял, повторять не надо? Особняк за тобой. Время пошло!

Большой зал известного в Москве казино под игривым названием «Гномик» украшало море цветов.

Подиум, по которому пружинисто прохаживались высокие девушки в роскошных купальниках, тоже утопал в живых цветах. Конкурсантки двигались по всем правилам, переставляя ноги, словно циркачки по канату. Они широко улыбались пухлыми губками публике, глазевшей снизу.

На почетном месте, в первом ряду, рядом с хозяином казино Лукой Серафимовичем, сидели почетные гости. Денис с элегантной престарелой дамой в широкополой шляпе, с огромными бриллиантами в ушах и изумрудным браслетом на высохшем худом запястье. Удивительно прямая осанка спины, итог многолетних тренировок, нивелировала возраст. Шифоновый шарф, замотанный вокруг шеи, прятал морщины и добавлял изысканности ее необычному наряду.