Эскалаторы по-прежнему работали. Люди падали с них, и таких было уже очень много. Внизу возле каждого эскалатора лежали груды искалеченных тел. Кое-кто пытался убрать со своего пути более медлительных. Дерек мог видеть, что люди продолжали падать. Некоторые просто прыгали. Он увидел, как один мужчина перелез через ограждение — и прыгнул вниз. Его тело все время переворачивалось, когда он пролетал мимо сотен этажей.

Маленькие голубые огоньки сопровождали летящее тело.

Многие умирали прямо на эскалаторах, когда вирусы появлялись над ними. Вирусы убивали без всякого сожаления.

Автострады, проходившие высоко в воздухе, на которых так бойко утром сновали маленькие автомобили-клопы, теперь дополняли этот ужас. Дерек пытался облегчить свое состояние, подсчитывая количество аварий на автострадах, но понял, что не может их сосчитать.

Другие автомобили пробивали предохранительное заграждение и с грохотом разбивались о крыши зданий под автострадами. Он видел как некоторые зависли на полпути и висели как Дамоклов меч на волоске, а водители уже были мертвы.

Этим водителям посчастливилось. Они умерли, не испытав длительного падения.

Полиция и пожарные пытались навести хоть какой-то порядок в этой аварийной ситуации.

Но у них это плохо получалось. Полицейские и пожарные тоже люди. Они останавливаются, когда останавливается их сердце. Когда вирусы проходили через них, их сердца останавливались.

Дерек вернулся в комнату.

— Переключи эту штуку на новости, Раз.

Глок повиновался. На экране появилась местная телевизионная станция. Зализанный рекламный агент продавал мыло. Глок переключился на другую станцию. Зализанный цыпленок продавал пояса для женщин. На третьей станции проходил аукцион автомобилей.

— К черту! — сказал Дерек. — Они перестанут продавать пояса, когда почувствуют что-то в воздухе.

— Директора программ не докладывали мне, — сказал Глок.

— Что ты думаешь по поводу этого шума?

Глок нажал на другую кнопку. На этот раз на экране появилась его приемная. Секретарша с ухоженным лицом лежала в дверях, которые выходили в холл. Юбка задралась высоко, и на ее ноге была видна кобура с пушкой.

— Всякий, кто захочет поговорить со мной, должен пройти через приемную, — пояснил Глок. — Директора программ не связывались со мной. Они ничего не запустят в эфир в этом большом здании, не получив разрешения от меня.

Глок снова посмотрел на сцену в приемной.

— Она открыла дверь. По другую ее сторону были вирусы. Я думаю, если открыть любую дверь в этом здании, то по другую сторону будут находиться вирусы.

Он опять посмотрел на свою секретаршу с ухоженным лицом и кобурой на ноге. Его лицо стало зеленовато-белым, по нему катились капли липкого пота.

— Я был достаточно предусмотрительным, чтобы заэкранировать эту комнату; стены, потолок, пол, окна и двери. Но не открывай дверь в мою приемную.

— Ты заэкранировал свой личный офис. Ты жив, в то время, когда снаружи умирают тысячи! Ты похож на людей, которые строят убежища от радиоактивных осадков. Тебе нужно выйти из своего убежища, чтобы убедиться, что мир вокруг отравлен, и все твои соседи умерли!

Дерек снова подошел к окнам. Солнце село. Как будто оно больше не могло видеть, что происходит в этом огромном городе, и спряталось за вершины. Может быть на востоке оно увидит более приятное зрелище — сверкающие моря, зеленые острова и вспаханные поля. Может быть на другой стороне этой планеты оно увидит хоть одно счастливое лицо!

На высотных автострадах теперь было совсем мало автомобилей. Видимо, полиция по радио предупредила водителей об опасности. Вокруг огромного здания огоньков не было видно. В темноте улиц, находящихся внизу, он различал поисковые огни, устремленные наверх.

Операторы поисковых огней, казалось, очень нервничали. Может быть, они боялись того, что обнаружит свет.

За Авророй, за Денвером, за другими городами в домах зажигались огни. Люди возвращались в пригороды с работы, к женам и детям, чтобы приятно провести вечер.

Сколько они смогут продержаться? Когда может исчезнуть этот громадный город?

— Лучше бы ты никогда не родился, чем выпустил весь этот ужас на свободу, — сказал Дерек.

— Я не делал этого! — воскликнул Глок. — Это сделал Джозеф Коттер.

— Коттер достал вирусы с их родной звезды, — ответил Дерек. Он не хотел никому причинить вред. Ты украл у него вирусы, чтобы использовать их в собственных интересах.

— Ты виноват во всем этом! — голос Глока стал пронзительным. — Я все держал под контролем до тех пор, пока ты не принес эту проклятую сферу в мое здание и не побеспокоил их. Ты сунулся не в свое дело!

— Я должен был вмешаться, Раз. Ты использовал вирусы, чтобы укрепить свою империю рабов. Ты уже миллионер. Но вирусы нужны тебе, чтобы удесятерить свои богатства!

— Я не собирался делать ничего подобного. Ты пытаешься обвинить меня в том, о чем я вообще никогда не думал.

— То, что ты никогда не говорил об этом вслух, не означает, что ты не вынашивал этого в сердце.

— Именно ты сделал это, — ответил Глок. — И ты должен за это заплатить!

— Бессмысленно пытаться сделать меня виновным, — ответил Дерек. — Точно также ты можешь обвинять за смерть всех тех, кто умирает внизу — ведь у них есть сердце, которое останавливается, когда его касаются вирусы!

Дерек покачал головой. В нем кипела ярость. Он ничего не мог поделать, так как не владел ситуацией. Они были в ловушке здесь, в Корпорейшн Билдинг. Может быть во всем здании только они и остались в живых.

— Я хочу связаться с Холлоу, — сказал Дерек. Глок удивился.

— Зачем он тебе?

— Неважно, зачем мне это нужно, свяжись с ним! Глок передвинул ручки на сложном оборудовании.

— Холлоу! — резко позвал он. Он ждал ответа, но его не было.

— Может быть…, - начал Глок.

— Я знаю, может быть он мертв. Может быть мои парни убили его. Может быть они забрали у него радио и боятся ответить, потому что вызов идет от тебя. Может быть они тоже мертвы. Может быть вирус распространился на нижние этажи. Одно ясно, Раз, если мои люди мертвы, я запихну это в твое прогнившее сердце!

Он держал пластмассовую иглу, которую достал из своего ботинка. Глок уставился на нее. Затем посмотрел на Дерека.

— Я… меня тошнит, — захныкал он.

— Рвота сейчас не спасет твою жизнь, — сказал Дерек. — Ты просто умрешь в зловонии своей рвоты — это именно то, чего ты заслуживаешь!

Дерек повернулся. Темнота, похожая на мрак, окружала здание. Один из поисковых фонарей прекратил свои бесполезные попытки найти что-нибудь и уставился в небо, как одноглазый идиот, который забыл, кто он такой и где находится.

Если цензура пропустит, как можно описать эту историю? Заголовок может быть таким:

КОРПОРЕЙШН БИЛДИНГ ТЕПЕРЬ ГОРОД ПРИВИДЕНИЙ

На Скалах Колорадо находятся сотни городов привидений. Большинство из них перестроено, и они служат приманкой для туристов. В прежние времена золотой лихорадки жизнь в этих городах всю ночь била ключом. Города привидений напоминали о беспорядочной, шумной, суматошной жизни, которая однажды прошла мимо них.

Может быть теперь весь Денвер станет городом-призраком! Может быть Соединенные Штаты станут страной привидений! Может Северная Америка станет континентом-призраком, куда будут приезжать экспедиции из Европы и Азии, чтобы разобраться в том, что произошло!

Узнает ли мир настоящую правду? Дерек сомневался в этом. Он подозревал, что то, что называется настоящей историей — это ложь, одетая в костюм национальной гордости и интересов. Конечно, ученые знают больше, но кто прислушивается к ним? Какую гордость может возбудить правдивая история о вирусах, какой интерес она может вызвать в мире? И, кроме этого, кто запишет ее, даже если истинная история известна?

Знать истинную историю вирусов — означает путь к спасению. Ни один репортер не станет писать такую историю. Если какой-нибудь диктор попытается запустить эту историю в эфир, он тотчас лишится работы. Главный цензор, который заботится о своих собственных интересах, утаит эту историю.