В продолжение следующего часа Джиллиан пересказывала мужчинам свою грустную историю. Голос ее ни разу не пресекся, она говорила тихо, спокойно, как человек, много переживший и изведавший, стараясь не упустить ни одной важной детали, и, к тому времени как закончила, пересохшее горло болело от напряжения.

Мужчины, верные своему слову, ни разу не прервали ее, и речь девушки сопровождал лишь треск поленьев в очаге. Бродик налил ей воды, и Джиллиан взглядом поблагодарила его. Следовало отдать им должное: и Йен, и Рамзи оставались поразительно спокойными, учитывая все, что услышали от девушки. Они расспрашивали ее поочередно, и к концу второго часа Джиллиан чувствовала себя так, словно ее поджаривают на рашпере.

— Твой враг задумал использовать Майкла как приманку, чтобы выманить тебя в Англию и убить, — заметил Бродик. — Кто ненавидит тебя настолько, что готов пойти на все?

— Черт меня побери, если что-то понимаю, — пробормотал Рамзи.

— Рамзи, ты знаком с Кристен? — допытывалась девушка. — Ничего не слышал о семье, которая приняла ее и назвала своей дочерью?

Рамзи покачал головой:

— Я почти не знаю старых членов клана, не говоря уже о новых, если не считать верных друзей отца. Видишь ли, я много лет не жил дома.

— Но Кристен не принадлежит к клану Синклеров.

— Она живет у Макферсонов, но в таком случае тем более откуда мне знать? Честно говоря, не представляю, как мы ее найдем.

— Но ты поможешь мне?

Рамзи, казалось, удивился столь странному вопросу.

— Разумеется, а как же иначе?

— Старикам наверняка все известно про Кристен, — вмешался Бродик.

— Верно, — поддакнул Йен. — Они знакомы со всеми семьями, и от их внимания ничто не ускользает. Сколько лет было Кристен, когда она здесь появилась?

— Шесть или семь.

— Если у каких-то людей неожиданно появляется семилетняя дочь… — начал Рамзи.

— Но Джиллиан только что сказала, будто они жили на границе, прежде чем переехать на север, поближе к родственникам, — возразил Йен.

— Все равно, какие-то слухи непременно должны были в то время ходить, — не согласился Бродик.

— Я обязательно справлюсь, — пообещал Рамзи.

— Возможно, найти ее будет не так уж трудно, — оживился Йен. — Бродик прав насчет стариков. Когда Грэм и Геликоид были живы, они совали нос во все дела.

— Еще бы! — усмехнулся Рамзи. — Но скажи, Джиллиан, что будет, когда ты ее отыщешь? Попросишь вернуться с тобой в Англию?

Девушка наклонила голову.

— Вряд ли, — вздохнула она. — Но я надеюсь, что она вспомнит о сокровище Арианны и даже откроет, где оно спрятано.

— Кристен была слишком мала, когда получила шкатулку, — запротестовал Йен. — Сомневаюсь, что она сохранила в памяти тот день.

— Вполне возможно, что она забыла и тебя, — добавил Бродик. Но Джиллиан отказалась в это верить.

— Кристен моя сестра. Как она может не признать меня? — удивилась она.

— Ты утверждала, что она на год старше тебя, — протянул Рамзи.

— Почти на три года, — поправила Джиллиан.

— В таком случае почему ты так живо описываешь каждую деталь? Господи, да ты в то время едва вышла из пеленок!

— Лайза, моя дражайшая подруга, заменившая мне мать, да упокоит Создатель ее душу, постоянно описывала мне ту ночь и все, что она узнала от счастливцев, которым удалось выжить. Она не хотела, чтобы я все забыла, зная, что в один прекрасный день я потребую…

Она замолчала, и Бродик осторожно подтолкнул ее локтем.

— Чего именно?

— Правосудия.

— И как ты намереваешься этого достичь? — поинтересовался Рамзи.

— Еще не уверена, но знаю лишь одно: я не позволю чернить имя моего отца. Человек, который держит в плену моего дядю Моргана, считает, будто сможет доказать, что мой отец убил Арианну и украл сокровище. И я не успокоюсь, пока не восстановлю его доброе имя. Пусть он покоится с миром, — дрожащим голосом объявила девушка. — Негодяем, разрушившим мою жизнь, движет алчность. Он любит игры. Жестокие, бесчеловечные игры. Он считает себя умнее всех, но я надеюсь найти способ перехитрить его. И живу только этим. — Она устало вздохнула, допила воду. Скорее бы в постель! — Кажется, я ничего не утаила. Все рассказала.

Она уже хотела было попрощаться, но Йен встрепенулся:

— Не все, — тихо заметил он.

Джиллиан откинулась на спинку стула и сложила руки на коленях.

— О чем же я умолчала? — с притворной наивностью осведомилась она.

Бродик положил ей руку на плечо.

— Они знают, что ты видела в лицо горца, заключившего договор с дьяволом, — мягко напомнил он.

— Ты им сказал?!

— Не я, а Алек, а Йен передал Рамзи. Но я, так или иначе, обязательно упомянул бы о предателе, — покачал головой Бродик.

— Но почему ты просила Алека молчать об изменнике? — допытывался Рамзи.

— Боялась, что вы станете удерживать меня здесь, пока я не укажу на человека, предавшего вас, — призналась девушка. Рамзи и Йен быстро переглянулись, и Джиллиан инстинктивно поняла, что угадала. Они не отпустят ее, пока она не найдет этого человека. — Именно так вы и поступите? — настойчиво допрашивала она. Но мужчины словно не слышали ее вопроса.

— Как он выглядит? — поинтересовался Рамзи.

— Высокий, с длинными черными волосами и квадратным подбородком. Довольно приятная внешность.

— Именно такая, которой могут похвастаться сотни горцев. У него не было никаких особых примет?

— То есть шрамов?

— Или родинок… словом, всего, что помогло бы распознать его.

— Нет, мне очень жаль, но в нем не было ничего необычного.

— Я надеялся… что мы сумеем в два счета его разоблачить, — расстроился Рамзи и снова засыпал Джиллиан градом вопросов. Она не скрывала своего удивления. Синклер так спокоен и внешне сдержан, хотя наверняка вне себя от гнева и тревоги. Какое изумительное самообладание!

— Папа, можно тебя побеспокоить? — зазвенел голосок Алека. Приняв снисходительную улыбку за разрешение, мальчик босиком подбежал к отцу.

— Алек, почему ты не спишь?

— Забыл поцеловать тебя на ночь, папочка.

Йен обнял малыша, пообещал заглянуть к нему, перед тем как ляжет сам, и отослал его наверх. Джиллиан наблюдала, как Алек едва волочит ноги, всячески стараясь оттянуть возвращение в спальню. Молодые борются со сном, старые приветствуют его, а в эту минуту она чувствовала себя древней бабкой.

— Еще вопросы? — глухо пробормотала она.

— Всего один, — утешил Рамзи.

— Именно, — подтвердил Йен. — Скажи нам имена англичан. Всех троих.

Девушка внимательно оглядела собравшихся.

— А что вам от того? Что вы задумали?

— Предоставь нам беспокоиться об этом, — заверил Йен. — Тебе нет нужды знать.

— Ошибаетесь. Это и мое дело. Говорите! — настаивала она.

— А какого дьявола, по-твоему, мы собираемся делать? — поинтересовался Бродик.

Неприятно пораженная его грубостью, она спокойно приказала:

— Не смей говорить со мной подобным тоном, Бродик.

Такого отпора он не ожидал и даже немного растерялся. Как поступить? Будь они одни, он усадил бы ее себе на колени и зацеловал до беспамятства, но нельзя же позорить девушку на людях! Однако сознание того, что он мечтает завладеть ее губами, раздражало Бродика. Она окончательно лишила его воли! Стоит ему приблизиться к ней, и он теряет голову.

— Черт, — пробормотал Бродик.

— И нечего ругаться при мне! — шепнула она.

Бродик схватил ее за руку, потянул к себе и прошипел на ухо:

— Мне нравится, что у тебя хватает мужества устоять передо мной и не сломаться.

Невыносимый человек! Да поймет ли она его когда-нибудь?

— В таком случае я готова доставлять тебе эту неземную радость днем и ночью, лэрд, — ехидно отозвалась она.

— Лучше отвечай на вопрос. Нам требуются имена англичан.

Никто не заметил, что Алек все еще маячит в зале. Услышав строгий голос отца, мальчик остановился, помедлил и прокрался обратно. Он опасался, что отец сердит на Джиллиан, и если это так, Алек решил выступить на защиту девушки. Если. и это не поможет, он немедленно сбегает за мамой.