– Я нахожусь здесь по делам короля, – наконец проговорил Гейбриел, он надеялся, что его слова произведут на священников должное впечатление. Если же нет, то, вполне вероятно, они отправят его в тюрьму, где ему придется провести остаток своей невеселой жизни.

– Молчите, пока вас не спросят, – прикрикнул аббат.

Гейбриел замолчал, так как не сомневался, что возражения только ухудшат его положение.

– Итак, Гейбриел Уайтстон, – начал епископ, – вы обвиняетесь в поджоге собственности, принадлежащей Святой церкви.

– Я нахожусь здесь по поручению короля, – спокойно повторил пленник.

– И каково это поручение? – поинтересовался епископ.

– Я являюсь Королевским Охотником.

– Разговоры о Королевском Охотнике – это просто местная легенда, – быстро возразил аббат.

– Отнюдь. Я приехал сюда для того, чтобы захватить леди Ариану, которую обвиняют в шпионаже и хотят допросить в Лондоне. – Гейбриел пристально посмотрел в глаза аббата. Злость при воспоминании об Ариане заставила его сильнее натянуть удерживающие его веревки. – Если бы ваши монахи не так усердно колотили меня своими мотыгами, я бы поймал ее. Это она виновата в том, что аббатство лишилось церкви.

– Вы обвиняетесь в том, что осквернили Святую землю. – Казалось, епископ не обращал никакого внимания на слова Гейбриела. – И этот большой грех пытаетесь переложить на плечи невинного человека.

– Невинного? – Гейбриел, не выдержав, вскочил, и железная решетка, к которой он был привязан, зашаталась. – Эта женщина представляет собой опасность для Англии.

– Леди Ариана оказывает большую помощь нашей церкви, – как бы между прочим заметил аббат.

– И к тому же, – добавил епископ, – леди Арианы в момент пожара не было в храме.

– Она была здесь, – со злостью произнес Гейбриел.

– Увиливать от ответственности или перекладывать ее на других могут только посланники дьявола, – как будто читая проповедь, выкрикнул аббат.

– Я не увиливаю от ответственности, – повысил голос Гейбриел.

Аббат испуганно заморгал.

– Ложь – это грех перед небесами, а для Бога важно, чтобы вы были очищены от греха.

– Нет! – Гейбриел потянул веревку и сошел с деревянного ящика, на котором стоял. В этот миг ему хотелось только одного – схватить аббата за шею и свернуть ему голову.

– Охрана! – позвал аббат, и один из стражников, схватив веревку, вернул Гейбриела на место, дернув так резко, что пленник потерял равновесие и упал.

– У вас на теле выжгут букву «О», как напоминание о том, что вы осквернили Святую землю, – услышал Гейбриел голос аббата и, сжав кулаки, заставил себя встать.

Епископ положил пухлую руку на плечо аббата.

– Телесное наказание, безусловно, очистит его душу и освободит от адских мук, но только деньги помогут восстановить разрушенное.

– Ты, жирная свинья! – не выдержал Гейбриел, глядя на унизанные кольцами пальцы священника. – Тебе все еще мало?

Епископ скривил губы, как будто ему пришлось съесть что-то гнилое.

– А ну, принесите мне плеть, – обратился аббат к стражнику. – Я вижу, что этот человек не знает, как следует относиться к служителям церкви. Но сначала нам следует вывести его во двор, чтобы этот человек увидел весь ущерб, который он нанес, почувствовал раскаяние и научился уважать Господа.

Сильные руки схватили Гейбриела, отвязали веревку от решетки и потянули его вперед. Он сумел толкнуть одного из охранников, но, когда тот опустился на колени, двое других за плечи оттащили его, и тут же Гейбриел сам оказался на коленях.

– Теперь ползи, собака, – закричал охранник, и, смеясь, они потащили Гейбриела по земле.

В это время аббату подали длинную кожаную плеть.

– Может быть, для такого героя что-нибудь посущественнее? – пошутил аббат и тут же взмахнул плетью. Раздался громкий свист.

– Когда-нибудь я убью вас, – пообещал Гейбриел и мысленно добавил: «Но прежде расправлюсь с Арианой».

Аббат снова взмахнул плетью, и Гейбриел, почувствовав невыносимую боль в спине, вскрикнул, и словно в ответ аббат издал какой-то звук, который должен был выразить его удовлетворение.

– Дьявол уже начал покидать вас. – Он еще раз размахнулся, а потом трое охранников вывели Гейбриела во двор, взяли его под руки и подняли на ноги. Он уже не пытался сопротивляться, поскольку прекрасно понимал: сражаться с таким большим количеством врагов, да еще будучи связанным, совершенно бесполезно.

Уголком глаза Гейбриел видел, как епископ, стараясь оставаться незаметным, прошел по двору и вошел в соседнее здание. Как видно, он считал, что его душа слишком нежна, чтобы он мог смотреть на происходящее.

– Трус, – крикнул Гейбриел, и в то же мгновение плеть снова опустилась на его спину. Боль была ужасающей. После следующего удара он почувствовал, как кровь стекает по спине, и подумал, что не доставит аббату удовольствие услышать его крик.

Сжав зубы, Гейбриел считал удары. Один, два, три, четыре… Боль становилась всего невыносимее, каждый удар вырывал кусок мяса из его тела. Когда счет дошел до семи, он застонал и сам разозлился на себя за то, что нарушил собственное решение.

Девять, десять, одиннадцать, двенадцать.

Перед его глазами все стало красным, и тут он увидел лицо Арианы – она, глядя на него, смеялась над ним. Кровожадная ведьма!

Он почувствовал, что колени его подкашиваются, и, повернув голову, увидел улыбающееся лицо аббата.

– Следующую порцию получите через неделю, так что у вас будет время осознать свой грех. – По-видимому, аббату очень понравилась эта мысль.

И тут Гейбриел все понял. Они хотят, чтобы он пришел в себя, а потом это будет еще больнее.

Охранники отпустили его, и Гейбриел без сил свалился на Землю, а когда попытался встать, перед его глазами опять поплыли красные пятна. Его словно обжигало внутренним огнем, и он крепко зажмурил глаза, не желая, чтобы окружающие видели, в каком он состоянии.

Когда по его щеке скатилась слеза, прочертив полоску на покрытой пылью коже, аббат, отбросив плеть, подошел к нему и одним пальцем приподнял его подбородок, а другим вытер слезу.

– Ну как, было не очень больно? – издевательским тоном спросил он. Гейбриел молчал.

– Наверное, я остановился слишком рано. В следующий раз будет больнее. Принесите железо для клейма, – обратился аббат к людям, разводившим костер.

Какой-то странный белокурый молодой человек вытащил из костра раскаленный кусок железа. Его слабые тонкие руки далеко вылезали из слишком коротких рукавов куртки.

Гейбриел собрал все оставшиеся у него силы и постарался справиться с комом, образовавшимся у него в горле.

Аббат и епископ заплатят ему за все, так же как и высокомерная леди Ариана.

Спустя две недели Ариана торопливо шла через церковный двор, твердо решив, что на этот раз уговорит кузена оставить ее в покое. Она писала ему письма, но никакого результата это не дало, и ей оставалось только надеяться на лучшее. Кузен должен понять, что это занятие стало для нее слишком опасным.

После приключений, связанных с Гейбриелом, ей пришлось отправиться в Лондон для того, чтобы собрать сведения о любовных похождениях леди Монинг, а потом следить за герцогом, который интересовался молодыми красивыми мальчиками. От всего этого настроение ее окончательно испортилось.

Женщина не должна так жить. Она хотела оставаться в своем доме, заботиться обо всех, кто ее окружал, рассказывать малышам сказки, готовить еду. При этой мысли она рассмеялась. Пока кухарка Маргарет прекрасно справлялась с приготовлением вкусной пищи, а ей приходилось только есть.

И все же Ариана тосковала по своим цветам, по ощущению земли на руках, по удовлетворению, которое получала, глядя на хорошо возделанный сад.

Мимо нее пробежал ребенок, и она еще больше загрустила. Ее сын находился на попечении нянюшек, в то время как она добывала скандальные секреты для кузена, и ей, конечно же, не хватало присутствия Джейсона: его улыбки, счастливого выражения на лице. Если бы он не был глухим, она бы так не беспокоилась о нем.