Сенатор, закрыв глаза, обратил лицо к небу и вдохнул воздух.

— Путь для того и прокладывается, чтобы от него не отклоняться.

Орех сник. Сенатор открыл глаза, посмотрел на него полным энергии взглядом и добавил:

— Но со временем приходит умение делать на этом пути необходимые тебе ответвления.

И таинственный шаман ободряюще улыбнулся.

Двадцать минут спустя команда вышла на дорогу. Это не была дорога в обычном для Зоны понимании — узкий участок леса, проходимый для человеческих ног и относительно свободный от аномалий. Перед сталкерами простиралась асфальтированная полоса, уходящая вперед, к большому комплексу заводских строений. Глядя на безопасную поляну, которую пересекала дорога, Марк только сейчас ощутил, насколько непривычно для него стало отсутствие аномалий.

Из-за бугра слева показалась морда слепого пса. Пес потянул носом воздух и тут же скрылся.

— Мы входим на территорию бывшего завода «Росток», — сказал Борланд. — Общепризнанная локация перемирия. Как только зайдем на нейтральную землю, забудьте об оружии. Не стрелять ни в кого и ни при каких обстоятельствах. Разве что будет нашествие мутантов, но об этом нас предупредят.

— Вроде бы в Киеве был завод «Росток», — сказал Орех.

— Почему был? И сейчас есть. DVD производит.

— Кто следит за перемирием? — спросил Марк.

— А кто у нас главная партия демократов в Зоне? Клан «Долг». У них здесь основная база. Сначала патрулировали периметр, затем просто выставили пару постов с обоих входов. Все нормально простреливается, можно хоть танк остановить, если понадобится.

— Значит, на нас сейчас смотрят?

— Конечно, смотрят. Так что оружие за спину, и не забудьте самого главного: если что спросят — улыбаемся и машем рукой!

Команда дошла до импровизированного поста — выложенных несколькими полукругами мешков с песком, что создавало простейшую укрепленную точку. На посту их встретили четыре парня в экипировке «Долга».

— Мир вам, сталкеры, — сказал один из них. Он, видимо, был главным.

— И вам мир, — ответил Борланд. — Нам бы к бару пройти.

— Без проблем, — главный сделал шаг в сторону. — Если, конечно, правила знаете.

Когда команда миновала пост, Борланд задумчиво произнес:

— Что-то тут непонятно. Почему эти парни стоят на посту? Судя по виду, новички. «Долг» никогда не поручает такое дело новичкам. Хотя если у них все серьезные ребята в Темную долину пошли… Ладно. Приближаемся к экономическому и географическому центру Зоны — бару «Сто рентген». Консервы там отменные…

Они шли мимо гаражей, заводских корпусов и еще каких-то строений. Здесь не хватало только привычных для Зоны остовов машин. Между строениями тянулись хитросплетения труб. За все время им на глаза попались только два сталкера; с ними обменялись короткими кивками.

— Где все? — спросил Марк.

— Кто «все»? — уточнил Борланд.

— Это же центр Зоны. Почему нет людей?

— А что им тут делать? Артефакты искать, что ли?

Марк не нашел, что ответить. Команда в последний раз свернула за угол и оказалась перед дверью, над которой была прибита вывеска: «Бар „100 рентген“».

Борланд провел их вниз по кирпичной лестнице, до ниши, в которой сидел вооруженный громила в маске спецназовца. Не обращая на него внимания, Борланд повернул налево. Спустившись по еще одной лестнице, команда очутилась в подвальном помещении.

Северный бар оказался похож на южный, да и размерами его не превосходил. Такие же стены, такие же разношерстные столы, и знакомая ненавязчивая музыка из четырех колонок, прикрепленных к потолку. Посетителей было всего трое. Справа от входа был проход в подсобку, который загораживал еще один боец, ничем не отличавшийся от первого маской, телосложением и обмундированием.

Обстановка Марка разочаровала. В его представлении бар «100 рентген» был местом отдыха множества сталкеров из самых разных группировок. Пока он осматривался, Борланд подошел к стойке и завел разговор с худощавым барменом в будничном свитере.

— Давайте отойдем, — предложил Сенатор, и команда расположилась за столом в углу.

Борланд закончил разговор и присоединился к своим спутникам.

— Как насчет перекусить? — спросил он.

Орех кивнул. Сталкеры сняли рюкзаки, Борланд собрался вытащить пару артефактов, однако Орех его опередил. Взяв Огненный Шар, он подошел к стойке и вернулся с четырьмя бутылками пива. Сходил еще раз — и принес четыре же большие банки консервов.

— Я обещал Патрону пива, когда он помог достать артефакт в лаборатории, — печально сказал он. — Не судьба, значит. Давайте, что ли, помянем его.

Сталкеры вскрыли бутылки, молча подняли их и приложились. Сенатор только пригубил и впал в обычную задумчивость, крутя бутылку в руках. Борланд и Орех сразу опустошили свои бутылки наполовину. Марк прихлебывал пиво маленькими глотками, смотря по очереди на каждого из трех незнакомых посетителей.

— И здесь тоже почти никого нет, — сказал он. — А вроде в этом баре собираются все сталкеры Зоны.

— Те, кто захаживает дальше Свалки, — да, — согласился Борланд. — Но это не значит, что они сидят тут безвылазно. Любители торчать по барам просто не ходят в Зону.

— А когда здесь бывает побольше народу?

— Во время выброса или как придется. Но это редко, здесь же не поселок. Да и сомневаюсь, что к северу от нас бродит хотя бы с десяток одиночек.

— Так мало?

— Почему мало? Сколько, по-твоему, людей в Зоне?

Марк пожал плечами:

— Даже не знаю.

— Не так много, как кажется. На самом деле мы с вами уже встретили лично едва ли не половину всего населения Зоны. Большинство вообще никогда далее Кордона не заходят — гибнут в аномалиях или в перестрелках, самые умные отдают все нажитое, чтобы через блокпост вернуться за пределы Зоны. Начиная со Свалки можно нажить себе неприятности от военных или мародеров. А это уже немало. Забираться дальше, чтобы сбыть дешевые артефакты, бессмысленно. Бармен платит за них меньше, чем Сидорович. Да и земли уже поделены кланами, так что приходится играть по чужим правилам.

— Бармен и есть торговец? — спросил Орех, вскрывая банку консервов.

— Да. Но нужно помнить, что Бармен — это не кличка конкретного человека. Это новое имя каждого, кто устанавливает тут свою власть.

— И часто власть менялась? — Марк из-за плеча сидящего напротив Борланда посмотрел на Бармена.

— Хмм… Этот уже четвертый, кажется.

— Что же с ними происходит?

— Зона забирает, — пояснил Борланд.

— Это как понять?

— Как понять? Пуля в голову — и на корм псам. Власть — дело шаткое.

— Не знаю, — покачал головой Орех. — Если здесь запрещено стрелять, почему сталкеры предпочитают отдыхать в лесах?

— Именно потому, что запрещено стрелять, — Борланд достал вилку и принялся за содержимое консервной банки. — Сначала всем кажется, что тут просто рай, раз все ходят с опущенными стволами. А когда понимают, что табу на стрельбу распространяется и на тебя самого, то все выглядит уже не так безоблачно. Как ни крути, а постреливать приходится. Это в баре за щелчок затвора можно получить пулю в башку от того молодца с автоматом. А снаружи все, кому не лень, пробуют свои силы. Да и тут никто не застрахует тебя от камикадзе с гранатой в руке, который забежит с улицы, чтобы отомстить за разбитые иллюзии.

— Не нравится мне, как тот «долговец» у стойки на нас смотрит, — заметил Марк.

— Не обращай внимания. Ничего не поделаешь. Холодная война тут процветает. То и дело появляются молодые придурки, которые намерены через полчаса выяснить отношения на автоматах где-нибудь за границами «Ростка». Но поиском причин они занимаются здесь. Так что тут есть масса возможностей нажить себе врагов. И вообще, я вам кое-что поясню. — Борланд отложил вилку. — До этого все наши проблемы сводились к тому, чтобы выстрелить первыми. Сейчас скорость реакции и полные карманы патронов уже не являются доводом в спорах. На этой территории и к северу нет никакой анархии. Всюду установлены жесткие правила группами таких же людей, как мы, но, не в пример нам, более многочисленными. Именно благодаря этим правилам в Зоне есть хоть какой-то порядок. Нам предоставляется больше прав и больше обязанностей и ограничений. Среди тех, кто свыкся с аномалиями и постоянной бдительностью, на этой стадии дополнительно отсеиваются те, кто не имеет понятия об уважении и дисциплине. Очень надеюсь на то, что мы с вами никому поперек дороги не встанем.