Таковое обьявленіе меня нѣсколько облегчило, я сказала ей чистосердечно, что ето было повѣствованіе о всемъ произшедшемъ въ весьма ужасномъ свиданіи, между Сиромъ Карломъ и Сиромъ Гарграфомъ. Она не преминула вторично покуситься, укоряя меня съ толь же важнымъ голосомъ, что я лишила ихъ любви ихъ брата, которой возъимѣлъ ко мнѣ болѣе довѣренности, нежели къ нимъ, а я представляла имъ въ мое оправданіе, что таковое обстоятельство касалось единственно до меня: но приходъ незнакомаго человѣка съ запискою, прервалъ наши разговоры. Етотъ человѣкъ присланъ былъ отъ Милади Д… которая свидѣтельствовала почтеніе Гжѣ. Ревсъ и Миссъ Биронъ, и которая приказала просить позволенія сдѣлать имъ на короткое время посѣщеніе, поелику не имѣя болѣе досугу остаться въ Лондонѣ, она рѣшилась не выѣзжать не увидѣвшись съ ними,
Не было никакого средства тому воспротивиться. Впрочемъ я еще находилась въ томъ смятеніи, въ кое ввергнулъ меня Сиръ Гарграфъ. Миссъ Грандиссонъ въ ту же минуту проникла причину сего посещенія; и яво всемъ призналась. Но будучи въ замѣшательствѣ, я ей сказала, что отвѣтъ мой уже учиненъ и что Милади Д… тщетно трудиться. По чему? спросила она меня. Знаете ли вы, что ея сынъ получаетъ двенадсять тысячъ фунтовъ Штерлинговъ ежегоднаго доходу? Сіе весьма мало меня трогаетъ, отвѣчала я. Я совершенно въ томъ ничего не понимаю, возразила она; и щитая по пальцамъ имена, Орма, Фенвича, Гревилля, Фулера, Сира Гарграфа и Милорда Д… ето уже шесть, естьли я не обочлась; и нѣтъ ни единаго человѣка изъ нихъ щастливаго! Отъ чего произходитъ таковое отвращеніе? Берегись отъ гордости своего паденія.
Скажи мнѣ, любезная Люція, что можно изъ сего разумѣть. Я ласкаюсь, что сестры Сира Карла не почитаютъ меня… Но можетъ быть она говорила безъ всякаго умысла.
И такъ вы почитаете меня гордою? возразила я съ важнымъ и хладнокровнымъ видомъ, поелику Г. и Гжа. Ревсъ сказали мнѣ то послѣ, что они ето замѣтили. Естьли вы оную имѣете! сказала она мнѣ, такъ, такъ, ето гордость, или что ниесть хуже.
Я вторично тебя спрашиваю, любезная моя, что хотѣла при семъ сказать сія насмѣшница… и что я хотѣла сказать сама? ибо въ сіе время слезы покатились изъ глазъ моихъ, и я чувствовала, что сердце мое весьма было поражено.
Между тѣмъ я спросила у двухъ сестеръ, знакома ли имъ Графиня? Милади Л…… отвѣчала мнѣ, что она ее знаетъ съ давняго времени, и учинила мнѣ весьма хорошее изображеніе о ея свойствѣ, также и о Милордѣ Д… въ коемъ я ничего не усмотрѣла хулы достойнаго. Миссъ Грандиссонъ желала знать, какія бы были мои побудительныя причины къ отказу такому человѣку, каковъ онъ. Я ей сказала, что не могу болѣе слышать о мужчинахъ; что я возымѣла великое отвращеніе ко всему ихъ полу, и что обязана симъ Сиру Гарграфу, она совершенно ничему тому не вѣрила; и пріятныя ея мысли долгое время занимались тою перемѣною, которую она усматривала. Ея сестра желала ее отъ того удалить. Скороли вы окончите? сказала она ей; и оборотясь ко мнѣ, ахъ! любезная Миссъ Биронъ, вы ничего не получите отъ сего пустаго воображенія, хотябъ вся ея пылкость была къ тому употреблена; и естьли вы имѣете тайну, то самое лучшее средство есть увѣдомитъ ее о томъ скорѣе. Не взирая на то, Шарлотта весьма великодушная дѣвица, хотя иногда, такъ какъ въ семъ случаѣ, любопытство ея превосходитъ границы благопристойности.
Еще повторяю, дражайшая Люція,что хотятъ сказать сіи двѣ сестры? Я усматриваю то съ удивленіемъ. Не подозрѣваютъ ли онѣ меня къ кому ниесть въ любви? Мнѣ кажется что, будучи столь великодушны, имъ не долженствовало бы поступать такимъ образомъ, когда онѣ почитаютъ меня свободною, и когда знаютъ что ихъ сумнѣнія должны клониться на ихъ брата. Но сколь ихъ проницаніе не велико, однако онѣ не могутъ въ тонкость оное проникнуть. Чего не согласилась бы я лишиться, естьлибъ могла узнать, любилъ ли когда ниесть и кого нибудь Сиръ Карлъ?
Прибытіе Графини принудило насъ перемѣнить нашъ разговоръ. Сей госпожѣ отъ роду сорокъ пятой годъ въ физіономіи ея изьявлялось великое благородство и милость. По оказаніи нѣсколькихъ отличныхъ учтивостей о славѣ, которую она мнѣ приписывала, и о побужденіи, которое она имѣла увѣриться лично о всемъ ею обо мнѣ слышанномъ, она сказала мнѣ нѣсколько словъ о Гжѣ. Сельби, и о письмѣ, коего она съ нетерпѣливостію ожидала, изъ чего я ясно усмотрѣла, что моя тетушка совершенно ее не увѣдомляла о моемъ отвѣтѣ. Минуту спустя, она наклонилась къ Милади Л… которая сидѣла подлѣ ее; и взявъ ее за руку, она съ нѣсколько минутъ говорила ей на ухо. Милади Л.… отвѣчала ей токмо, нѣтъ, сударыня. При семъ Графиня сказала, что она весьма тому рада. Я нимало не опасаюсь, присовокупила она, по довѣренности открыть тайну такой пріятельницѣ, какъ вы.
Ахъ! любезная моя, она спрашивала у Милади Л…, я весьма въ томъ увѣрена, не относится ли имя сестры, какъ она слышала, когда Миссъ Грандиссонъ меня называла, къ какому ниесть намѣренію ея брата; а веселой и ласковой видъ, которой потомъ она на себя приняла говоря съ Гжею. Ревсъ и мною, увѣрялъ меня еще болѣе, что послѣ сего изьясненія ей не оставалось никакого сумнѣнія, чтобъ я не принадлежала ея сыну, безъ всякаго препятствія со стороны Сира Карла. Нѣтъ въ семъ никакой подлости, любезная Люція! сколь бы чрезвычайнымъ удивленіемъ ни была я исполнена къ кому нибудь такому, коего я почитаю того достойнымъ, но сіи превосходныя сестры никогда не увидятъ меня обьятою безнадежной страстію.
Графиня взявъ меня за руку просила на минуту поговорить съ ней на единѣ, и мы подошли къ окну. Она говорила мнѣ весьма пространно о письмѣ, что она ни мало не сумнѣвается чтобъ Гжа. Сельби не сообщила мнѣ онаго; и не давъ мнѣ времени отвѣчать, она начала говорить съ чрезвычайною благосклонностію о всѣхъ предполагаемыхъ ею во мнѣ качествахъ, коихъ подтверженіе она усматривала въ моихъ рѣчахъ и моемъ видѣ. Я всячески усиливалась изъясниться на ея представленія; но предаваясь всегда ея предупрежденіямъ, и принимая нѣкоторыя учтивые обороты, въ коихъ она меня всегда содержала, по причинѣ замѣшательства такой молодой особы, которая не осмѣливается признаться въ томъ, чего наиболѣе желаетъ, она держа меня за руку подвела къ собранію, повторяя мнѣ, что она довольно насмотрѣлась, и что полагается на отвѣтъ, коего ожидаетъ отъ моей тетушки.
Безъ сумнѣнія благосклонный ея видъ, благородныя и ласковыя ея обхожденія, пылкое и естественное израженіе ея чувствованій въ столь краткомъ разговорѣ, чрезвычайную внушили во мнѣ къ ней склонность. Колико бы я была щастлива, подумала я сама въ себѣ, естьлибъ могла имѣть такую мать, не учинясь женою ея сына. Но должна ли я отказаться съ нимъ видѣтся, естьли требуютъ отъ меня свиданія? наипаче когда Милади, какъ кажется, желала увѣрить Графиню, что другой не имѣетъ нималѣйшаго намѣренія… По истиннѣ, я не желаю, чтобъ сей другой… по крайней мѣрѣ, естьли… я дѣйствительно не знаю, любезная моя Люція, что я хотѣла присовокупить; но я покорно тебя прошу совершенно увѣрить тѣхъ, кои принимаютъ въ моемъ жребіи участіе, что они никогда не увидятъ меня обьятою безнадежною страстію. Нѣтъ, клянусь моею честію, нѣтъ. Они могутъ быть въ томъ удостовѣрены.
Но позволь мнѣ предложить тебѣ вопросъ, любезная Люція, вопросъ дѣтской, я его такимъ почитаю и тебѣ, которая имѣла пленѣнное сердце, такъ какъ ты мнѣ сама въ томъ призналась, но отъ сего плѣна щастливо освобожденное. Я сама себя съ нѣкотораго времени примѣчаю привыкшею употреблять извѣстныя слова, какъ на примѣръ, другой, нѣкто, онъ, тотъ, вмѣсто того, чтобъ прямо писать, какъ я то дѣлала, Сиръ Карлъ, или Кавалеръ Грандиссонъ, которыя слова гораздо прнличнѣе, хотя по истиннѣ я говорю съ разсужденіемъ для такого человѣка, которой заслуживаетъ укаженіе отъ всего свѣта. Чтожъ я хотѣла тебѣ обьявить? Не знакъ ли ето?… Ахъ, Люція! ты угрожала меня проникнутъ въ мои мысля, и не говорила ли я тебѣ, что сама открывать буду тебѣ оныя? Я была чистосердечна, ты можешь безъ труда тому повѣрить, видя что столь легкомысленные признаки не могутъ произойти отъ меня. Но естьли ты почтешь ихъ нѣсколько излишними; то не подвергай меня опасности, любезная моя, умолчи о нихъ передъ любезнымъ мнѣ семѣйствомъ; они изьявятъ слабость въ глазахъ однихъ; они пріобрѣтутъ снисхожденіе отъ другихъ, поелику усмотрятъ въ томъ чистосердечіе. Меня конечно почли бы виновною, естьлибъ я къ тебѣ писала особенно, но я ничего не имѣю въ сердце такого, чегобъ не готова была… я хотѣла сказать, въ чемъ бы мнѣ было стыдно признаться; но я иногда думаю, что весьма мало заслуживаю стыда изъ всего того, что къ тебѣ ни пишу. Ахъ! любезная Люція, не говори мнѣ, чтобъ она была справедлива.
