А потом происходит неожиданное. Костя применяет хил-кик[1], пытаясь достать меня пяткой с разворота — и попадает на бэкфист[2]. Он ведь не ожидал от меня подобного приёма, будучи уверенным, что сам проведёт атаку без малейшей проблемы, разворачиваясь чуть ли не на триста шестьдесят градусов. Я (а точнее — Субботин) подловил его и отправил в нокаут одним мощным ударом. Бить-то меня учили неплохо, так что свалить человека одинаковой со мной комплекции мог без проблем.

В зале повисла тишина. Варяг недоверчиво подошёл к лежащему Косте, присел перед ним и приоткрыл пальцами глаза, следя за реакцией. Начал негромко считать. Когда он произнёс цифру «восемь», лежащий сел, упираясь в маты.

— Ни хрена себе, Костяна отдыхать отправили, — хохотнул кто-то. — Мишка, ты где научился так кулаками махать?

— Случайно получилось, — пожимаю плечами под задорный смех, а сам не отпускаю Субботина. Мало ли, вдруг Варягу взбредёт в голову самому подраться? Хотя, нет. Он же Мастер Клинков, а не боец сопровождения и охраны.

— Можешь продолжить бой? — спрашивает Варяг.

Тот кивает в ответ. Ну да, репутация подмочена, надо же как-то реабилитироваться. Салага какой-то, пусть даже и одарённый, уложил с единственного атакующего удара бывалого бойца. А мой наставник по клинковому бою очень внимательно глядит на меня снизу. Потом выпрямляется, помогает подняться Косте и отходит в сторону.

— Первый раунд за Михаилом, — объявляет он. — Нокдаун тяжёлый, примем как за победный. Погнали!

Костя встряхивает головой, как разъярённый бык, и прёт на меня, уже не пытаясь пижонить с помощью всяких там лоу-киков, подсечек, фронт-киков и прочих мудрёных приёмов. Он перешёл на обыкновенный бокс, стараясь подцепить кулаком мой подбородок или самозабвенно лупил по корпусу, который я старался прикрыть локтями от мощной кувалды, раз за разом обрушивающейся на меня с поражающей методичностью. И видя, что начинает продавливать меня, Костя изменил тактику, вновь перейдя на дрыганье ногами.

«Ну, я так не играю, — с обиженными интонациями прозвучал в моей голове голос майора. — Что за детский сад?»

Нырок под левый локоть Костя пропустил, а ловкая подсечка с одновременным тычком в грудь опрокинула его на маты. Народ, бросивший заниматься на тренажёрах, зааплодировал, подкалывая товарища. Мой соперник упруго вскочил на ноги и бросился бы снова в бой, не встань между нами Варяг.

— Брейк, — негромко произнёс он. — Достаточно. Победил Михаил.

— Да как так-то? — возмущённо вскрикнул Костя. — Давайте ещё один раунд проведём!

— Ножевой бой, — неожиданно для всех я транслирую желание Субботина.

— Ты уверен, Мишка? — ухмыляется Варяг, не пряча в глазах интерес к происходящему. — На настоящих или учебных?

— На учебных конечно, — хватило ума не выделываться.

— Хорошо, — мастер показал знаком, чтобы кто-нибудь сбегал в подсобку за тренировочным оружием.

Учебные ножи были изготовлены из крепкого пластика и покрашены в чёрный цвет. Даже по весу они имитировали настоящие клинки, правда, без центровки. Костя осклабился и начал играть им, перекидывая из руки в руку и делая размашистые движения. Я машинально встал в стойку, следя за движениями спарринг-партнёра. Варяг отошёл подальше и дал отмашку.

Костя провёл мгновенную атаку с косым росчерком от плеча до живота. Кончик ножа скользнул по моей груди, и Варяг засчитал удар.

— Один — ноль.

— Видишь, Миха, против профессионала тебе не устоять, — как бы извиняясь за свою резкость, произнёс Костя, и нож снова запорхал из одной ладони в другую.

«Вот же чёртушка, да он амбидекстер!» — хмыкнул майор.

Ну да, мой соперник умел работать двумя руками, оттого и был лучшим в отряде бойцом на ножах. Клинок словно растворяется в воздухе, перед глазами только какой-то серый росчерк вспарывает пространство — и вот уже у шеи замирает пластиковый затупленный кончик.

— Два — ноль, — расстроенно произнёс Варяг, как будто ожидал от меня чуда.

«Приловчиться надо, — нисколько не переживая, буркнул Субботин. — А потом мы фору отобьём, не ссы».

И пошло веселье. Моё тело приобрело лёгкость и подвижность. Руки и плечи в постоянном движении, только и успевают делать блоки, а ножи со скрежетом скрещиваются между нами и отлетают на исходную позицию. В какой-то момент Костя, не успевший перестроиться под новые реалии, получает укол в грудь.

— Два — один, — бесстрастно произнёс Варяг.

Небольшая пауза не пошла на пользу Косте. Я тут же подловил на хитром приёме соперника и обозначил удар клинком в плечо.

— Два — два, — ожил Мастер.

Тело под контролем Субботина становится невероятно пластичным и подвижным. Я ощущаю лёгкость и невероятную прозорливость, которая позволяет мне предугадывать направление ударов Кости. И с того момента, как счёт сравнялся, он ни разу не смог достать меня. Это был уже не просто бой ученика с матёрым волком, а танец равных. Резкие взмахи, короткие тычки, парирование, переход в следующую фазу, перемена позиций — всё происходит под гробовое молчание в зале. Даже Варяг загляделся, не торопясь давать отмашку для окончания спарринга. Пришлось «самому» брать инициативу в руки. Пара отвлекающих движений, резкий переход за спину — Костя чувствует неладное и успевает сгруппироваться, но чёрная полоска ножа чиркает его по шее, «перерезая» вену.

— Стоп! — Варяг вытирает пот с лица, как будто сам только что участвовал в спарринге. — Победил Михаил.

Зрение на мгновение теряет фокусировку, пелена проходит быстро, и я снова ощущаю самого себя, страстно желающего вернуть невероятное чувство силы и новых способностей.

«Не увлекайся, — предупредил майор, почувствовав, как меня трясёт от избытка адреналина и каких-то других биохимических процессов в организме. — Иначе потеряешь контроль надо мной. Я и сам-то ещё не знаю, на что способен. Вдруг случайно перехвачу тело и отодвину тебя в сторону. А мне не хочется тебе причинять зла».

«Спасибо», — в очередной раз только и смог ответить я, потому что Варяг хватает меня за шкирку, как нашкодившего кота, и тянет в подсобку.

Бросив меня в продавленное старое кресло, которое почему-то никто не выкидывал на свалку, он сам запрыгнул на стол, упёрся в него руками и несколько секунд изучал, как вошь на гребешке.

— Что это было, Михаил? — ожидаемо спросил он. — Как из увальня вдруг вылупился профессиональный боец? Подскажи секрет, пожалуйста. Я эту методику применю к нашим парням. А то месяцами гоняешь их, гоняешь — и никакого толку.

— Для охраны важно умение владеть огнестрелом, — я пожал плечами. — Они это понимают, поэтому и относятся к занятиям с холодным оружием с ленцой.

— И всё же? — Антипова не так легко сбить с толку. — Может, ты применил ментальную технику для освоения не дающихся тебе приёмов? Мы же оба знаем, что модификация тела возможна только при рекуперации, а ведь её… не было.

— Лёня, не играй с огнём, — я качаю головой. — Об этом знает только семья.

— И все обитатели особняка Дружининых, — Варяг расслабился. — Мне плевать, если честно, на ваши скелеты в шкафу. Александр Егорович дал мне столько хорошего, что предать его — это как себе в голову выстрелить из девятого калибра.

— Выстрел в голову из любого калибра критичен, — пытаюсь строить из себя умника, но удаётся плохо. Мастер сверлит меня взглядом, требуя ответа. — Да, это ментальные техники под гипнозом.

— Врёшь, стервец, — тут же парирует Антипов. — Нет такой техники вне рекуперации. В тебе чужая сущность? Мне-то можешь сказать?

— На эту тему я не готов разговаривать с посторонними людьми, — твёрдо отвечаю я. — Только после одобрения отца.

— Я для тебя посторонний, значит? — кажется, Мастер обиделся и расстроился одновременно. Спрыгнув со стола, он пошёл к двери, но остановился. — Ладно, это твоё решение. Только знай, что Александр Егорович приказал мне следить за всеми странностями, которые ты будешь демонстрировать. И я обязан ему докладывать, если таковые замечу. Не обессудь.