— Как же я могу помнить? — усмехнулся майор. — Когда человек неожиданно умирает, он не успевает осмыслить свой переход в мир иной. Сначала меня швырнуло куда-то от взрыва, а потом закружило в чёрном тоннеле, притягивая к далёкому пламени. Чем ближе я был к нему, тем явственнее ощущал присутствие какой-то твари. Она как будто находилась в заточении, скулила и выла, силясь выбраться наружу. Я испугался и изо всех сил рванулся в сторону. Тебе снились сны, когда ты отчаянно хочешь вырваться из обволакивающего ужаса? Как будто руки и ноги опутаны прочной паутиной, а кто-то тянет тебя в нору. Вот я и хотел открыть глаза, чтобы кошмар исчез. И вдруг, бац — провалился в беспамятство. Сколько я пробыл в этом состоянии, сказать не могу. Знаешь, иногда проскальзывает мысль, что моё путешествие длилось не мгновенно. Возможно, душа оказалась «на передержке», и ждала момента, чтобы подселиться к кому-нибудь, и как только ваш ритуалист открыл мне дорогу, я сразу же попал к тебе. Но есть и второй вариант: перенос произошёл настолько быстро, что Мистер Икс не успел ничего сделать. Этот ваш… Марк Ефимович оказался проворнее. Интересно, когда меня шарахнуло обо что-то тяжёлое, я мгновенно открыл глаза.

— И я, — хмыкаю в ответ. — Значит, наше пробуждение оказалось синхронизированным. Теперь бы понять, случайно ли ты во мне или закономерно?

— В переносе душ нет ничего закономерного, — весело рассмеялся Субботин. — Скорее, это иррациональное и мистическое состояние человеческого общества, до сих пор подвергающего мифологизации всё, что ему непонятно. По логике вещей я вообще ничего не должен ощущать со смертью мозга, а вместо этого нахожусь в твоём теле и вижу невероятную картину мира, насыщенную красками, запахами, образами. Женщины и девушки у вас невероятно красивы. Нет, и в моей реальности Россия могла похвастаться подобным преимуществом перед всем земным шариком, но здесь какая-то запредельная концентрация красоток. Такого не может быть в принципе, тёзка. Я говорю про свои ощущения. И тем не менее… Получается, я всё же не мертв? Человек в коме, говорят, видит невероятные картины, столь реалистичные, что не хочет выходить из этот состояния.

Субботин замолчал, погрузившись в свои мысли, а я лежал на кровати, закинув руки за голову, и смотрел в потолок, освещённый ночными рекламными огнями и мелькающими полосками фар проезжающих машин. Пытаясь выстроить логичную модель случившегося, я всё больше терялся в догадках, потому что нелогичным выглядела история, произошедшая в туалетной комнате ресторана. Кому я понадобился, и главное — зачем? Не связано ли нападение с майором Субботиным? Что, если искали его, а не меня?

— Я тоже об этом думал, — прозвучал голос старшего тёзки. — И знаешь, чем больше сопротивляюсь такой версии, тем предпочтительнее она выглядит. Сдаётся, ваш чародей невзначай помешал влиятельным людям провести свой ритуал, и на нашу с тобой беду (а, может, и к счастью?) ты перехватил управление. Знаешь, в моём мире очень популярно чтиво про попаданцев. Ну, про тех, кто не по своей воле оказывается в теле другого человека, или в теле самого себя, только молодом…

— Я понял смысл этого слова, — мягко остановил я ненужные объяснения.

— Ну вот, частенько авторы сих опусов используют сюжет про попаданца, невероятно крутого бойца, несокрушимого мускулистого мачо, нагибающего всех, кто слабее, трах… сношающего всё, что шевелится. И случается так, что он погибает в своём мире. Некие силы подселяют его душу в тело подходящего реципиента, умирающего от неизлечимой болезни. Но незаметно для окружающих, чтобы не возникло ненужных вопросов. Аккуратненько так проводят перенос, комар носа не подточит.

— Хочешь сказать, создают идеальное оружие для каких-то целей? — я хмыкнул от мелькнувших догадок.

— Именно, — Субботин был доволен. — Представь себе, родился у короля с королевой хилый ребёночек, рос под бдительным присмотром мамок и телохранителей, дожил каким-то образом до восемнадцати лет, а сил и возможностей природа ему не дала. И вот он умирает… неожиданно так, свалившись с лошади.

— Зачем его садить на лошадь, если он хилый? — заинтересовался я.

— Чтобы он упал, — мне показалось, что майор пожал плечами, поражаясь моей тупости. — А у королевской четы растёт уже маленький наследник, крепенький бутуз, братик. Значит, у неких лиц есть опасение, что именно он займёт трон после отца. В ближнем круге государя всегда — по сюжету — найдётся коварный злодей, который с помощью магии подстраивает несчастный случай и производит подмену в момент смерти. И вуаля! Внезапно хилый юнец вдруг выходит из комы после падения, и вылечившись, начинает проявлять черты жёсткого, прокачанного физически и умственно молодого человека, умеющего одними руками сворачивать шеи врагам. Он всю жизнь ненавидел всех, кто окружал его и втайне желал смерти, ненавидел отца и мать, давших ему жизнь, а особенно ненавидел младшего брата, которого папаша хочет объявить наследником. Но вся беда в том, что кукловод прочно повязал его ниточками и дёргает ими так, как нужно. Рано или поздно невидимый управитель с помощью попаданца изменит конфигурацию власти в свою пользу. Как тебе сюжет для книги?

— Сногсшибательно, — признался я. — Только непонятно, зачем гадить там, где живёшь? Не лучше ли бы произвести такую рокировку во враждебном государстве?

— Сечёшь, — с уважением произнёс Субботин. — Значит, ты понял главное…

— Нет, не понял, — немного подумав, честно признался окружающему меня полумраку. — Фигня получается какая-то.

— Такие серьёзные магические манипуляции не проводят просто так, Мишка. Они всегда направлены на изменение политического строя, на подмену менталитета населения огромного государства, на уничтожение влиятельных врагов. Понимаешь, кучу дорогостоящих экспериментов проводят чисто ради научного интереса, и от них нет ни прямого вреда, ни пользы. Но другое дело, что гораздо чаще проводятся эксперименты, у которых есть явный выгодоприобретатель. Для кукловода важно получить управляемое оружие, а не спонсировать бесконечно учёных-чародеев, если они не изобретают новое оружие, конечно. Вот я и думаю, что кто-то очень и очень серьёзный решил устроить переворот в стране или добиться с помощью призыва неограниченной власти.

— И вызвали тебя? — не удержался я от иронии. — Извини, майор, но ты не тянешь на злодея.

— Конечно же нет, — снова пожимание плечами. — Думаю, я занял место какой-то жестокой твари, способной только убивать. Без морали, без человеколюбия. Расчистив с её помощью дорогу к цели, а возможно, и убрав саму цель, тварь потом бы ликвидировали, или припрятали, пока не понадобится снова. Как именно — пока оставим за пределами нашего гадания. Но что-то в ритуале сломалось, или неправильно произнесли заклинание — и вместо злодея притянуло меня, и надо полагать, не в то тело. Почему я так думаю? А иначе бы за тобой сейчас не бегали с оружием, чтобы уговорить на встречу с Мистером Икс. Если есть объект охоты — значит, есть и сам охотник. Поэтому за нами будут охотиться очень и очень опасные люди, Мишка. Пока они себя проявили вот таким дешёвым наездом в туалете. Дальше будет хуже.

— Ты предлагал версию, что кто-то из моей семьи был заинтересован…

— Как посредник — да, — согласился Субботин. — Новая версия слегка реабилитирует твоих родственников, но до конца я не уверен. Так что нам остаётся выжидать, когда появится главный кукловод.

— Что-то меня не прельщает такая перспектива, — поёжился я.

— Не вешай нос, гардемарин, — хмыкнул майор. — Я приложу все силы, чтобы защитить тебя. Не хочу, знаешь ли, окончательно уходить в небытие. Если Бог или некие могущественные покровители дали мне шанс хоть таким образом исполнить долг офицера, воина — значит, какой-то смысл во всём происходящем есть.

— Даже представить страшно, кто замыслил такую комбинацию… Так ведь и моя семья может пострадать!

— Мишка, я не хочу тебя пугать. Такой вариант я тоже допускаю.

— Старая аристократия раньше целые семьи вырезала для достижения своих целей или даже просто в целях запугивания, — мрачно ответил я. Спать уже совсем не хотелось. — Да и сейчас, полагаю, не гнушается подобными методами. Если передо мной встанет выбор, я сам сдамся. Пусть препарируют, но моих родных не трогают.