- Алекс! - всхлипывает Олеся, сжимаясь подо мной, выгибается и начинает кончать. Глубокими толчками продлеваю ее удовольствие. Мышцы ее влагалища захватывают мой член в тугое сокращающееся кольцо. В этот момент она и душу может из меня вынуть, настолько охрененно в ней. Изливаюсь в Олесю с громким рыком.

Забираю ее в свои объятия, пока не замерзла. Натягиваю на влажные от испарины участки край покрывала. Выравнивая дыхание, переживаем отголоски только что случившегося оргазма…

Олеся

Пытаясь украсть немного сна, накрываю голову подушкой. Целуя мои веки, рассветные лучи солнца забираются в спальню через неплотно зашторенное окно. Ещё и Алекс гремит посудой на кухне.

«Р-р-р-р-р-р!»

И чего ему не спится?

Стараясь создавать меньше шума, тем не менее ведет себя, как слон в посудной лавке. Чем Гранов там занимается? Он почти не дал мне поспать ночью, а теперь будит с первыми лучами солнца.

Поднимаясь с постели, морщусь, чувствуя, как внизу живота тянет мышцы. Забытые ощущения. Мое падение этой ночью было неизбежным. С первым поцелуем Гранова в кровь попал яд, который поработил разум и тело. Так я оправдываю свою зависимость от члена Алекса.

Не размыкая век, почти на ощупь плетусь в душевую. В сторону кухни даже головой не веду. Я завидую Гранову. Откуда у него столько энергии?

Забираясь под теплые струи душа, досыпаю в кабинке. Если мои внутренние часы не подводят, минут пятнадцать стою, привалившись к стене.

- Плохая идея спать в душе, - чуть раньше, чем в мое сознание врывается голос Александра, в открытую дверь кабинки проникает прохладный воздух и кусает ноги. - Олеся, я не хочу, чтобы ты упала, - прямо в рубашке тянется к моему предплечью и фиксирует его в захвате. Даже если решу сползти по стеночке, мне не дадут.

- Твоя рубашка….

- Хрен с ней. Давай выходи, завтракай и ложись спать, - проявляя заботу, командует мой полковник. Тянет на себя, но я откуда-то нахожу силы упереться пятками в мозаичный пол.

- Мне на работу нужно собираться, - прикрыв ладошкой зевок, произношу я.

- Никто не будет вызывать проститутку с утра пораньше, - продолжая контролировать мое тело, чтобы оно не упало, бурчит Гранов. - Поебаться клиентов тянет ближе к ночи, тем более в будни.

- Откуда ты знаешь? - с меня слетают остатки сна. Подозрительно кошусь на Гранова в ожидании ответа.

- Я много чего знаю, - смеясь, подмигивает мне. - Напиши Давиду, что плохо себя чувствуешь и приедешь в офис после обеда, - резко из голоса пропадает веселье, там теперь звучит забота, в которую Александр меня укутывает с ног до головы.

В глубине его глаз плещется не угасший огонь желания, а на поверхности - нежность и тепло. Если температура воды резко упадет, я не замечу. Мне хорошо в моменте, настолько хорошо, что поджимаю пальцы на ногах, чтобы себя не выдать. Хотя это ведь Гранов, от него ничего невозможно скрыть. Порой мне кажется, что он умеет читать мысли.

Я так быстро сдалась…

И мне почти не страшно. Почти не стыдно. Я готова честно себе признаться, что кайфую от того, что происходит между нами. Пока только себе.

- Не могу, - медленно перекатываю голову из стороны в сторону. - Мне нужно запомнить имена всех жриц любви и выучить кодовые обозначения клиентов, - жалуюсь я.

- Как всё серьёзно, - хмыкает Гранов, изливая в пространство сарказм.

- Ещё бы, это тебе не третьесортная улица Красных Фонарей, - отвечаю на шутку. - У нас все серьёзно, - не получается сдержать улыбку, хотя я пытаюсь. С Грановым не только секс вставляет, но и наши мелкие пикировки.

- Я могу всю их «агентуру» слить тебе на компьютер, - делится со мной секретами полковник.

- Вам информацию, случайно, не Виктор сливает? - озвучиваю вспыхнувшее в голове подозрение. Гранов не спешит с ответом. Думает, насколько глубоко может мне доверять?

- Нет. Виктор верен Давиду, - произносит он. Я почти уверена, что больше Александр ничего не скажет, но он добавляет: - А вот его женщина - нет, - цепляет мой взгляд и не отпускает. Общаемся без слов, хотя говорим друг другу так много.

Гранов не просто поделился со мной секретной информацией, он дал мне в руки оружие, которое может доставить ему кучу проблем, если я открою рот. Но я этого никогда не сделаю, даже если меня будут пытать.

- Давай, Огонек, иди ко мне, - тянет на себя. Поддаюсь, делаю шаг и обхватываю его талию руками, прижимаясь влажным телом к торсу, кладу голову на грудь. Рубашка все равно мокрая. Тянусь за той нежностью, что прочитала в его глазах. Ночью мне не хватило.

Чтобы нас не разделяла дверца душевой, Алекс шагает под струи воды, крепче прижимает к себе. Теперь все правильно. Так должно начинаться идеальное утро. О том, что я рычала и ворчала в подушку, пока он гремел на кухне, я не думаю. Я девочка, а значит, могу немного покапризничать.

О, Боже!

Как давно я не чувствовала себя девочкой, о которой заботятся….

- Теперь и штаны намочил, - просто констатирую. Если Гранов будет ходить по квартире в одном полотенце, пока его одежда сушится, я не стану возражать. В своей наготе он великолепен. Я утром успела многое рассмотреть…

- Позвоню своему водителю, он привезет сухую одежду, - целуя меня в висок, сообщает Гранов. В его мире решаема любая проблема…

- Алекс, мне нужно принять душ, - вместо того, чтобы отступить, плотнее жмусь, будто хочу напитаться его запахом и энергией на весь день вперед.

- Назови ещё раз, - просит Гранов. Поднимаю к нему лицо в поисках пояснений.

- Алекс… Никаких больше «товарищ полковник», - цепляя подбородок, строго смотрит в глаза. Дождавшись кивка, целует в губы.

Мы немного увлекаемся. Увлеклись бы намного больше, но, пока я стягивала с Гранова мокрую рубашку, запал почти остыл.

- Зачем ты ее только надевал? - бросая взгляд на рубашку, на которой почти не осталось пуговиц, выговариваю я. - С таким телом можно готовить в одном переднике, - озвучиваю ему свои сексуальные желания, которые только что зародились в голове.

- В следующий раз обязательно, - то ли поддевает, то ли соглашается, не пойму. Голос Гранова настолько просел, что я не улавливаю в нем мелизмов.

- Я серьёзно, - тянусь к ремню, которым меня вчера связали.

- Я тоже, - выдергивая из шлевок ремень. Грубого напора мокрые шлевки не выдержали, как минимум две из них Гранов вырвал с мясом. С громким шлепком штаны падают на пол вместе с боксерами.

Притянув меня за затылок, Гранов вжимает свои губы в мой рот, забирая мое дыхание, толкается в него языком. Разрывая поцелуй, ловит мой взгляд. В его глазах штормовое огненное море. Он топит меня в своем желании, напитывает мое тело нестерпимым жаром…

- Отсосешь? - царапает хрипотцой своего голоса нервные окончания. Это не проверка, это дикое желание Гранова. Я вижу это в его глазах. Я могу ответить «нет», и он просто трахнет меня, прижав к стене. Никаких обид не будет. Но я хочу…

Олеся

Ответ в моих глазах Гранов считывает раньше, чем я киваю головой. Энергетика вокруг нас наполняется вязкой тяжестью, будто кислорода не хватает, мы его выжрали весь.

Кусая поцелуем в губы, Алекс давит мне на плечи. Медленно опускаясь на колени, не разрываю контакт глаз. Мне хочется тонуть в его порочной темноте, что сейчас закрывает радужку. Я не чувствую себя мотыльком, летящим на огонь, хотя глаза Гранова так полыхают, что все тело горит. В энергетическом поле мне безопасно. Для других там куча запретов и возможных проблем, но мне можно много больше, чем другим. Я это чувствую, считываю, ощущаю.

Опустившись на колени, глотаю воздух через приоткрытые губы. Обжигая нутро горячим кислородом, кладу руки на крепкие бедра. Пожирая губы жадным взглядом, Гранов тянется пальцами к моему рту. Проводит подушечкой большого пальца по нижней губе, грубо ее сминая. Толкает палец в рот, а когда я облизываю его кончиком языка, откидывает голову назад, громко затягиваясь воздухом.