Вряд ли бы мне досталось столько плюшек от Крестовских, если бы не Гранов. Крестовские пытались загладить вину за то, что подвергли его женщину опасности и неважно, что до начала операции, я не была его женщиной, а была офицером выполняющим задание. В той ситуации торг был неуместен, они решили меня отблагодарить, я подарки приняла и ни капли об этом не жалею. Алекс сможет полностью обеспечить свою семью, но я считаю, недвижимость лишней не бывает. Тем более скоро наша семья станет больше в два раза…
- Моя генеральша уже дома? – звонит и спрашивает Алекс, как только я вхожу в дом.
Я смеюсь. Теперь я не только Огонек, но и Генеральша. Второе прозвище получила, когда согласилась выйти замуж за генерала, за полковника выходить не отказывалась, а просто ленилась идти в ЗАГС. В первые недели беременности я постоянно хотела спать, мне было не до свадьбы. А тут новая должность Гранова совпала с изменением моего гормонального фона, и когда он в очередной раз позвал меня замуж, я ответила: «Я согласна. Хочу быть генеральшей!».
- Игнат тебе ещё не отчитался? – поддеваю мужа.
- Этот гад трубку не поднимает, я его в архиве закрою на полгода, - Гранов редко бросается пустыми угрозами, поэтому спешу защитить парня.
- Дай ему в уборную спокойно сходить, Алекс. Так нельзя, - пробую его пристыдить. Знаю, что он со мной не согласен, но не спорит. – Тем более я дома. Всё хорошо.
- Олеся, приляг, отдохни, - просит супруг. Я закатываю глаза, но для его спокойствия обещаю, что пойду отдыхать. Пообещав не задерживаться на работе, он отбивает звонок. А я отмечаю, что он даже для приличия не поинтересовался, что мне сказал врач.
Гранов приезжает сегодня намного раньше. Я даже ужин не начала готовить. Обойдемся бутербродами и салатом, как в старые времена. Я выхожу на крыльцо встречать мужа. Наблюдая, как он достает из багажника корзину, а с заднего сидения два больших букета. Вручает мне сначала из голубых горнезий и белых хризантем, а потом второй их бледно розовых пионных роз. Может Гранов своими поступками довести до слез. Я уже три месяца, как перестала быть плаксой. И вот на тебе, довел. Забирая цветы, оставляет их на ротанговом кресле, рядом пристраивает корзину из ресторана.
- Иди ко мне моя огненная генеральша, - прижимает к себе и глубоко целует. А я думаю о том, что получила новое звание. Мне нравится, как оно звучит…
*** ***
Два года спустя
Гранов
Закрыв папку с делом Конева, что лежала на столе, постучал по ней костяшками пальцев. Вот теперь поставлена точка. Этот ублюдок непозволительно долго топтал землю ногами. Я знал, что Крестовские заказали Князя. Знал исполнителей, и даже контролировал каждое звено цепи. Я косвенно стоял за этим заказом. Там, где дело касается моей семьи, я не умею прощать. Он тронул то, что трогать было нельзя.
Я оградил Олесю от этого дела, она не была на заседаниях в суде, она не присутствовала на допросах, ее имя не упоминалась ни в одном протоколе, только поэтому она не знает, что под микроавтобусом, который должен был везти их обратно, охрана Князя установила взрывчатку. Урод собирался изнасиловать ее, потом взорвать вместе с двумя свидетельницами, которые знали, кто убрал девушку, которая добыла на Оленникова компромат.
Князь надеялся спокойно отсидеться в тюрьме. С помощью своих друзей на воле собирался через несколько лет выйти на волю. Мразь и дурак! Не за каждое преступление можно выйти на свободу. Все, кто прямо или косвенно были причастны в тот день к преступлению, понесли наказание.
Давид получил восемь лет, но это пока. К концу срока я продлю ему пребывание на курорте. На зоне он занимается «родным» видом деятельности. Только теперь он не поставляет девочек, а подставляет свой зад зекам.
Когда он первый раз увидел меня на допросе с Лейлой, которая утверждала, что все это время работала администратором и никакой Олеси никогда не видела, он понял, что его жизнь больше никогда не будет прежней...
Убрав папку в сейф, забираю телефоны и покидаю управление. С завтрашнего дня у меня отпуск и я хочу провести его со своей семьей. Мне мало общения с детьми, мало моей жены, хотя я посвящаю им все свободное время, но будь моя воля, я бы вообще с ним не разлучался. Люблю до безумия. Счастлив настолько, насколько человек может быть счастлив. Наконец-то в моей жизни закрыты все пробелы. Моя жизнь наполнена смыслом…
По дороге покупаю два букета цветов. Орхидеи для нашей мамы, и ромашки для Александры. Цветы она у нас любит. Оборвала все клумбы, что так заботливо высаживала моя генеральша. Пусть сегодня гадает на ромашках…
Заезжаю во двор. Взгляд тут же приклеивается к Огоньку. Она в шортах и топе сидит возле надувного бассейна. Наблюдает за мелкими, чтобы те не наглотались воды. Лучшей мамы для своих детей я бы не нашел. Да кроме нее и не хотелось ни с кем семью. С первой встречи я запал, как мальчишка. Хотел ее до безумия. После третей наверняка знал, что будет моей. Что поведу в ЗАГС…
- Гранов, ты сегодня рано, - продолжая наблюдать за детьми, поднимается с ротангового кресла, подается ко мне, чтобы поцеловать.
- Па-а-а-па, - кричит Алекса. Ей вторит Ян. Тянут ко мне руки.
- Они тебя намочат, - улыбаясь, предупреждает Олеся. Она теперь часто улыбается, а я готов весь мир положить к ее ногам, лишь бы эта улыбка никогда не сходила с лица.
- Ну и пусть, - подхватив обоих на руки, позволяю им себя обнимать и целовать.
Тая, как мороженое под солнцем. Это такое чувство, которое не передать словами. Маленькие ладошки скользят по моему лицу. Они дружно что-то лепечут. Алекса говорит намного четче, чем Ян. Сыну нужен переводчик, благо он у нас есть – моя генеральша.
Остаток дня мы проводим вместе. Все ромашки оборваны, игрушки раскиданы. Сегодня я готовлю ужин, после которого вместе купаем и укладываем детей. Вместе идем в душ, целуемся, ласкаем друг друга, но секс оттягиваем, пока не окажемся в кровати…
Когда ее дыхание выравнивается после бурного оргазма, а мое сердце возвращается в привычный ритм, я заглядываю ей в глаза и негромко спрашиваю:
- Рассказывай, что тебя тревожит? - несмотря на то, что в нашей спальне нет светильника, я вижу ее глаза. Вижу, как загорается в них удивление. Для этого мне не нужен свет. Моя женщина никак не привыкнет, что я чувствую ее настроение душой, как бы она не пыталась скрыть его от меня.
- У меня задержка, Алекс, - взволнованно произносит Огонек. А я прикрываю глаза, потому что счастье бывает бьет через край, а ты всего лишь смертный…
Я помню ее реакцию на первую беременность, она была более бурной. Она плакала, радовалась, обвиняла меня в том, что я всё-таки задел ей ребёнка, потом опять плакала, но при этом прижималась ко мне так, будто боялась, что я сбегу.…
- Спасибо, любимая, - мягко целую ее губы.
– А если опять двойня? – смеётся она, но с легким испугом в голосе. Я помню, как ей было тяжело в первые месяцы, но брать няню Олеся отказалась. Моей помощи явно было недостаточно.
- Мы справимся, Огонек...
*** ***
Дорогие мои, вот и завершилась ещё одна история! Многие из вас, кто был со мной на протяжении всей книги, знают, что писалась она в очень сложный период моей жизни. Спасибо вам огромное за терпение, за то, что вы поддерживали, не оставляли, позволяли набраться сил и давали время собрать себя по частям! Я безумно благодарна каждому из вас, мои самые лучшие читатели! Люблю вас и крепко обнимаю…
А кому хочется чего-то легкого, заглядывайте в мою новинку
Конец
