Меня он не замечает, а я, прикинувшись мышкой, тихо сижу в углу и наблюдаю. Князь, он же Конев Вячеслав Олегович, размашистой походкой подходит к Давиду, пожимает руку и, не дожидаясь приглашения, падает в кресло.

- Давид, борзеешь, - произносит он, вроде улыбается, а в голосе выраженная претензия. - Заставляешь в офис к тебе ехать. Может, мне ещё уговаривать начать, чтобы ты девочек предоставил для отдыха? Что за претензии, они ехать ко мне не хотят? Они мясо, Давид. Обычное мясо, которое пользуют мужики.

- Слава, сбавь тон, - закипает теперь Давид. У него вон даже желваки на лице заходили ходуном. - Я тебя просил не перегибать с девчонками? Просил не жестить? Хочешь трахать мясо, так подбирай шлюх на трассе, у меня элитные девочки, а после тебя их приходится латать. Они не хотят ехать к тебе! - с каждым предложением голос Давида звучит громче. Он ещё в ресторане пытался слиться, не соглашался сразу на встречу, но Князь, видимо, умеет быть убедительным.

- Я оплачиваю все издержки и приплачиваю сверху за их сопли, - отмахивается, словно претензии Давида ничего не стоят. - Мне на вечер нужны четыре телки, Дава. Всего четыре. Скажи, плачу по двойному тарифу, - озвучивает свое предложение Князь, а я, пока он не видит, брезгливо морщусь. Моральный урод! Все в этом мире решает при помощи денег. К женщинам относится как к мясу.

- У меня две девочки после твоей вечеринки до сих пор в больнице, - зло цедит Давид сквозь зубы, косясь в мою сторону. А я что? Я слушаю и запоминаю. Эту информацию нужно проверить. Выяснить, что с ними произошло на этой вечеринке. Мысли в голову лезут разные, и ни одной успокаивающей.

Меня Князь пока не заметил. Будь моя воля, я с этой мразью не пересекалась бы никогда в жизни, но вопрос времени, как скоро он обернется и увидит меня. Не зря он вызвал у меня отторжение, стоило только взглянуть на анкету.

- Я оплатил лечение и даже букеты каждой отправил, вложив в них дорогие побрякушки, - опять Конев говорит о компенсации. Вот интересно, если бы его отправили в больницу после вечеринки и прислали букет цветов, он бы с радостью принял приглашение на следующую вечеринку?

- И ты думаешь, что они после этого с радостью отправятся тебя развлекать? - озвучивает мои мысли Давид. Хотелось бы верить, что он искренне заступается за девочек, что не даст их больше в обиду, но внутренний голос назойливо шепчет, что они для него лишь товар, на котором он строит свою империю.

- Дава, не начинай! Мы перебрали, намешали наркоту и бухло, ну и отпустили себя. Белобрысая сама просила дуплет. Скажи, сколько докинуть на твой счет, и закроем этот вопрос. Если не устраивает, я найду другого поставщика мяса, - ехидно посмеивается. Давид старается держать эмоции в узде, но пальцы нервно постукивают по подлокотнику кресла.

- Слава, ты сидишь здесь только потому, что знаешь, что у меня чистые, проверенные девочки.

- Ты не единственный, у кого свежий товар.

- Я единственный, кто с тобой ещё сотрудничает, - парирует Давид, а я в этот момент начинаю чувствовать омерзение уже к обоим. Получается, сутенер знает, что этот урод измывается над девочками, но продолжает их подкладывать под него. Продажная тварь!

Князь достает из кармана телефон. Замечаю, что костяшки пальцев сбиты. Отморозок он, а не бизнесмен.

- Этого хватит? - произведя несколько манипуляций в телефоне, интересуется он у Давида, который спешит проверить свой счет. Не дав никакой реакции, сутенер заявляет:

- Слава, верни мне их живыми и здоровыми, - вроде недовольно произносит, а на деле-то он продался, прогнулся под этого отморозка.

- Верну, - обещает Князь, но так, словно от мухи надоедливой отмахнулся. Если нарушит свое обещание, переживать точно не станет. Пополнит счет Давида и возьмет других девочек. - К девяти часам жду у себя на даче, - скалясь, отдает распоряжение. Как только Давид прогнулся, Князь стал хозяином положения, поэтому и позволяет себе подобный тон.

Шмыгнув носом, поднимается на ноги, разминает плечи, будто они успели затечь за пятнадцать минут нахождения в кресле. Я опускаю взгляд в папку в надежде, что он не заинтересуется мной, хотя понимаю, что надежда напрасная. Не глядя на него, я улавливаю момент, когда Князь меня замечает. Атмосфера в кабинете резко меняется, мне становится холодно и неуютно. Мгновение тишины, за которое он успевает меня рассмотреть.

- О-ля-ля, а это кто у нас тут такая красивая спряталась в уголочке?...

Олеся

От мерзкой улыбки Князя по телу проходит озноб. Он смотрит развязно, уделяет излишнее внимание моей груди. Оставляет на коже ощущение чего-то липкого и грязного. Своим вниманием словно в помои окунает. Меня передергивает. Хочется залезть в душ и смыть фантомные прикосновения, которыми он меня запачкал.

Конев медленно крадется, словно хищник, учуявший жертву. Только я не вижу в нем дикого опасного зверя, для меня Конев - нелюдь с извращенной психикой. Таких, как он, нужно держать в клетке!

Останавливается в шаге от меня. Руки закладывает в карманы брюк. Смотрит на меня с высоты своего роста и наверняка думает, что выглядит устрашающе. Я чувствую его жажду меня подавить. Ждет, что я опущу голову и начну трястись, впечатлившись его отношением к женщинам? Не дождется! Мой открытый прямой взгляд ему не нравится, ухмылка начинает напоминать оскал, между бровей залегают глубокие морщины.

- Хочу ее, - заявляет Князь, прожигая меня злым взглядом. В его воспаленном мозгу наверняка детально воспроизводятся кадры, как он меня ломает, причиняет боль, запугивает, внушает ужас.

- Она не продается, - отвечает резко Давид. Я бы даже восхитилась его смелостью, если бы не знала, что он сам тот ещё мудак. Не сомневаюсь, Давид согласится меня продать, если этот урод предложит за меня достойную цену.

- Все эти бляди продаются, - обернувшись к Давиду, произносит Конев.

С трудом заставляю себя не морщиться. Я не нежная девочка-фиалка, которая может упасть в обморок или расплакаться из-за того, что какой-то козел назвал ее блядью, но оскорбление царапает слух и задевает мою женскую неблядскую природу. Я в этом месте чувствую себя ромашкой в пустыне, которая засыхает оттого, что находится в непривычной для нее среде обитания.

- Главное - знать цену, - противно смеётся. В этом мудиле все противно, нет ни одной черты, которая хоть немного сглаживала бы вспыхнувшую неприязнь. - Называй, - требовательно обращается к сутенеру, из голоса пропадает показная веселость.

- Давид не распоряжается мной, - устав молчать, спокойно говорю.

Каждую секунду напоминаю себе, что я профессионал, работающий в данной сфере много лет, где подобных ситуаций было предостаточно, а значит, я умею выходить из них без потерь. На деле же спокойствие мне дается с огромным трудом. Нога дергается в желании съездить Князю между широко расставленных ног, а когда он согнется, подставить к его лицу коленку, желательно несколько раз. И когда он будет умываться кровью, плюнуть ему в лицо…

- Олеся мой администратор, - вмешивается Давид, будто чувствует повисшее в воздухе напряжение и спешит его нейтрализовать.

- Пох.… - легко срывается с его губ мат. - Я хочу тебя, куколка. Сегодня у себя на даче, - наклоняется к моему лицу настолько низко, что его мерзкая рожа расплывается у меня перед глазами. - Буду трахать тебя во все дырки, пока ты не захлебнешься моей спермой, - угрожая, следит за моей реакцией. Внимательно следит, напряженно. А реакции нет, я ее заморозила, только нога чуть активнее дергается, но Князь этого не замечает.

- Есть желания, которые так и остаются нереализованными, сколько ни мечтай, - пропев ему прямо в губы, захлопываю раскрытую на коленях папку.

- Ты что такая дерзкая? - неожиданно хватает меня за лицо, больно впиваясь пальцами в нежную кожу. Он правда больной ублюдок, который совершенно не контролирует агрессию.

Пока Конев продолжает давить мне на лицо, я решаю в голове сложную задачу. Я легко могу уйти из захвата, что, скорее всего, спровоцирует ещё более агрессивное поведение бешеного урода. Он не посмотрит, что перед ним девушка. Как бы долго и часто я ни оттачивала мастерство самообороны, против здорового мужика, да ещё и спортсмена, женщине не выстоять. В лучшем случае провалю операцию, получу побои и отделаюсь легкой черепно-мозговой травмой.