Повесив трубку, задумалась, смогу ли я притвориться, что безмерно рада семейному счастью Матвея и Оксаны?

Нужно было очень-очень постараться!

На следующий день, Матвей заехал за нами, и мы втроём отправились в Москву.

Маришка чувствовала себя превосходно: смотрела в окошко, играла с игрушками, лепетала что-то на своём языке, и совершенно не обращала внимания на напряжение, повисшее между папой и мамой.

Признаться, я ехала туда с тяжёлым сердцем.

Представляла картину, как Оксана будет снисходительно разговаривать со мной, липнуть к Матвею и всячески подчёркивать, что в этом доме хозяйка она.

Надежда была лишь на то, что мы управимся за один день и, не задерживаясь, отправимся домой.

От Матвея с самой первой минуты нашей сегодняшней встречи, я тоже чувствовала беспокойство, и мне казалось, что он уже пожалел о своём приглашении к себе в дом, а может, и Оксана была не рада незваным гостям и устроила Матвею головомойку.

С такими невесёлыми мыслями мы добрались до Москвы.

- Предлагаю заехать домой, передохнуть немного, а потом поехать в клинику, - предложил Матвей.

Я глубоко вздохнула и согласилась: откладывать неизбежную встречу с Оксаной было бесполезно.

Мы подъехали к дому. Матвей взял на руки Маринку, и мы втроём вошли в подъезд. Поднялись на нужный этаж и остановились перед знакомой дверью.

Я нервно сглотнула.

С этой квартирой у меня были связаны не очень приятные воспоминания. Последний раз мне здесь наговорили кучу гадостей и выставили, захлопнув дверь перед носом.

Матвей открыл замок, и мы оказались в небольшом коридоре. Я беспокойно оглядывала пространство, ожидая, что вот-вот, к нам выплывет Оксана, как всегда, при полном параде.

Я до сих пор не определилась, с каким настроем будет происходить наше общение. Решила разбираться по ходу дела.

Мы разулись и зашли в квартиру. Она была двухкомнатная. Дверь в одну из комнат была плотно закрыта.

Я решила, что Оксана находится там, возможно, отдыхает или просто не хочет выходить к нам. Мне так было даже лучше.

Маринка сразу бросилась изучать новое пространство, а мы прошли на кухню.

Матвей достал из холодильника кастрюлю и сковородку.

- Перекусим? - обернулся он ко мне.

- Давай, - вяло согласилась я. Аппетита не было, но Маришку пора было кормить.

Матвей подогрел еду, и мы втроём сели за стол.

Оксана к нам так и не присоединилась.

Дочка с аппетитом уплетала ароматный супчик и куриную котлетку. Я же едва притронулась к еде, но вынуждена была признать, что Оксана готовила отменно. Почему-то этот факт расстроил меня ещё больше.

После обеда решено было тронуться в путь.

Обследование прошло очень быстро, Маришка вела себя хорошо, поэтому уже через полтора часа мы выходили из клиники с финальным заключением врачей. У Маришки всё было хорошо, она была обычной, здоровой девочкой. Несомненно, этот факт улучшил наше настроение.

- Ну а теперь на аттракционы? - весело предложил Матвей.

Я начала было сопротивляться, но мои робкие возражения были не услышаны. Потому что Маришка радостно замахала ручками и громко зачастила:

- Да! Да! Да!

Пришлось ехать в развлекательный центр.

Я уселась за столом, а Матвей с Маришкой устремились в самую гущу событий. Я пила кофе и с улыбкой наблюдала, как они катались на игрушечных лошадках, скатывались с горок и проходили полосу препятствий.

Наигравшись вдоволь, они присоединились ко мне, уставшие, но счастливые. Маришка сразу принялась за блинчик с творогом, а я подняла глаза на Матвея:

- Хотела поблагодарить тебя. Ты нам очень помог, спасибо. Но время уже позднее, не мог бы ты отвезти нас домой? Думаю, ехать к тебе будет неудобно.

Матвей покачал головой:

- Какая глупость, вы не доставляете мне неудобств, напротив, мне очень нравится проводить время с дочкой. И с тобой, - добавил он и посмотрел мне в глаза.

Я смутилась и отвела взгляд.

Дочка доела блинчик, и мы начали собираться. По дороге заехали в магазин, купили гору вкусностей. Матвей взял бутылку вина. Я была против, но он настоял на своём. И вообще, сегодня он вёл себя увереннее, чем всегда, как будто что-то для себя решил.

Мы вернулись домой.

Оксаны до сих пор не было.

Может быть, она работала и возвращалась поздно?

Матвей искупал дочку, мы вместе накормили её, напоили молоком и отнесли в кровать. Маришка, от пережитых впечатлений, сейчас же уснула. В комнате я невольно обратила внимание, что женских вещей не было, как и в ванной комнате. Это было странно, учитывая любовь Оксаны к вещам и побрякушкам.

Матвей постелил мне на диване в зале, а сам лёг рядом, на полу. Мы лежали молча, в полной тишине, почти не дыша. Возможность того, что в любой момент могла войти Оксана, придавала ситуации пикантности.

Когда я уже практически погружалась в сон, Матвей неожиданно произнёс:

- Можно я задам тебе один вопрос?

- Да, конечно, - ответила я.

- Что означали твои слова "ты сделал свой выбор"? Я сломал всю голову. Разве не ты уехала тогда, ничего мне не сказав? - В его голосе зазвучала обида. - Оборвала всю связь, не отвечала на сообщения и звонки. А я искал, пытался поговорить с тобой, доказать, что мои чувства настоящие и такой потрясающей женщины я не встречал никогда в моей жизни.

Несмотря на комплимент, которым Матвей сейчас меня наградил, мне было до слёз обидно.

За то, что у нас так неправильно сложилась жизнь. Обстоятельства, как будто нарочно мешали нам быть вместе. Даже наличие ребёнка не могло нас соединить. А сейчас, когда он был женат, сожалеть об этом было бессмысленно.

Но всё же я решила расставить все точки над "и":

- Зачем рассыпаться в комплиментах ко мне, Матвей, если ты выбрал в итоге другую женщину?

Матвей молчал. Потом он встал, включил свет и, присев на кресло, озадаченно уставился на меня:

- О какой женщине ты говоришь?

Мне была неприятна эта тема, но я решила сегодня поговорить начистоту раз и навсегда.

- Естественно, я говорю об Оксане, - немного рассерженная тем фактом, что приходится объяснять такие очевидные вещи, ответила я.

- При чём тут Оксана? Как она касается наших отношений? - Матвей всё так же выглядел растерянным.

- Прошу тебя, не надо притворяться, что ты ничего не понимаешь, - взорвалась я, - ты изменил мне с ней тогда в Раю! Помнишь, в баре, вы целовались? А что было до этого, мне и представлять себе не хочется. Вас двоих искали два дня. Только не говори мне, что вы в карты играли, - с горечью сказала я.

- Я тебе не изменял. Мне было плохо, потому что ты прогнала меня. Я напился, Оксана оказалась рядом. Мне было на неё плевать, поэтому я её не прогонял. Но клянусь, между нами ничего не было. Что касается того поцелуя, она сама полезла меня целовать. Если бы ты смотрела внимательнее, то заметила бы, что я её оттолкнул. Твои обвинения беспочвенны.