Я сидела на стуле и тихо плакала.

Мне было жаль своих бесцельно прожитых лет рядом с Сергеем, что он так неожиданно и нелепо ушёл, было жаль эту старушку, которая лишилась единственного сына. От переполняющих эмоций я не могла вымолвить ни слова.

Кажется Лилия Владимировна это поняла, встала, пожала мне руку на прощании и вышла, тихо прикрыв за собой дверь, оставив меня наедине со своими мыслями. За что я была ей очень благодарна.

Мне было над чем поразмыслить.

А думала я о вечном.

Как люди бездарно разбазаривают свою жизнь направо и налево, не замечая порой, что счастье у них под носом. А потом один случайный миг, и тебя больше нет, а ты и жить-то, считай, не начал.

А ведь моё счастье - это Матвей.

Я хочу быть с ним, скучаю, люблю, у меня будет от него ребенок. Да, встреча у нас была более, чем странная, да и продолжение истории не всегда можно было назвать романтичной, но он давал мне столько тепла и любви, что я наконец-то начала чувствовать себя полноценной женщиной.

Поступила ли я правильно, когда уехала от него, прервав всё общение? Теперь я в этом сомневалась.

Да, он изменил мне с Оксаной, но я сама его перед этим прогнала. Да и была ли измена? Ведь я даже не дала ему возможности объясниться.

Прошли уже пара месяцев, как я уехала из Рая. Помнит ли он меня? А может, уже утешился в объятиях другой?

В любом случае, я должна сообщить ему о том, что беременна, а он пусть принимает решение, что делать с этой информацией. На то он и мужчина.

В конце концов, я всё же решилась ему позвонить. Волнуясь, долго смотрела на телефон, не решаясь набрать номер. Наконец, нажала на вызов:

- "Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети", - сообщил равнодушный, механический голос.

Я разочарованно отключилась:

- Вот тебе и сообщила. И как теперь быть?

Сейчас, когда я твёрдо решила, что он должен знать о ребёнке, меня расстраивал тот факт, что у меня нет возможности ему дозвониться. Я попробовала набрать ещё раз, тот же ответ.

Может сама судьба подсказывает мне, что связываться с Матвеем снова глупая затея и ничего из этого не выйдет? Приняв решение попытаться до него дозвониться в течение следующих нескольких дней, я легла спать.

Всю неделю мне приходилось упорно трудиться, постигать глубины бухгалтерских знаний.

Марии Петровне я рассказала о своей беременности. Я думала, она разозлится или расстроится, но она, к моему удивлению, очень обрадовалась за меня

. Решено было с выходом на пенсию повременить, до тех пор, пока я не выйду из декретного отпуска.

Дни шли за днями, недели за неделями.

Я не бросала попыток дозвониться до Матвея, но тщетно, телефон всегда был выключен. Возможно, он сменил свой телефонный номер.

Беременность протекала хорошо.

На двадцатой неделе, я узнала, что у нас будет девочка, и почти сразу решила, что назову её Мариной. Это имя означало "морская", что как нельзя лучше подходило к ситуации, связанной с её появлением.

На пятом месяце, Мария Петровна ловко оформила меня в декрет раньше времени:

- Отсыпайся, пока есть такая возможность, потом некогда будет, Маришка не даст.

Это было как нельзя кстати.

Уже около месяца, я жила в нашей некогда семейной квартире. Теперь я обитала здесь в полном одиночестве. В жилых комнатах и ванной, я обнаружила много чужих женских вещей. Было неприятно осознавать, что мой муж, будучи в браке со мной, уже вовсю жил в нашей квартире с любовницей, ещё до нашего развода.

Поэтому я лёгкой рукой собрала все посторонние вещи в большой целлофановый пакет, туда же полетело постельное бельё и полотенца. Всё это отправилось в мусорный контейнер.

Потом я продала подешёвке наше супружеское ложе, мне было противно спать на нём, перед глазами вставала картинка из недалёкого прошлого.

Вообще, в декретном отпуске, на меня напал синдром гнездования, я всё намывала, оттирала, передвигала, купила новую кровать и постельное бельё. И стала гораздо лучше себя чувствовать.

Заняться было особенно нечем, и я решила, что нужно расхламить и собственные вещи, чтобы очистить пространство для ребенка от хлама.

В один из вечеров, я, сидя перед телевизором, разбирала содержимое сумочек. Этим я не занималась очень давно, и в залежах обнаружилось как много полезных, давно потерянных вещей, так и горы мусора.

Вдруг в сумочке, с которой ездила на море, я нащупала какой-то листок.

Развернув его, увидела номер телефона, и размашистое:

- Спасибо тебе за ночь, это было прекрасно! Не стал тебя будить. Позвони мне. Матвей.

Меня прошиб пот.

Так, значит, Матвей никуда от меня не сбегал?

Он оставил мне записку с номером телефона, хотел продолжения наших отношений. А я записку не заметила, всё это время таскала её в сумке и обвиняла Матвея во всех грехах. А он не был ни в чём виноват.

Меня так расстроил этот факт, что я заплакала. Дрожащими пальцами я держала кусок бумаги, и слёзы стекали на записку, размывая чернила.

Какая же дура!

Я была важна для него всегда, это не был случайный секс на одну ночь. Матвей всегда относился ко мне серьёзно. Сомнений не осталось, нужно было действовать.

И я решилась на отчаянный шаг.

Так как телефон Матвея продолжал молчать, я решила ехать обратно в Рай, отыскать там моего любимого мужчину, попросить прощения, а самое главное сообщить новость о том, что он скоро станет папой.

Быстро собрала вещи, заказала ближайший билет на поезд, предупредила Лену о своей спонтанной поездке.

И уже вечером сидела в купе, в нетерпении ожидая отправления поезда.

Поездка прошла нормально, соседей в этот раз со мной не было. Видимо, сказывалось время года, был конец ноября, и желающих отправиться на юг было мало.

Я смотрела в окно, на проплывающие картинки поздней осени, а видела перед собой лицо Матвея, такое красивое, такое родное. Его карие глаза искрились весельем, непослушные волосы падали на лоб, и он поправлял их небрежным жестом, красивые губы раскрывались в очаровательной улыбке, на щеках появлялись маленькие ямочки.

Я ехала и молилась, чтобы Матвей меня простил, принял обратно и любил нас с дочкой так сильно, как мог только он один.

Наконец поезд прибыл в пункт назначения.

С волнением я вышла на знакомый перрон. Он очень отличался от того, каким я его запомнила. Летом он кипел людьми, был громкий и разноцветный.

Сейчас унылый, серый и пустынный.

Зашла в здание вокзала, здесь тоже было очень тихо, и вызвала такси до своего прежнего домика.

Пока мы ехали, временами я видела море, оно было всё такое же величественное и безграничное.

Мы подъехали к домику, я расплатилась, и таксист уехал.

Вещей у меня практически не было, и я, решив не мешкать, пошла сразу по направлению к пляжу. Я надеялась найти Матвея в баре. На осенне-зимний период он закрывал его, так как посетителей не было. Но сам оставался жить в нём.

Я вышла на пляж и тихонько пошла по направлению к бару. Чем ближе я подходила, тем больше моя тревога нарастала. Здание выглядело совсем нелюдимым, окна были заколочены досками, дверь тоже пересекали крест-накрест две широкие, массивные доски. На песке вокруг не было никаких следов. Аккуратно заглянула в щель между досками, внутри была тишина и пустота. Я стояла в недоумении, не понимая, что всё это значит?