Это была записка.

Её писала Карина.

Но самое потрясающее было не это, а то, что я прочитал в этой записке.

Карина родила мне дочь, она была больна, а я мог ей помочь.

Я был шокирован.

Мозг отказывался верить в такое развитие событий.

Как Карина нашла меня?

Когда она приходила?

Сколько времени эта, такая важная для меня записка, провалялась в почтовом ящике, а потом у нас дома?

Я решительным шагом направился к Оксане. Заметив моё ошеломлённое выражение лица, она беспокойно заёрзала на стуле, глаза забегали. Меня осенило: она что-то знала и поэтому заволновалась.

- Оксана, - сказал я, стараясь говорить спокойным тоном, хотя внутри всё переворачивалось, - ты что-то знаешь об этом? - И я протянул ей записку.

Быстро пробежав по строчкам, Оксана побледнела:

- Вот хитрая сука, - не сдержавшись, процедила она.

- Почему ты так говоришь? - разъярённо пророкотал я. - Карина была здесь? Ты с ней говорила? Отвечай!

- Да, - завизжала Оксана, - она была здесь. Ныла, нюни распускала. Истории жалобные про какого-то несуществующего ребёнка рассказывала. Я ей не поверила, она лживая насквозь, и прогнала.

Я почувствовал, как злость тёмным облаком застилает мой разум. Наверное, в этот момент я мог бы убить, но постарался взять себя в руки, насколько позволяла ситуация.

- Как ты посмела? - заорал я так, что Оксана вздрогнула и отступила. - Почему ты мне ничего не сказала? Ведь это мой ребёнок. Как тебе живётся с этим, тварь?

Меня колотило, я не мог поверить, что пригрел на груди такую змею.

- Да кто тебе сказал, что это твой ребёнок, - орала в параллель мне Оксана, - нагуляла, поди, где-то, а теперь к тебе, дураку, притащилась. Я тебя ей не отдам, ты будешь со мной.

- Это кто так решил, ты? - свирепо спросил я. - Ну так я тебя разочарую. С тобой я не буду никогда, а после твоего поступка видеть не хочу. Сейчас я уезжаю к Карине, а когда вернусь, чтоб духу твоего здесь не было, иначе берегись. А если за это время, пока я находился в неведении по твоей вине, моей дочери стало хуже, я тебя из-под земли достану и прикончу.

- Ты мне угрожаешь? - плаксиво воскликнула Оксана. - Как ты можешь? Ведь я это сделала, потому что люблю тебя...

Но я её уже не слушал, забрал паспорт и карту, оделся и вышел из дома. Сел в машину и поехал по маршруту, указанному в записке.

Оказывается, всё это время Карина жила совсем недалеко от меня. Всю дорогу в голове колотилась одна только мысль: у меня есть ребёнок от любимой женщины, я отец - это было невероятное ощущение.

До дома Карины я добрался утром, непослушными пальцами позвонил в дверь. Мне никто не открывал. Я продолжал звонить и стучать до тех пор, пока дверь напротив не открыла старушка.

- Ты чего хулиганишь с утра пораньше? - строго спросила она. - Уходи, а то милицию вызову.

- Простите, я не хотел шуметь, - осторожно сказал я. - Я друг Карины. Она не открывает. Может быть, вы знаете, где она?

- Ладно, вроде на грабителя не похож, скажу, - старушка понизила голос, - в больнице она, дочка у неё болеет, все дни напролёт там пропадает.

Меня накрыло жгучей волной раскаяния. Как бы я хотел быть с ней рядом, поддерживать, делить боль на двоих!

- А адрес не подскажете? Я впервые в вашем городе.

Получив от сердобольной старушки чёткие указания, куда направляться, я попрощался с ней и рванул по указанному адресу.

Забежал в здание больницы, ноги несли к отделению реанимации. Меня пытались остановить, но я упрямо шёл вперёд. Я должен был их увидеть несмотря ни на что. И я увидел.

Карина сидела на полу, уткнувшись лицом в ладони, а над ней навис врач. Я похолодел. Что случилось, неужели опоздал?

Врач заметил меня и попытался прогнать.

- Я не посторонний, здесь моя дочь и ей нужна помощь.

Краем глаза заметил, как Карина вздрогнула и подняла голову, увидел её потрясённый взгляд, услышал её тихое:

- Это отец ребёнка.

Всё это трогало до глубины души, но сейчас нужно было любой ценой помочь малышке. Выяснение отношений следовало оставить на потом. Поэтому.я последовал за врачом и даже не приблизился к Карине.

Я бы просто больше не смог от неё оторваться.

Сдал необходимые анализы.

Спустя небольшой промежуток времени, к моей радости, мне сообщили, что моя кровь подходит для переливания моей дочке, и следовало готовиться к процедуре.

У меня взяли кровь.

Я больше не был здесь нужен и вышел в коридор. На стуле увидел Карину. Она сидела и невидящим взором смотрела на стену, не моргая, словно погружённая в какой-то транс. Карина очень похудела, была бледная и измождённая. И я в очередной раз почувствовал себя виноватым в том, что оставил её в таком тяжелом положении одну. Хотя откуда я мог знать.

Подошёл, присел на соседний стул. Карина вздрогнула и посмотрела в мою сторону. Меня обдало жаром, эти глаза, прозрачные как море, они несколько не изменились. А я в тот же миг понял, что обманывался, убеждая себя, что смогу её забыть.

- Ну привет, Карина, как ты? - хрипло произнёс я, просто потому что нужно было сказать хоть что-то.

- Как видишь, не самым лучшим образом. Но теперь, благодаря тебе, всё будет хорошо, ты спасёшь мою дочку, я знаю это наверняка.

Я поёжился:

- Ты хотела сказать "нашу дочь", - поправил я её, она отрицательно покачала головой.

- Нет, она только моя. Как только мы убедимся, что малышка пошла на поправку, ты можешь быть свободен. А я буду тебе благодарна до конца своей жизни за то, что ты сделал для неё.

До меня медленно доходили её слова.

Значит, я был нужен лишь как донор крови для нашей дочки.

Это, безусловно, была почётная миссия. Но мне хотелось дождаться ответных чувств от Карины. Похоже, их не было. А как можно просить о том, чего нет? Значит, после всех необходимых процедур, я возвращался в Москву. Один. Всё было предельно ясно.

Не ясно было только одно: как я смогу теперь прожить без них?

После переливания крови, моя девочка быстро пошла на поправку. Она начала набирать вес, задышала самостоятельно. Мне даже разрешили подходить к ней, и я теперь имела возможность гладить её маленькие пальчики.

Это было невероятное счастье.

Тревоги начали отступать.

Оставался один очень важный, нерешённый вопрос - наши взаимоотношения с Матвеем.

Он приезжал в больницу каждый день. Проводил много времени с дочкой.

Но в разговорах со мной был сдержан и замкнут. Причину этого, я видела в его предстоящей свадьбе с Оксаной. Думать об этом было очень больно, но я не имела права разрушать их счастье. От Матвея я отказалась сама, а он не стал меня дожидаться и быстро переключился на другую. Это было его право, винить за это я его не могла.