Раундов переговоров было еще несколько, ОМОН приезжал еще полтора раза, второй раз он из машины не вышел, хватило обещания устроить представителям кочевого племени модного массажа простаты.

Наконец они договорились и работа пошла. Не надо думать, что все было гладко. Легкомысленные ромалы периодически взбрыкивали, требовали отрезвляющего пинка и жесткой ломки самых отмороженных. Но, в конце концов, все сладилось. Опера из отдела майора занялись логистикой запрещенного к гражданскому обороту товара, принимая его у границы и доставляя, так сказать, до двери покупателя. С легализацией поездок оперов на границу области также проблем не было — имея возможность заниматься любыми имущественными преступлениями на территории огромного города, Анатолий Степанович грамотно обосновывал любую поездку и всегда давал результат. Да и цыгане, без особых сожалений, делились интересной информацией, сдавая конкурентов, что позволяло отделу майора быть всегда в передовиках по результатам.

Не сказать, чтобы Анатолий Степанович достиг своей мечты, но, уже сейчас он шел к ней вполне уверенно. Деньги вкладывал в торговлю, имея доли в нескольких торговых точках, и чисто криминальные деньги становились деньгами, условно, серыми, почти легальными. Сделал ремонт в квартире, модный, «европейский», поменял машину, купив импортный джип, дома любая техническая новинка появлялась почти сразу, даже в Турцию жену свозил, в общем, был господин майор вполне доволен своими жизненными перспективами, но, в эйфорию не впадал, оставаясь серьезным профессионалом.

Пора было ехать домой, десять часов вечера, почти. Сегодня начальник управления имел хорошую выволочку в областном управлении, и все начальники отделов сидели в кабинетах допоздна, опасаясь вызвать гнев начальника. И хотя майора Ситникова эта проблема касалась мало, он тоже сидел на рабочем месте, тем более, что работа с документами у настоящего милиционера была всегда.

Майор натягивал китель, когда на столе коротко звякнул «городской» телефон. Интересно, кто мог звонить в столь позднее время по этому номеру?

В трубке гортанный голос коротко сообщил, что нужно встретиться… Звонил один из старших «рома», который отвечал за коммуникацию с отделом Ситникова. Майор помрачнел. Все-таки, в душе, он оставался немножко милиционером, и подставлять своих под ножи было пока морально тяжело. Но, другого выхода не оставалось. Если бы в процессе дальнейшего расследования выяснилось, что в процессе транспортировки оптовой партии наркотиков участвовал стажер двенадцатого отдела городского уголовного розыска, скандал поднялся бы до самых высоких небес. Самое обидно, что ничего, как говорится, не предвещало. Произошла небольшая накладка и доверенный и проверенный человек, что проходил сейчас практику в отделе, собираясь занять оперскую должность, вместо ушедшего на повышение в транспортную милицию Кузнецова, самонадеянно самостоятельно поехал сопровождать барыгу с «грузом», без настоящего опера с «корками», где, в самом конце маршрута, и нарвался на районного опера с, повел себя неправильно, и, как результат, получил пулю в живот. Самое главное, если бы стажер посидел спокойно двадцать минут, все бы было хорошо. Ситуация была отработана, и местному «оперку» бы ничего не осталось бы сделать, как, извинившись, удалится, чтобы не срывать оперативную разработку городских коллег.

Ребята из отдела получили информацию о произошедшем и подскочили на место, но было уже поздно что-то исправлять. Хорошо, что раненый стажер был сильным, упертым, и немногословным, к тому же обладал завидным здоровьем, в общем, настоящий десантник. После операции, находясь в реанимации, он упорно молчал, а потом, когда его «спустили» в обычную палату, не стал дожидаться прокурорского следователя, а просто, держась за стеночку, спустился из отделения на улицу, где его и подхватили ребята. Сейчас парень долечивался в военном госпитале, числясь в отделе в краткосрочном отпуске по семейным обстоятельствам, и казалось, что про это чрезвычайное происшествие можно забыть, но чертов районный оперок, каким-то чудом, вычислил стажера. Хорошо, что парни, которые крутились рядом, узнали об этом факте, практически из первых рук, поэтому пришлось районного опера, с тяжелым сердцем, сливать.

Официальная версия- был привлечен к операции двенадцатого отдела за городом, но, самовольно оставил отведенный ему пост и исчез. Так как районный опер имел репутацию, не самого дисциплинированного и ответственного сотрудника, постоянно попадающего в разные передряги, а это парни установили достоверно, то особо копать по факту его исчезновения не будут.

Майор стукнул кулаком в стену, и когда на пороге появился Максуд Гелаев, коротко приказал.

— Звонил человек, хочет встретиться. Возьми ребят и скатайся. Если ничего срочного, то завтра утром доложишь. Я ждать не буду, домой поеду.

— Понял, командир. — Гелаев широко улыбнулся: — Все сделаю, все будет окей.

Глава пятнадцатая.

Не один план не выдерживает первого столкновения с противником.

Декабрь 1994 года.

Сердце Города

Квартира майора Ситникова Анатолия Степановича, начальника двенадцатого отдела уголовного розыска УВД Города.

Анатолий Степанович, сидя в удобном кресле с бокалом «Хеннеси», переодевшись в уютный спортивный костюм, смотрел передачу «Час Пик». На экране двое симпатичных и по виду, весьма успешных, молодых мужчин обсуждали злободневные для современной России темы. Сегодня мужчина по фамилии Рапопорт рассказывал Владу Листьеву, как за четыре года, приехав из украинской провинции с столицу с женой и одним чемоданом, он основал и развил весьма приличных размеров банк.

— Надо узнать, сколько сейчас стоит открыть банк…- лениво думал Анатолий Степанович: — Я слышал, что не так дорого. Только этот усатый банкир по специальности экономист, да еще в Америке учился, я кто? Надо найти кого-то прошаренного, которого я смогу держать за кадык, и пусть работает. А то до рвоты уже надоел самодур — начальник УВД, а свой банк — это совсем иной уровень…

Ленивые мысли майора бесцеремонно прервал требовательный стук в дверь квартиры, перемежаемый настойчивым жужжанием электрического звонка. Из кухни выглянула встревоженная жена:

— Толя, опять тебя на работу вызывают?

— Сейчас разберусь. –майор вытащил из висящей на вешалке оперативки табельный «макаров» и осторожно подошел к входной двери, держась за кирпичным простенком.

— Кто? — осторожно спросил хозяин квартиры, прислушиваясь к движению за дверью.

— Анатолий Степанович, беда, откройте скорее, это Колбасов!

Майор, уже не ожидая пули через дверной глазок, припал к новомодному телескопическому окуляру. В просветленную оптику, специально заказанную знакомому из-за границы, никаких лишних теней, от замерших слева-справа от двери штурмовиков, видно не было, лишь нетерпеливо приплясывал на подъездном коврике, оперативник Колбасов, почему-то, с подбитым глазом. Майор вздохнул и начал медленно отпирать замки. Его по молодости как-то спас такой прием — местная «блатота», решившая разобраться с излишне борзым и наглым милицейским лейтенантом, не дождалась, пока откроются все три замка, а оттолкнув в сторону, «взятую в плен соседку», самонадеянно ударили в дверь накачанными телами… и ничего. Будущий майор рассмотрел всех визитеров через окно, пока они орали под его окнами, крича, что он подлый трус.

Через неделю «устойчивая преступная группировка» была рассеяна, кто-то был в ИВС, кто-то в больнице, а самые умные навсегда уехали из Города, а лейтенант Ситников досрочно стал старшим лейтенантом.

— Ты что тарабанишь? — майор осторожно открыл дверь, но на плечах подчиненного никто, ни «наши», ни «вражеские», в квартиру не врывались, и от, галопом стучащего сердца немного отлегло.

— Товарищ майор, там…

— Тихо, не ори! — оборвал опера начальник, заметив, как потемнел глазок соседней квартиры: — Иди к чердачной двери, там поговорим.