— А кто это такие? — не понял юноша.

— Да, ты как второй раз головой приложился, совсем все позабыл! — встал и стал ходить по комнате полковник в отставке, — бездушные выродки — это те, кого ментальные инквизиторы видеть не могут. Чьи мысли они не читают. Точнее, читают те мысли, которые эти выродки хотят, чтобы они прочитали. То есть могут их обманывать! Видать после лихоманки тебя и переменило! До этого смотрел тебя Инквизитор пару лет назад, и ничего особенного не нашел! Чтобы не спалиться второй раз, тебе нужно потренироваться! И тогда, это станет нашим оружием!

— Каким оружием? Против кого? И кто меня потренирует? Ты дядя? — удивился попаданец.

— Оружием против этих упырей с глазом на плаще! Мы отомстим за смерть моей сестры и твоего отца! Ой не зря они его убили! Думаю, что тут не просто месть! О может быть целый заговор против Императора! Не зря они терлись тогда среди мятежников! А тренировать я тебя не могу! Я не знаю как это сделать! Но я знаю, кто нам поможет! До начала занятий в Академии еще четыре месяца. Думаю, успеем!

— Ну а я теперь кто? — спросил сирота, — если я умер.

— Умер Петр Алексеевич Печорский. Сейчас его с матушкой хоронить будем. А ты теперь Петр Христофорович Ланской, мой внебрачный и незаконнорождённый сын. Нагулял я тебя от купеческой дочки, много лет назад, в далеком городишке, где мы стояли гарнизоном. Но я не знал, что она забеременела. Родила и воспитывала тебя мать сама. Но заболела чахоткой и умерла. Перед смертью послала мне письмо, где просила присмотреть за тобой. Вот за тобой мы сейчас в этот городишко и поедем. Забирать тебя! Усыновлю, и легализуем тебя! Глядишь, это отродье Инквизиторское от тебя и отстанет. Поступишь в Академию, как мой сын. А там разберемся! Ладно, пора мне. Пойду на похороны. А ты лежи и не высовывайся. Слуг я распустил, завтра с утра засветло и уедем. В обед тут уже инквизиторский управляющий будет.

— А вещи? — удивился вновь обретенный внебрачный сын, — их же продать можно и деньги получить! На жизнь.

— Правильно мыслишь! Но на имущество, на которое лапу Инквизиторы наложили, никто не позарится! Да и не наше это теперь дело. Фотоальбомы и драгоценности семейные я уже собрал, а мебель и все остальное барахло и вывезти некуда. Да и отец твой, не был стяжателем, и большого добра не нажил. Ладно, я пошел, а ты сиди и жди меня.

И дядя вышел из комнаты и закрыл дверь на ключ.

ПЕТРОГРАД. ЗИМНИЙ ДВОРЕЦ. КАБИНЕТ ИМПЕРАТОРА.

— Ваше Императорское Величество! Он прибыл и ждет в приемной! — в кабинет вошел дежурный адъютант.

— Пусть войдет! — кивнул самодержец.

— Здравия желаю, Ваше Императорское Величество! — в кабинет вошел и вытянулся по стойке смирно высокий крепкого телосложения мужчина в цивильном платье, но с военной выправкой.

— Здравствуй, Федор! — поздоровался с ним Император, — какие новости? Садись!

Они сели в два кресла стоящие рядом и разделенные столиком с поверхностью сделанной из уральских полудрагоценных камней на деревянных красивых резных изогнутых ножках.

— Что тебе удалось узнать о семье Печорских? — спросил государь.

— Все плохо, Ваше Императорское Величество! — вздохнул Федор Лобанов, полковник Его Императорского Величества секретного разведывательного Отделения, а также личный порученец Императора по особо деликатным делам, — жена генерала умерла от от удара, в тот же день когда узнала о его смерти. Сын тоже! Обоих похоронили на местном кладбище.

— А почему не в семейном склепе Ланских в Петрограде? — удивился Император.

— Ее родственники, Ланские, отказались это сделать, ссылаясь на то, что она не отреклась от своего мужа — государственного преступника! Они и так были против ее брака с генералом, и вот теперь нашли возможность отомстить! — вздохнул полковник, — но они не забыли об имуществе Печорских. Но им ничего не обломилось, там на все наложила лапу Инквизиция.

— Значит род Печорских полностью пресекся? — угрюмо произнес самодержец.

— Вроде бы да! — усмехнулся Лобанов.

— Не понял, Федор, что значит вроде бы? — не понял хозяин кабинета.

— Вы же знаете, что я проверяю все до конца! Меня смутило, как быстро и в неизвестном направлении исчез брат жены генерала, полковник лейб-гвардии в отставке некий Ланской Христофор Васильевич. Это известный бретёр и бузотёр! Я его знаю давно, со времен службы в лейб-гвардии! Вместе с ним исчезли драгоценности семьи и все фотоальбомы.

— А фотоальбомы ему зачем? Как память? — удивился Император.

— Может как память, а может для того, чтобы потом никто не смог опознать кого-то по этим фотографиям! — снова усмехнулся секретный агент.

— Поясни, Федор! — потребовал его собеседник.

— А что если сын генерала не умер? А его смерть — это просто инсценировка? — высказал предположение полковник.

— И что ты сделал? — заинтересованно спросил самодержец.

— Пошел в ближайший трактир! — рассмеялся Лобанов, — там нашел бывшего слугу Печорских, он там запойно пил. Сел с ним за стол, заказал штоф водки и закуску. Разговорились. Он стал говорить какой хороший был его бывший хозяин генерал, а жена была вообще ангелом. Потом стал говорить про похороны. Как все жалели барыню и ее сына. Как тот болел, и наконец, сказал самое главное! — тут полковник сделал театральную паузу.

— Федор, ты не в театре Станиславского! Говори! — строго приказал Император.

— Он сказал, что барчук так болел и исхудал, что закрытый гроб в котором его хоронили, был очень легким! — торжествующе произнес секретный агент.

— Почему гроб был закрытым? — не понял его начальник.

— Дядя сказал, что его лицо было изуродовано гримасой сильных страданий и повредилось при падении, а он хочет чтобы его запомнили веселым и улыбающимся! Как на фотографии, которая лежала на крышке гроба! Я был на кладбище. На могиле женщины есть ее фотография. А вот на могиле мальчика ничего нет. Кто-то ее забрал! — усмехнулся полковник, — отличная работа.

— Что ты обо всем этом думаешь? — прямо спросил самодержец.

— Если Ваше Императорское Величество хочет точно узнать жив мальчик или нет, нужно сделать эксгумацию его гроба. Но тайно, чтобы никто не узнал, что там лежит, или не лежит. Особенно Инквизиция, — ответил секретный агент, — и еще одна новость оттуда.

— Что еще?

— Исчез местный магистр Ордена Ментальных Магов по этой губернии! Говорят, он должен был заехать к Печорским и допросить его сына по поводу измены его отца! И еще по нескольким адресам. Выехал из орденского дома и исчез, вместе с машиной. Бесследно!

— А что говорят местные? — поинтересовался Император.

— Говорят, что он брал взятки и сбежал за границу. Его за мздоимство и перевели туда из Петрограда!

— А ты что сам думаешь? — обратился он к своему сотруднику.

— Не знаю! — честно ответил полковник, — но все это как-то в одну строку ложится. Исчез Инквизитор, который должен был проверить мальчика, и мальчик умер, и дядя его с фотоальбомами исчез. Жду Ваших указаний, Ваше Величество!

— Вот что, эксгумацию могилы мальчика разрешаю. Если он действительно умер, это ему уже не навредит. Но если его там нет, то об этом никто кроме меня и тебя знать не должен! И разыщи мне это дядю! Думаю, он нам будет полезным!

— Разрешите исполнять Ваше Величество? — встал и выпрямился Лобанов.

— Разрешаю, Федя. И помни, строжайшая конфиденциальность! — напутствовал его Император.

ГДЕ-ТО НА ВОСТОКЕ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ

Петя и его дядя тряслись в купейном вагоне уже третьи сутки. На следующее утро после похорон и поминального обеда, еще до восхода солнца, они оставили опустевший родительский дом, покинутый как его хозяевами так и слугами. Пешком они направились через лес на проселочную дорогу, где их ждала нанятая в дальнем селе, где никто не знал Печорских в лицо, подвода с возницей. Петя накинул капюшон плаща на голову, так, что его лица не было видно. Со стороны его можно было принять за девушку. Они молча сели на повозку, и возница дернув вожжами стал понукать лошадей, которые нехотя тронулись с места, постепенно набирая скорость.