— Интересная теория, — наконец произнес Проклятый тем самым голосом из ниоткуда. — Но даже если я и сохранил какие-то… остатки прежнего себя, ты никогда не узнаешь истины. Мы из разных миров, воитель. Ты пришел сюда случайно, а я существую здесь практически вечность. Ты никогда не сможешь узнать мое имя.

И он атаковал снова. Но на этот раз что-то изменилось. Его движение, которое раньше было мгновенным, неуловимым, теперь я видел четче. Пустота, формирующая его руку, двигалась чуть медленнее, словно сомневаясь.

Я уклонился влево, и атака прошла мимо. Не с трудом, как раньше, а на этот раз намного легче. Проклятый замер на мгновение, белые огоньки дрогнули.

— Попал в точку, да? — усмехнулся я, отпрыгивая от следующего удара. — Имя все еще с тобой. Где-то там, глубоко внутри этой пустоты, оно грызет тебя как червь. Не дает покоя ни на секунду.

— Молчи! — впервые в его голосе прозвучала эмоция. Злость. — Ты ничего не знаешь! Ничего не понимаешь!

Время для серьезных мер. Я принял стойку, которую использовал в последний раз против Риверса. Тогда ее было достаточно, чтобы победить апостола, сейчас же я в разы сильнее, чем был на тот момент. Ноги на ширине плеч, меч держится двумя руками перед собой, дыхание замедляется до предела.

Стойка Равновесия. Запретная техника, балансирующая на грани между созиданием и разрушением.

Проклятый остановился, явно почувствовав изменение. Воздух вокруг меня начал вибрировать, когда две противоположные энергии потекли через мое тело. Белая, чистая созидательная сила концентрировалась в правой половине тела. Черная, всепоглощающая, разрушительная энергия заполняла левую.

Балансировка была чертовски сложной. Малейшая ошибка, и энергии схлопнутся, разорвав меня изнутри как переспелый арбуз. Но если все сделать правильно…

— Что ты делаешь? — в голосе Проклятого впервые прозвучала настороженность.

Я не ответил. Все внимание ушло на поддержание баланса. Меч в моих руках начал светиться, но не обычным светом. Правая сторона лезвия сияла ослепительно-белым, левая поглощала свет, становясь чернее самой глубокой ночи.

Первое движение. Коготь Рассвета.

Горизонтальный удар слева направо, вся созидательная энергия вырвалась через клинок. Белый след прорезал воздух, и сама реальность расступилась перед этой силой. Проклятый отшатнулся, впервые за весь бой. В этот раз он предпочел уклониться, а не игнорировать атаку, потому что чувствовал ее опасность.

Но это была только подготовка к настоящему удару.

Используя отдачу от первого удара, я развернулся для второго движения. Пасть Заката.

Вертикальный рубящий удар сверху вниз, вся разрушительная энергия сконцентрировалась в одной точке. Черная волна прошла там, где мгновение назад стоял Проклятый, оставив в мраморе площади борозду глубиной в метр.

Проклятый прыгнул несколько раз в пространстве и оказался в десяти метрах от меня. В его позе читалась осторожность, которой не было раньше. Он больше не считал меня легкой добычей.

— Впечатляет, — признал он. — Но все равно недостаточно. Ты все еще не можешь меня ранить. А твое тело… — белые огоньки скользнули по моей фигуре, — уже на пределе. Сколько еще таких техник ты выдержишь? Две? Три? Я же могу продолжать бесконечно, а могу убить тебя прямо сейчас.

Он был прав. Стойка Равновесия выжала из меня больше сил, чем я ожидал. В моем нынешнем состоянии, даже с половиной восстановленных сил, это все равно истощало. Но отступать было некуда.

Голова лихорадочно заработала, перебирая варианты. Проклятый неосязаем — физические атаки на него не влияют. Он не устает, не слабеет, может атаковать бесконечно. Мои же силы тают с каждой техникой.

Но была одна зацепка. Я заметил, что Проклятый всегда, абсолютно всегда защищает область головы. Особенно область между глазами. Даже когда игнорирует удары в грудь или конечности, голову он инстинктивно оберегает. Почему? Что там такого важного?

Имя. Проклятое имя, которое он так старательно похоронил. Оно должно быть где-то в его сущности, как шрам на душе. И судя по его реакциям, этот шрам находится именно там, между глаз.

Мысли метались как пойманные птицы. Как добраться до имени? Мой меч пройдет сквозь пустоту. Энергетические атаки он может просто поглотить или проигнорировать. Нужно что-то, способное взаимодействовать с нематериальным на его уровне…

Кебаб. Ифрит в проклятом мече. Ифриты по природе своей связаны с истинными именами — это основа их магии договоров. Даже такой жалкий экземпляр как Кебаб должен уметь распознавать и извлекать имена. Вопрос только в том, как дать ему возможность добраться до цели. Ну и, разумеется, чтобы он не сдох в процессе, а то я ничего от этого не получу.

Есть лишь один способ победить. Рискнуть всем.

— Хватит и одной, — ответил я, выпрямляясь.

И принял совершенно необычную позу. Не стойку из моего арсенала, не технику какой-то школы. Это был принцип. Древний, как само искусство меча.

Принцип Единого Удара. Вся жизнь, весь опыт, вся воля концентрируются в одном-единственном движении. После него либо враг мертв, либо ты. Третьего не дано.

Проклятый почувствовал угрозу. Может, он не знал этого принципа, но инстинкты, даже у существа без тела, кричали об опасности.

— Глупец, — прошипел он. — Ты хочешь обменяться ударами со мной? Я пройду сквозь любую защиту! Ты умрешь напрасно!

— Посмотрим, — спокойно ответил я.

Мы двинулись одновременно. Проклятый рванул вперед, его рука вытянулась как копье, нацеленная прямо в мое сердце. Я тоже сорвался с места, меч направлен вперед для колющего удара.

Время будто бы замедлилось. Я видел, как пустотная рука Проклятого приближается к моей груди. Видел, как мой меч движется ему навстречу. И знал, что он пройдет сквозь пустоту, не причинив вреда.

Но цель была не в этом.

Боль взорвалась в груди. Рука Проклятого пробила меня насквозь, прошла через ребра. Я почувствовал, как пустота касается моего сердца, как холод небытия разливается по телу. Кровь хлынула из раны, заливая мрамор под ногами.

— Вот и все, — с удовлетворением произнес Проклятый. — Глупая смерть для глупого героя. Ты даже не смог меня коснуться.

Я улыбнулся, кровь потекла из уголка рта.

— Да… ты пробил мое сердце… но знаешь что?

И вытащил из пространственного кармана второй меч. Тот самый проклятый клинок, в котором сидел Кебаб.

Удар пришелся точно в лоб Проклятого, точнее туда, где он был бы у человека. И вместо того, чтобы пройти сквозь пустоту, лезвие ударилось обо что-то твердое.

Проклятый взвыл. Не обычным голосом, а всем своим существом. Звук был похож на скрежет наждачной бумаги по стеклу. Пустота вокруг его головы замерцала, словно там было что-то, что он отчаянно пытался скрыть.

— КЕБАБ! — рявкнул я, сплевывая кровь. — ДЕЛАЙ СВОЕ ДЕЛО!

Из меча вырвался синий ифрит. Его маленькое тело светилось ярче обычного, глаза горели демоническим огнем.

— ЕСТЬ, ГОСПОДИН! — взвизгнул он и нырнул прямо в лоб Проклятого, туда, куда я ударил.

Следующие секунды были самыми странными в моей жизни, а я повидал всякого. Кебаб, жалкий демон-бюрократ, вцепился во что-то невидимое внутри Проклятого и начал тянуть. Это выглядело как попытка вытащить невидимую нить из клубка пустоты.

— Что… что ты делаешь⁈ — Проклятый попытался вытащить руку из моей груди, но не вышло.

— ОНО ТУТ! — завопил Кебаб. — Я ЧУВСТВУЮ! ИМЯ! ОНО КАК… КАК ЗАНОЗА В ДУШЕ! ТАКОЕ ПРОТИВНОЕ! ФУ! ГОРЬКОЕ!

Ифрит дернул сильнее, и вдруг в воздухе медленно вспыхнули светящиеся буквы. Не физические, а отпечатанные в самой ткани реальности. Они мерцали, то появляясь, то исчезая, словно сопротивлялись извлечению.

Л… А… З…

— НЕТ! — взревел Проклятый, но было поздно.

А… Р… У… С…

— ЛАЗАРУС ХАРТ! — выкрикнул Кебаб, вытаскивая последние буквы. — Его зовут Лазарус Харт! Бывший архимаг этого города! Ученый-отступник! Заключивший сделку с Пустотой три тысячи лет назад!