Неприятель готовился к абордажу.

Все, что не могло быть пробито стрелковым или ручным оружием, привычным для абордажных команд, использовалось противником в качестве надежных укрытий. И это правильная тактика, если вы намерены противостоять противникам, которые ходят по одной с вами палубе.

— Залп! — скомандовал Брилл как только ракетные десантники пересекли линию магнитного поля.

Когда видишь укрепления врага, то и стараешься заходить на объект максимально низко. Благодаря этому удавалось избежать ненужных потерь на подлете.

Его бойцы в усиленной защите резко и практически вертикально взмыли вверх, выходя из зоны поражения стрелков противника. И тут же нанесли удар по позициям неприятеля.

Переносные ракетные установки в ближнем бою применять не рекомендуется — велика зона поражения фугасным воздействием и тем более осколочной частью боеприпаса. Созданная так, чтобы разлетаться по площади, калеча и убивая противника, она идеально ложится в горизонтальной плоскости.

Из-за чего противнику, как бы он не укрывался, приятного будет не просто мало — приятного не будет вообще. Тех, кого не убьет взрывом, не сожжет во вспышке барадия — тех убьют или покалечат осколки.

А вот для ракетных десантников, которые парят под потолочным перекрытием ангара, это не опасность. Это средство зачистки плацдарма.

Ракетный залп буквально стерилизовал первую линию обороны противника. Грузовые контейнеры, палубное оборудование, тела разумных — все это превратилось у кровавый фарш с не перевариваемым содержимым.

— Десант — «Стражу», — открыл канал связи лейтенант Фал-Кона, отбрасывая в сторону опустевшую ракетную установку, — полетная палуба зачищена. Высылайте штурмовиков.

— Принято, десант, — ответил ему дежурный офицер. — Удерживайте плацдарм в течение пяти минут.

— Принято, — отозвался Брилл, давая указания подчиненным.

Топлива в ракетных ранцах хватит еще на десять минут экономного использования. Но, когда у ракетных десантников имелись спокойные боевые операции?

Рота рассредоточилась под потолочным перекрытием, беря под контроль все входы и выходы на территорию посадочной палубы. Благодаря тому, что под потолком имелось много строительных конструкций, места для десантников хватило с избытком.

Лейтенант на мгновение даже подумал, что десантники сейчас превратились в птиц, что садятся на провода, карнизы, крыши…

А затем, как только начался новый наплыв вражеских солдат, все поэтические мысли как ветром сдуло. Настало время заняться тем, ради чего ракетный десант и был создан.

Пришел час маневренного убийства врагов. Высота и превосходство!

Обычно штурмовиков не доставляют к месту боя с комфортом. Солдат — это не та профессия, которая предполагает здоровый сон, восстановление физической и психической усталости.

Солдат — тот, кто жертвует собой ради того, чтобы другие жили.

А военный медик, в частности, штурм-хирург, нужен для того, чтобы как можно больше славных ребят с передовой не разбрасывали свои внутренности и не удобряли почву далеких миров своей кровью.

С этими намерениями Колто и вступил в Штурмовой корпус.

Десантный корабль под низкий гул двигателей нес отряд штурмовиков-гвардейцев к зоне высадки. «Ракетчики» уже обеспечили плацдарм, который требовалось расширить.

Снова бой, снова смерть, снова борьба со смертью за жизни доминионских штурмовиков. Все привычно, все стандартно. Обычная рутина.

— Эй, Колто! — окликнул его сидящий напротив в кресле штурмовик. — Когда уже найдется смельчак, который расскажет штурм-медикам где их место?

Сидящие рядом штурмовики негромко рассмеялись.

Колто не потребовалось даже поднимать голову, отрываться от своего занятия, чтобы посмотреть на говорливого. Не так уж долго, по сравнению с клонами, он воюет. Но уже научился отличать последних от не-клонов.

Чуть расслабленная поза, небрежная и провоцирующая. Говоривший не был ни ветераном Войн Клонов, ни доминионским клоном. Один из простых солдат, которые своим трудом и потом смогли заслужить право служить не просто в Штурмовом Корпусе, но в гвардейском легионе, 501-ом.

Здесь собираются только лучшие из лучших. Профессиональные убийцы с чувством долга и умением усеивать свой путь к цели горами вражеских трупов.

— А ты не знаешь где мое место? — уточнил штурм-медик.

— Не-а, — хмыкнул солдат. — Расскажи.

— Обычно, — Колто вытянул перед собой руку, филигранным движением положил хирургический скальпель поперек указательного пальца и позволил соседям, таким же не-клонам, оценить великолепно рассчитанный баланс, — мое место справа от того, кто словил заряд бластера или нафаршировался осколками. Я сажусь рядом, вкалываю противошоковое, обезболивающее. Одновременно с этим устраняю кровопотерю. Жгуты, турникеты, давящие повязки — зависит от типа раны. Порой это перевязка остатка конечности, чтобы боец не истек кровью на периферии. Вкалываю солевые растворы, чтобы восполнить потерю крови. Знаешь зачем это нужно?

— Будет шок и… — боец замялся. Но по его поведению уже стало понятно, что он смутился ни на шутку. — Нужно не допускать этого.

— Вот поэтому такие как я на передовой с такими как ты, — Колто чуть двинул рукой, подкинув скальпель и тут же поймал его меж указательным и средним пальцами. — Шок от потери крови называется геморрагическим. Патология проявляется бледностью кожи и холодным потом, нарушениями сердечной деятельности, прогрессирующим угнетением сознания вплоть до комы. Впал в кому — считай труп. Не остановил кровопотерю — труп. Не купировал порванную артерию — труп. Ты труп, — медик указал на говорливого солдата, — ты труп, — на его соседа, — ты, ты, ты и ты. Потому что занятия по тактической медицине вы явно пропустили. Хотя вы не могли быть допущены к действительной службе без практических навыков оказания первой помощи и самопомощи. Так что, буду считать, что вы умеете спасать себе жизнь, но у вас проблема с теорией и понятийным аппаратом.

— «Нет ума — штурмуй дома», — невесело пошутил говорливый. — Так у нас говорят.

— В курсе, я тоже штурмовик, вообще-то, — напомнил Колто, погладив лежащий на коленях бластерный карабин. — И, раз все уже компенсировали свой страх перед предстоящим боем парой глупых шуток, то давайте договоримся — вы делаете все, чтобы я меньше пользовался этим, — он легонько постучал по своему оружию, — и из шкуры вон лезете, чтобы я точно не пользовался этим, — он указал на свой рюкзак с медицинскими принадлежностями. — Потому что, если кто-то не знал, то большую часть времени место штурм-медика — в кишках солдат, которые решили умереть раньше времени. Так уж вышло, что я буквально руками трогаю ваш богатый внутренний мир. Не нужно злить того, кто может, подчеркну, совершенно случайно, забыть внутри тебя что-нибудь. Например, — Колто продемонстрировал лезвие скальпеля, — вот этого малыша.

— Ладно, ладно, я понял, медик, — быстро произнес штурмовик. — Прости, я нормально к вам отношусь. Просто… бой впереди, напряжение скидываю. Вот ты как перед боем расслабляешься?

— А я не напрягаюсь, — Колто вернул хирургический инструмент в стерилизационный бокс. — Режу с чистой совестью, холодной головой и крепким хватом. Но, вы, если будете глупить на поле боя, совсем скоро это поймете на личном опыте. Это я вам буквально гарантирую с высоты опыта. Но, разумеется, — он развел ладонями в приглашающем жесте, — вы мне можете не верить. Ведь лучший опыт — это тот, который вы испытываете на себе. А вот выживите ли вы после него…

— Тридцать секунд до высадки! — раздалась команда лейтенанта, первым проследовавшего к десантной аппарели. — Подъем, бойцы! «Ракетчики» нуждаются в подкреплении! И мы его предоставим! Максимум тибанны — меньше потерь! И чтоб все вернулись живыми! Кто бесславно умрет — лично кремирую огнеметом! И пусть на том свете, если он есть, вам будет стыдно!

— Вдохновляюще-то как, — отключив микрофон, прокомментировал слова лейтенанта, командующего полуротой, Колто. — Решительно следовало не напрашиваться в это подразделение не-клонов. Но кто ж тогда позаботиться о том, чтобы эти бравые ребята выжили в полном составе?