— Да, мы это уже поняли, — вторила ему Мари. — Организм растет, а зрительные нервы не увеличиваются. В какой-то момент напряжение нервов должно было стать колоссальным, избыточным. Одна травма головы и нервы рвутся как струны. Любопытно, что с таким дефектом вы все же попали в вооруженные силы Империи. Впрочем, я вскрывала ваше тело — и как вы смогли избежать инвалидности и протезирования, тоже знаю. Наращивание нервной ткани с помощью синтетических волокон, не дешевое удовольствие, между прочим.

— Родители многое отдали, чтобы сбылась моя мечта — стать военным, — сухо ответил Тайкус. — Я правильно понял — вы излечили мое тело за счет запасных органов, но не мои глаза? Волокна сгорели, не так ли?

— В одном глазу — сгорели, да, — подтвердила киборг под звуки непрекращающегося чавканья. — На втором — частично уцелели. Впрочем, это не важно. У вас теперь другое тело.

— Простите⁈

— Ах, постоянно забываю рассказать эту маленькую деталь, — электронный смех пробрал до дрожи. — Для доноров в Доминионе существует программа создания неизменных клонов…

— Вы уже это говорили!

— … и в случае получения тяжелейших ранений, которые невозможно излечить, ваш разум переносят в другое тело.

— Простите⁉

— Прощаю, — равнодушно произнесла Мари. — Я не знаю как объяснить еще проще: ваш мозг из раненного и обреченного тела вырезали и вложили в черепную коробку нового тела. К сожалению, эта бестолочь, — послышался звук хлопка по чему-то твердому, — не обратила внимание на пометки о дефекте глазных нервов и мы поняли это только когда операция завершилась. Поэтому пришлось вас оперировать второй раз.

— Вы мне что, еще раз мозги перенесли⁈ — ужаснулся Тайкус.

— О, я бы просто поставила их в синтетическое тело киборга, да воткнула электроды к оптическим сенсорам, — лаконично произнесла Мари. — Но нет, мне не позволяют превращать хороших органиков в киборгов. Так что я просто установила вам в глаза армированную синтетическую нервную ткань. Со временем она срастется с естественной тканью глазных нервов и станет ее частью. Поэтому больше вам не придется переживать о травмах головы и слепоте.

— У меня что, теперь в глазах металл?

— Лишь несколько сотен нановолокон, которых вы ни за что не ощутите ни сейчас, ни через десяток лет. Но, на вашем месте я бы героически получила инвалидность и вернулась к нам, чтобы стать киборгом. Знаете, в «ИзоТех-Доминион» доработали программу «Темный Солдат» и создали великолепную боевую броню. Я могла бы доработать ее по индивидуальному проекту и превратить вас в самого совершенного боевого киборга. Не просто оставить мозги, но и остатки тела…

— Что за шутки⁈ — вскипел Тайкус, схватив руками полумаску. — Вы сумасшедшие, если думаете, что так произойдет⁈ Снимите с меня это, я хочу запомнить ваши лица и подать официальный рапорт! Вы — маньяк…

Чавканье прервалось.

— Эй! — раздался голос той, которая была названа ранее Третьей. — Не трогай маску! Твои нервы еще не срослись с новой тканью, нужно время… О, чтоб я противосудорожной сывороткой запивала на пиру! Ты что делаешь⁈ Кевин!! Скорее сюда!

— Может стоило ему сказать, что у него есть шанс ослепнуть, если он снимет маску раньше времени⁈ — флегматично спросила вторая, искусственная девушка.

Сперва он видел только лишь пятна. Большие, размером с разумное существо. Большое бело пятно — очевидно комната. Два пятна поменьше — вероятно те, с кем он вел беседу… И появилось еще одно пятно — в бело-черной итерации, очень похожее на штурмовика.

— Вызывали, мэм? — точно, стандартный вокодер брони штурмовика.

— Да, — раздался голос одного из пятен, кажется того, у которого наверху синие или фиолетовые оттенки. — Принеси успокоительное и инъекторы бакты, нужно будет вырубить его и постараться спасти его зрение.

— Или просто напишем рапорт, что не получилось восстановить, нужно делать киборга! — предложила вторая.

Бело-черное пятно исчезло из поля его видимости.

Пока они говорили это, зрение подозрительно быстро пришло в норму. И лейтенант Роуч увидел тех, с кем разговаривал когда полумаска была на лице.

Обе — среднего роста, миловидные, можно даже сказать, что юные.

Первая — явно молодая на вид, как если бы ее красота была искусственной, застывшей во времени. Сиренево-фиолетовые волосы и платье под медицинским халатом. Из кармана последнего, кстати, выглядывали большие хирургические ножницы. Полное равнодушие на почти детском лице, которое не может принадлежать женщине, которая занимается хирургическими операциями по пересадке мозга.

Но и вторая не лучше. Такая же маленькая, в нелепом длиннополом платье светло-кремового цвета, белые волосы, переходящие в каштановый оттенок на кончиках, более напоминающий высохшую кровь. Чуть смеющееся выражение лица, смотрящего на него как на кусок мяса… Но вместе с тем, эта полоумная вызывала у него некоторую симпатию и даже влечение. В отличие от первой, явно смотрящей на него с чувством кибернетического превосходства.

И поднос с остатками еды рядом с последней, на котором виднелись куски разгрызенных костей, окончательно все расставил на свои места.

— Послушай меся сюда, — характерная внешность обладательницы сиреневых волос не вызывала сомнений в том, что она и есть тот самых маниакальный специалист, с которым он разговаривал. — Я — человек. Рожден им и умру им. И, если я ослепну, то останусь человеком до конца жизни. Никогда и ни при каких обстоятельствах я не пойду на протезирование и не стану твоим подопытным кроликом! Вся вот эта твоя кукольность и внешняя невинность не делают тебе чести! Ибо ты чудовище! Не знаю кто свел тебя с этим прекрасным специалистом, — он указал на вторую девушку, отметив, что у нее разный цвет глаз, — но лучше быть маньяком и ошибаться, пересаживая мозги в другие тела, чем упрямо пользоваться шоком после операции, чтобы услышать согласие на кибернетическую операцию! Она прекрасна душой и телом…

Тайкус смутился, подумав, что сказал лишнего. А девушка в кремовом платье и с разноцветными глазами с интересом посмотрела на него.

Сиренево-волосая, выслушав лейтенантский монолог, возмущенно хмыкнула. И Тайкус понял как сильно ошибся.

— Плоть слаба, — искусственным голосом прокомментировала девушка, вызывавшая у него симпатию. И этот голос все расставил на свои места. — Эмоции, химия тела — все это мешает прямой и здравой логике. Лучше всего было бы, лейтенант, стать киборгом. Лучшим в галактике.

— Нет, — Тайкус смущенно потупил взор, начав часто моргать — в глаза как будто песок бросили. — Я… я приношу извинения за свои слова, я ошибся.

— Ну надо же, — в искусственном голосе появился сарказм, — такой бравый военный и заливается румянцем от слов простого киборга в красивой женской упаковке. Это даже веселит мои логические цепочки.

— Мари, ты бесчувственная железка, — произнесла сиренево-волосая, выковырнув из зубов длиннющим ногтем кусок мяса. — Надо тебе было выбрать форму ведра на колесиках, а не женское тело. Смущаешь моих пациентов… О, Кевин вернулся!

Тайкус хотел было защитить свое эго, сказав, что ни капельки не смутился. Да, это против здравого смысла, особенно, если учесть тот факт, что его лицо горело от прилившей крови.

Но воткнувшийся четко туда, куда не хотел бы его получить ни один мужчина, металлический дротик с ампулой транквилизатора, связал его язык посильнее чем он мог бы сделать это сам.

Тайкус рухнул на колени, завалился на бок, ощущая, как тело наливается тяжестью…

— Кевин, — флегматично произнесла искусственная девушка Мари. — Тебя точно нужно в биоректор вернуть. Туда-то зачем было стрелять⁈

— Простите, я метил в голову! Я же штурмовик, все-таки, сразу на поражение стреляю…

— Вот поэтому-то ты здесь на подхвате, а не в линейной пехоте, Кевин, поэтому… Ты — типичный имперский штурмовик, меткость — не твое призвание. Пойдемте уже. Пусть лейтенантом займутся медики. Похоже, надо будет снова его оперировать…