— Так точно, сержант!

— Надеюсь, что вы не просто тупо орете то, что я от вас ожидаю, — добавил сержант. — Потому что время игр кончилось. Там, — он снова указал за свою спину, — настоящий ад. Но он не идет ни в какое сравнение с тем, что ждет вас на поле боя. И все то время, что я выполняю обязанности инструктора, прежде чем вернусь в действующее подразделение, я буду вбивать в вас то, что знаю сам. Что-то из этого может показаться вам глупым, непонятным, неправильным, но, смею заверить — это не так. Я и мои товарищи платили за эти знания кровью, а во многом, даже жизнью. И нам, клонам старой закалки, сильно надоело терять боевых товарищей. Так что я буду безжалостен, требователен, жесток и даже жесток к вам! Но вы изучите все боевые тактики, какие только существуют в современной войне. И, если придется, вы в будущем с легкостью адаптируетесь к любой боевой обстановке. Потому что проще всего адаптируется тот, кто уже владеет познаниями, чем тот, кого нужно учить всему с самого начала. Понятно излагаю⁈

— Так точно, сержант!

— Отлично! А теперь, кто готов прямо сейчас покинуть подразделение? Что, никто? Каждый решил, будто он такой смельчак и выдержит программу подготовки Гвардии⁈ Не льстите себе! Вы обделаетесь сразу же, как вас в траншеях начнут утюжить наши средние танки! Да, щенячьи души! На этом полигоне проходят испытания новая партия наших основных танков, и, так уж вышло, что танкисты готовы помочь мне привить вам страх к бронированным боевым машинам! Даю пять секунд развернуться и убраться, если вы не готовы обделаться прямо в броню, когда вас будет заживо засыпать песком из-под гусениц многотонной бронированной гадины… Что, никто⁈ Ну, сами напросились! Тренировочный отряд Двести Пятнадцать, слушать мою команду! Принять оружие и боеприпасы по первой норме! Отчитаться через минуту и быть готовыми через две минуты перейти к выполнению бега на пять километров по пересеченной местности в условиях артиллерийского и флангового обстрелов! Кто умрет — будет сожран моим питомцем! Исполнять! Была команда «Бегом»! И не смейте даже смотреть в сторону коммандос! Вы для этих парней не больше чем песчинка под вашими же сапогами! Шевелитесь!.. Не снимать шлемы! Снял шлем — потерял голову! Без шлема ты — цель для снайпера! Что⁈ Кто тебе сказал, что тут нет снайперов условного противника⁈ Мы на полигоне, стартовая позиция вас не спасет, как не спасет расположение, стены гарнизона или броня разрушителя! Пока ты на войне, ты всегда в опасности! Даже в тылу! Даже на учениях!..

Двигаясь размеренным, небыстрым шагом вдоль стартовой зоны полигона, Штепсель не оглядывался. Но в то же время, благодаря дрону, выглядывающему из его рюкзака, мог наблюдать за тем, как новобранцы организованно мечутся между оружейной пирамидой и контейнерами с боеприпасами и снаряжением.

— Чисто по-человечески, мне их даже немного жаль, — услышал он по внутренней связи голос Горца. — Это сержант — просто псих. Он прикончит их раньше, чем противник.

— Тоже самое говорили и про Вэу, если помнишь, — усмехнулся Штепсель, наслаждаясь легкой духотой внутри черных доспехов «Катарн». Яркое светило Тангрена пригревало броню, позволяя наслаждаться этим теплом. Опосредованно, конечно же. Да, можно было бы снять шлем и подставить лицо ультрафиолету… Но, в одном этот безумный сержант из Гвардии был прав — даже на полигоне этого делать не следует. Не одна тысяча прекрасных парней погибла в минуту, когда просто захотели подышать не через респиратор…

— Я вспомнил его! — неожиданно произнес Горец.

— Кого? — не понял командир отряда Н. О. Р. Е.

— Этого сержанта, — объяснил напарник. — Он был с нами в «Мозго…»

— Потише, — Штепсель сознательно включил шумы на линии, чтобы заглушить наименование. — Я понял о чем ты. Напомнить про режим секретности?

— Нет, не нужно, — махнул рукой Горец, поправляя лафет автопушки, который тащил на себе. — Но я точно тебе говорю — он был там.

— Ты как это понял? — спросил Штепсель. — Там не было брони, еда ли ты узнавал его ID…

— Говорок знакомый, — хмыкнул Горец, снова посмотрев на тренирующихся «гвардейцев». — Если не ошибаюсь, то это сержант Гончий. Из «ударных».

— А-а-а, — протянул Штепсель. — То-то я думаю, знакомое. «Нет ума — штурмуй дома». Точно же, это «ударников» присказка. Но, дума, они все такие немного контуженные…

— Ну, я запомнил его хорошо. До процедуры он был вполне себе спокойным, а вот после… Чуть более буйным. Ну, думаю, молодость в голову ударила и все такое.

— Странно, что такого знаменитого «ударника» отправили в инструкторы, — задумался Штепсель. Он взглядом навел объектив дрона-сферы на сержанта, приблизил картинку, запустил программу идентификации… Хм, в самом деле, он. Гончий. Вопрос только в том, не дурит ли Горец? Может сам подсмотрел и придумал…

— Гвардия сейчас напитывается пополнением из СПО, — напомнил Горец. — «Обкатанных» после тренировок клонов отправляют на задания, а ветеранов в тыл на временную должность инструкторов. Как я слышал, командование Гвардии хочет понять, стоит ли разбавлять личный состав не-клонами.

— Не стоит, — честно признался Штепсель. — Гончий правильно сказал — элита придумана не для церемониальных мероприятий. Очень скоро эти детишки заплачут кровавыми слезами и попросятся назад в свои гарнизоны.

— Не будь таким скептиком, — посоветовал Горец. — Нельзя же построить государство исключительно на клонах? Не-клоны так-то тоже граждане, так что защита Доминиона — тоже их обязанность. Тем более, представь как разом вырастет численность Вооруженных сил, если хотя бы треть личного состава будут составлять не-клоны, но с опытом и тренировками клонов?

— Что-то на идеальном, — хохотнул Штепсель.

Они подошли к небольшому печано-каменистому холму, который должны были преодолеть, чтобы продолжить свое пешей путешествие. Конечно, можно было бы и обогнуть, но когда это коммандос бежали от трудностей?

Взобравшись на вершину, оба «хоуповца» замерли, разглядывая еще одну «безопасную» зону. На этот раз она изобиловала техническими ангарами, персоналом в характерных комбинезонах и массивной, внушающей уважение и легкий трепет, бронетехникой.

— Ну надо же, — присвистнул Штепсель. — Я думал он про танки сказал ради красного словца.

— Я тоже, — согласился Горец. — «Завоеватель», да?

— Угу, — кивнул командир отряда. Рассматривая гусеничный танк. — Наш будущий основной боевой танк. Ну и бронеплатформа для разных «изделий».

— Если испытания пройдет, — хмыкнул Горец. — Я слышал, что у них немало проблем, особенно с реактором и двигателем.

— Едва ли бы они тут стояли, если б у них оставались все те же проблемы, — справедливо заметил Штепсель, прислушиваясь к голосу внутри шлема. — Пошли уже. А то мне тут один майорчик в ухо жужжит, требует покинуть территорию их зоны испытания.

— Н-да? — удивился Горец. — А они тут, смотрю, в себя поверили. Ничего, что это, вообще-то Тангрен. И это НАШ полигон⁈

— Ну так, потому они и здесь, — хмыкнул Штепсель, спускаясь с холма в противоположную от танков сторону. — Кто еще кроме Бригады Спецопераций сможет приглядеть за опытными проектами вроде тренировки не-клонов по программе Гвардии, испытании новых танков, артиллерии, боеприпасов и так далее?

— Кто угодно, — угрюмо произнес Горец. — Наше место на передовой, как и других братьев.

— Ага, а тот «ударник» тоже едва ли добровольцем вызвался в «учебке» послужить, — предположил Штепсель. — Полагаю, что сюда по возможности «скинули» так или иначе тех, кто после того центра должен восстанавливаться. И, чтобы не заскучали, вот вам программа-минимум. Мы — приглядываем за ними, они — тренируются. Все что-то делают по своему профилю. Не валяться же нам в расположении, пока организм привыкнет. Заодно, у нас время будет твои автопушки испытать. Глядишь, запатентуешь и прославишься.

— Ну, конечно, — хохотнул Горец. — Так и вижу патент на имя клона-коммандос, позывной которого составляет государственную тайну. Тогда и весь патент придется секретить. А, значит, производить не будут.