У Алана раздулись ноздри, но он промолчал, а Кайрон продолжил, повернувшись ко мне и Хельге.

— Раз уж мы идём вам на уступки, наши граждане будут нас сопровождать в поездке. Это будет гарантом и того, что мы дойдём до места без проблем. Я на этом настаиваю.

Хельга оглядела толпу вокруг нас, взглянула на меня и пожала плечами.

— Не возражаю, мне по барабану.

Я лишь пожал плечами. Главное чтобы эти красавцы ко мне не лезли.

— Ну а теперь,— произнесла Хельга повернувшись к косматому Хаггриду. — Выпускайте Крякина.

Здоровяк поглядел на своего босса.

— Вы уверены? — переспросил косматый, опасливо стоявший рядом со своей монструозной машиной. Он опасливо оглядывался по сторонам и то и дело сплёвывая на землю. — Босс?

Алан лишь кивнул.

— Да, выпускайте. Вроде между нами все договорённости соблюдены, — холодно произнёс он.

— Именно, договорённости соблюдены, — ответил Кайрон. — А вы уйдёте живыми. И это большой подарок с моей стороны.

— А дальше что будет? — спросил Алан у Кайрона.

— Дальше? Хм. Я даю вам шанс. Прямо сейчас. Отзовите всех своих людей и возвращайтесь на свои базы. Когда щит будет снят, вы уберётесь отсюда. Часть ваших людей уйдут мирно, мы отпустим. Вместе с командой ликвидации. Но не всех.

— Прямо так просто дадите уйти? — посмеялся Алан.

— Нет, не просто. Но об этом вы узнаете потом, — ответил Кайрон.

Верхняя губа Алана снова дёрнулась. Но он не прокомментировал.

— Уходим, — произнёс он осипшим голосом.

Воины разом облегчённо выдохнули. Даже монстры их больше не напрягали. Не прошло и пары секунд, как «грозные» бойцы рассосались по своим машинам.

Спустя пять минут Хагрид вывел Крякина.

Руки техника были скованы за спиной.

— Снимите оковы, — произнёс я.

Косматый хотел было скрыться, но подчинился.

— Хельга, Серёга, друг, — подошёл к нам Боксёр. Он сгорбился и выглядел очень усталым.

Алан проводил своего генерала прищуренным взглядом.

— Чего тебе? — спросил я беззлобно, вполне обычным тоном. Но лысый поёжился.

Хельга и вовсе ему ничего не ответила.

— Ребята, мы же с вами столько всего прошли, не оставляйте меня, возьмите с собой, а, — просяще произнёс Боксёр.

— Вот как? — тут же протянула Хельга. — Что значит с собой? Ты головой что ли опять стукнулся? Алан, твой генерал совсем плох.

— Ну, да, поймите вы меня! Я же к вам со всей душой. Я же… Вы же мне как родные теперь.

— А они тебе уже не родные? — безжалостно спросила Хельга, кивнув на Алана.

— Да я их и не помню никого. Да и такое здесь происходило… Вся эта ситуация у меня из головы не выходит. Ну, неужто вы меня бросите? Я же ваш друг. Неужели мы теперь порознь будем идти? После всего… Да я же забыть вас не смогу. Ну пожалуйста, возьмите меня с собой. Я пригожусь вам. Вы ведь сами знаете, я полезный. Неужели вдвоём будете идти? Втроём всяко спокойнее. Я же всегда вам спины прикрывал.

— А не врёшь ли ты нам часом? — спросила Хельга, взглянув на Алана, который подозрительно молчал.

Завидев взгляд Хельги, тот лишь пожал плечами — мол, я не я, лошадь не моя.

— Нахрена он мне, всё равно ничего не помнит. Вот лет через двести пускай возвращается, или когда память себе вернёт.

— Видите, видите! — воскликнул Боксёр. — Я им нужен как пушечное мясо. Вообще меня за человека не держат. И как мне с ними быть? Все только и делают, что манипулируют. А я же хочу по-нормальному, как с вами было, чтобы мы одно дело делали. Чтобы знал что вы мне спину прикроете, и я знал, кому спину прикрывать. Ребят, ну возьмите, а… Устал я, что мной в тёмную вертят.

Ну да, что касаемо манипуляций и игр в тёмную, тут все сосунки по сравнению с Хельгой. Со своей усталостью Боксёр явно не по адресу.

— Я ошибок не прощаю. Доверия к тебе нет. Ты нас уже предал. Этого уже слишком много, чтобы оставаться в живых, — отчеканила Хельга.

— Ребят, ну это ведь не по-людски, — привёл последние доводы Боксёр. — Я вот вас за всё прощаю, и готов идти с вами.

Но в целом, я согласен с Хельгой. Даже если бы Боксёр был ценным и незаменимым, предавший раз, предаст и дважды. Я бы минимизировал такие сомнительные риски.

— Серёга, ну что ты всё эту ба… В смысле Хельгу слушаешь, у неё же вообще ничего святого нет, чего уж говорит о милосердии.

— Скажи мне, Боксёр, — произнёс я. — Нам Кайрон обещает, что мы вернём себе память. Ты ведь вернёшь опыт большого периода своей жизни. И этот опыт привёл тебя к разбойникам. Что ты будешь делать, когда в самый неподходящий момент тебе вернётся память, и ты поймёшь, что генерал этих отморозков? Можешь за это поручиться?

— Да, какая разница, ребята, я всё равно с вами буду. Если хотите, вон, гранату мне на шею повесьте. Руки свяжите. Только оружие дайте, чтобы я защищать мог.

От простодушия этого здоровяка у меня всё-таки наползла улыбка на лицо.

— Ну что ты смеёшься, Серёга? Я же искренне. Вот по-настоящему.

— Ага, — кивнул я. — Еще скажи скажи, всамделишно.

— Так, оно и есть, всамделишно! — подтвердил Боксёр.

— Меня он не нужен, — тут же заявил Алан.

Кайрон совсем по-человечески вздохнул. Посмотрел на Хельгу.

— Боксёр, ты уже всё сделал.

— Обиделась на меня, да?

— Сделала выводы. Если ты хочешь от меня милосердия, могу тебя пристрелить, чтобы ты не мучился.

Боксёр опустил плечи и понуро пошёл в сторону одной из машин бандитов. Алан с кривой усмешкой провожал лысого взглядом.

На миг мне стало жалко этого увальня, но рисковать нельзя.

Я лишь пожал плечами и направился внутрь транспортника. Находиться на открытом пространстве с недавних пор мне стало некомфортно, а остальные вопросы порешают как-то без меня. Ничего нового я для себя больше не услышу.

Первым, что увидел, когда вошёл была кошка, завернутая в плотную ткань. На полотне виднелись два отверстия с промокшими краями. Боксёр бил наверняка — туда, где должно было располагаться сердце.

Следом за мной вошла Хельга и поморщилась.

— Убрать эту кошку надо, — сказала она. — Может, Боксёра позовём таки?

— Ну нет, он её опять в капсулу засунет, — поморщился я. — Сам разберусь.

Но стоило мне приблизиться к кошке, как она вдруг зашипела.

— Живучая! — удивился я.

— Может у неё сердце не там, где надо? — предположила Хельга, тоже оценив характер ранений.

— Ну, или Боксёр промазал, — хмыкнул я.

— Ты сейчас заставил меня засомневаться, может, и стоило его с собой взять.

— Шутишь?

— Да если он даже связанную кошку прикончить не смог, то он похоже вообще не опасен. А так, хотя бы поёт.

— Кошку оставляем? Ты говорила, что её лучше не отпускать, — взглянул я на Хельгу.

— Конечно, оставляем! Где мы потом её ловить будем? — она как раз перешагнула через связанного хищника и отправилась к панели управления, игнорируя шипение зверя. — Машина вроде впорядке, вообще не вижу следов вандализма.

Следом в помещение вошёл Кайрон. Он без указаний направился в тот угол, где сидел раньше. Следом за ним в полупоклоне проследовал Глеб Крякин — смиренный, будто шёл за просветлением, молча, на нас даже не взглянул. Техник сел напротив Кайрона и затих. Так они и застыли, будто две статуи.

— О как, чудеса прямо, — воскликнул Ххельга, глядя вперёд.

Проследив за её взглядом, увидел как сплошное покрывало из монстров стало расходиться в стороны. Перед нами открылся путь вперёд.

Машина тут же стала набирать скорость.

ИМашина довольно быстро вырвалась из оцепления монстров.

— Ой, Кайрон, — притворно удивилась Хельга. — Что-0то твоя свита за нами не поспевает. Бегают они медленнее, чем наш транспортник.

— Это не страшно, — ответил Кайрон. — Они доберутся.

Мне от его заявления стало не по себе. Перед глазами встала картина, как толпа этих зомбаков несколько дней тащится вперёд не зная усталости.

— Уважаемая Хельгеда, — окликнул Кайрон.

— Чего тебе?