Я ещё на заднице мужикам волосы не выращивала! Обойдутся!

В общей сложности на одного бойца ушло два с половиной часа, по итогам которых было решено завтра с самого утра работать в двух операционных. На мне главное: деактивация доспеха и чистка от магмы, а затем кожа и волосы, с остальным мужчины гарантировали, что справятся сами.

Вот и чудно!

Поблагодарив всех присутствующих за отличную работу и в ответ выслушав заслуженные и непривычно витиеватые, красочные комплименты, которые так любили южные мужчины, я ушла наверх, умылась и юркой змейкой скользнула в чужую постель, тут же оказываясь в жадных объятиях почти мужа.

— Закончили?

— Ты почему не спишь? — возмутилась.

— Тебя жду. Не спится.

И так мне в этот момент приятно стало, что просто ужас!

— Спи. — Я с улыбкой поцеловала его в губы и спрятала зевок в его шею. — Сегодня прооперировали только одного, но очень хорошо. Деды настоящие профи, нам с ними безумно повезло. Завтра будем работать сразу в двух операционных, дело пойдет быстрее. Разбудишь меня в семь, хорошо?

— В семь? Уже почти три! — возмутился Егор.

— Хорошо-хорошо, в восемь, — усмехнулась. — Но не позже. Всё, спим.

— Спим, — моментально согласился Стужев и обнял ещё крепче, кутая не только в тепло своих рук, но и в нежность своей души.

И так это было чудесно, что уснула я практически моментально.

На следующее утро меня разбудили без пяти восемь и только потому, что остальные уже горели жаждой деятельности, отправив к нам парламентером Дока. Док был послан Стужевым далеко-далеко, практически на Камчатку, но я уже проснулась, так что поцеловала своего защитника и отправилась умываться. Когда вернулась — завтрак уже ждал меня на столике между креслами, так что оставалось лишь им насладиться, и отправиться творить великие дела.

К сожалению, Док уже успел переговорить с Валентином, и тот категорически запретил использовать способности его дочери на операциях, в целом поступив так, как поступил бы любой любящий отец.

И я его понимала. Жаль, конечно… Но он прав, Варя ещё слишком маленькая. Да и ладно, я сама тоже неплохо справляюсь.

А потом мы разошлись по двум операционным. В первой: Вахтанг и Давид, Семен на подхвате. Во второй: Ярослав и Сергей Анатольевич, а так же Матвей. Мы с Доком, как тот самый Фигаро — то тут, то там.

В итоге первого бойца почистили и восстановили за три часа, второго — за три с половиной, потому что начали позже, когда я вычистила кровь первого и перешла во вторую операционную.

При этом и Док, и Ярослав уже в некоторой мере начали осваивать принудительную регенерацию, так что в конце я лишь направляла, подсказывая, на что именно обратить первоочередное внимание, чтобы кожа регенерировала правильно.

Устала… умеренно. Скорее морально, ведь действовала уже не только сама, сколько контролировала работу других, но в то же время понимала, что это выход. Ещё две-три таких операции, ещё три-четыре поглощенных ядра — и мужчины смогут работать уже без меня.

Жалко ли мне? Ничуть! Если пострадавших и дальше будут везти к нам пачками, то одна я просто сдохну. А мне нельзя! Моя кнопочка уже приросла к стенке матки и закрепилась, всем своим видом давая понять, что она тут надолго. Вот и правильно!

А упахиваются пусть те, кому это нравится.

На второй заход мы пошли после небольшого перерыва, но не спеша расслабляться. И снова управились в среднем за три часа, закончив к половине четвертого.

К этому времени нам уже привезли и пострадавших из Магадана, и бойцов из Владивостока, и даже целитель уже успел обустроиться в комнате и пообедать — отвлекаться на него совершенно не было времени.

Но он не обиделся.

Мужчина оказался обрусевшим японцем, Владимиром Като, ему было чуть за шестьдесят, но выглядел он бодрячком. Невысокий, обманчиво щуплый… Ультра!

Мне он поклонился, сложив руки перед собой ладонями друг к другу, с остальными коллегами вежливо поздоровался за руку, мы обсудили наши перспективы и решили, что будем работать на три операционных. Целителей хватало, как и столов.

При этом себе в помощь Владимир попросил лишь Семена, а остальные остались при своих. Но эффективность этой пары была ничуть не ниже прочих!

Следующие сутки лично для меня прошли в авральном режиме с ну очень невнятным перерывом на сон. Ела я только потому, что меня вытаскивал из операционных Егор. Особенно расстроил Потапов, в обед воскресенья позвонив и предупредив, что пришлют ещё троих из Краснодара.

На его беду в этот момент рядом со мной находился Стужев, который нагло подслушивал, так что, стоило ему только увидеть, как я расстроенно кривлю губы, как просто забрал у меня телефон, вышел в другую комнату и вернулся только минут через десять, с чуть отстраненной улыбкой сообщая:

— Сегодня же на объект будет отправлено четыре бригады строителей под руководство Соловьева, так что в эксплуатацию он будет сдан через три дня. Завтра утром пришлют ещё двух опытных военных медиков и минимум три десятка медсестер, которые будут работать в госпитале, выберешь сама. Всё, не грусти.

— Да я как бы… — пробормотала откровенно растерянно, а потом просто подошла и крепко-крепко обняла. — Спасибо. Ты самый лучший будущий муж!

Тихонько хмыкнув, Егор поцеловал меня в висок, ну а потом я вздохнула и пошла работать.

К счастью, осталась последняя тройка пациентов, причем не самых сложных: преимущественно переломы и парочка ледяных глыб в животах, так что с ними мы справились быстро, всего три часа на всех. Зато с утра мне пришлось серьезно повозиться с ультрой, но его я снова вскрыла топорно — кислотой, просто растворив доспех в районе бицепса, чтобы не терять время на поиск щелей.

Мой метод искренне заинтересовал Владимира, который назвал его «варварски изящным», и мне показалось, что это был комплимент.

Как бы то ни было, к шести мы закончили со всеми двадцатью пациентами из первых трех партий, но я даже не подумала приступить к четвертой, хотя их уже привезли.

Я устала, мне нельзя. К тому же они всё равно под стазисом и до завтрашнего утра с ними ничего не случится.

Главное, чтобы у нас не случился кто-нибудь ещё!

Не знаю, что подумали о моём бойкоте остальные целители, когда я просто поставила их всех перед фактом, что «бобик сдох», но вслух все до единого согласились, что такой авральный режим недопустим. И отдых требуется, особенно женщинам!

Особенно беременным!

К счастью, никто этого не сказал (даже если догадывался!), я тоже лишь подумала, а остаток вечера нагло наслаждалась объятиями и даже легким массажем ступней в исполнении Егора.

— М-м… как же хорошо-о-о…

Мы забрались в ванную, которая оказалась достаточно большой для двоих. Более того, Стужев умудрился создать романтичную обстановку, где-то раздобыв десяток толстых свечей и расставив их по всей ванной, включил релаксирующую музыку, налил в воду пены и сейчас сидел напротив, разминая мои ступни и пальчики с таким загадочным лицом, что я предпочитала мечтательно улыбаться, закрыв глаза, иначе точно бы снова была вся пунцовая. Боже, что он со мной делает, а? Ну нельзя быть таким идеальным!

— Поль…

— М-м?

— Как думаешь, кто будет? Мальчик или девочка?

— Не знаю, — пробормотала расслабленно. — На УЗИ смотрят после двенадцатой недели, но я думаю, что смогу рассмотреть после девятой. Точно не раньше. А что?

— Просто. Интересно. Очень.

— А ты бы хотел мальчика или девочку?

— Вообще без разницы. Честно.

— Здорово, — улыбнулась, ничуть не кривя душой, а когда открыла глаза и поймала его слегка удивленный взгляд, то с легким смешком пояснила: — Плохо, когда хочешь кого-то конкретного, а случается иначе. У меня столько примеров перед глазами прошло, пока я процедурной работала… Хотел мужчина мальчика, а родилась девочка. И так три раза. Так этот придурок знаешь что сделал?