— Аналитик хренов!

— Не выражайтесь, сударыня, вы же графиня! — сразу после этих слов пришлось ставить щит, поскольку следующим снарядом Аника избрала чайную ложку. — Ну хорош уже! Я попытался немного разрядить обстановку…

— В своей неподражаемой манере!

— Других манер у меня для вас нет. И я готов слушать дальше, если что.

— Да я уже все рассказала, в общем-то.

— Ну для меня пока осталось непонятным, как ты вообще в полицию попала.

— Ах, это… — начальница усмехнулась. — Ушла из дома, когда узнала, что именно делал отец. Поругалась со всеми, сменила фамилию, постаралась потеряться. Кое-какие личные фонды у меня имелись, рента с парочки предприятий, которые мама еще в качестве приданого принесла, так что жить я могла бы и без работы.

— А вот и ответ, откуда у капитана полиции квартира в престижном районе, — хмыкнул я, обнаружив еще одно объяснение.

— Если уж быть совсем точным, то — одна из квартир, — вернула мне ухмылку Воронина, но сразу же снова сделалась серьезной. — Через несколько лет такого существования мне стало ужасно скучно и тоскливо. Друзья остались в прошлом, с кем-то сближаться я боялась. Я тогда, помню, подумала — а какой прок от моей жизни тогда? Неизвестно, может быть она будет очень долгой или я умру в положенный срок, постарев за несколько дней? Сидеть и ждать чего-то? Вот я и стала искать, чем может заняться молодая женщина без дара. Оказалось, у меня недурно получается расследовать преступления.

Недурно! Ха! Да у нее процент раскрываемости… Хотя вот подумал об этом и сразу понял — это не талант, а, скорее, опыт. Очень большой опыт.

— И давно ты в системе?

— Чуть больше сорока лет. Но выше капитана, как ты понимаешь, никогда не поднималась — проблемы внешности. Работала в одном месте лет пять-десять максимум, потом уезжала и начинала все в другом. По стране покаталась практически по всей, но всегда в столицу возвращалась.

— И никто не заподозрил?

— Кому надо — знают, — отрезала Аника. — Сам понимаешь, такое в тайне не удержать. Остальные же… Ну, может, это и выглядит странно, но кто как себе объясняет. Я слышала даже версию о династии сыщиков Ворониных, где я — своя собственная внучка.

Я представил эту картину и не смог сдержать улыбки. Девушка тоже растянула губы, но без всякого веселья. Однако я заметил, что она стала держаться менее напряженно. Словно бы ее более чем удовлетворила моя реакция на ее рассказ.

— А тот дедок… прости — тот Сумский? Ну, который тебя узнал? Он тебе кто?

— Один из «женихов», — хмыкнула Воронина. — Мы встречались пару раз, один раз погуляли. Это было еще когда я с родителями жила. Вот и смог вспомнить.

Я только головой покачал — встретить своего настолько бывшего воздыхателя, явившись случайно на день рождения брата — это мощно. У Создателя определенно прекрасное чувство юмора.

— Платов тоже, получается, знает? — тут я вспомнил о намеках генерала в адрес коллеги.

— Да. В системе шесть человек полностью осведомлены о моем необычном… статусе. Но в силу того, что я ничего не пытаюсь замышлять или лезть по карьерной лестнице, не трогают.

— Но при необходимости — шантажируют.

Воронина пожала плечами. Спокойно так, мол, дело житейское. И было в этом жесте что-то такое, что меня окончательно убедило (хотя я и так верил) — говорила она правду. Потому что подобная реакция могла быть только у человека с очень богатым жизненным опытом. И некоторой даже легкой усталостью от рода людского.

— Ладно, — чуть повел рукой я. — История занимательная, без сомнения. Но давай вернемся к расследованию, которое ты ведешь. Что там за вещь украли?

Кажется, мою собеседницу немного покоробило от того, как легко я все принял и сразу же переключился на следующую тему. На лице даже легкая тень обиды мелькнула. Но, так — на миг короткий.

— Архивы отца, включая и манускрипт алхимика.

— Ты их хранила что ли? — настал мой черед пучить глаза.

— Не я, — отмахнулась Аника. — Сперва мать, потом сестры. Да, можешь не спрашивать — они полностью в курсе того, что сделал отец, и кто я такая.

— Безумие какое-то! Зачем такую бомбу прятать под собственным матрасом?

Теперь становились понятны слова Ворониной о важности похищенной вещи. Если архивы ее отца обнародуют, то роду Воронцовых придет полная и безоговорочная хана. Запрещенные эксперименты, ритуалы, убийства с пересадкой дара от донора — этого вполне хватит на то, чтобы полностью уничтожить дворянский род, причастный к этому.

Саму Анику, может, и не заденет. Хотя… если возьмутся, то и ей достанется.

— Я не знаю, почему они это сделали, — пожала плечами начальница. — Сентиментальность, быть может. Я, признаться, не думала, что они способны на такую глупость. И была убеждена, что архивы отца давно сожжены. Но не проверяла — мы почти не общаемся с сестрами. А тут недавно Софья позвонила и рассказала… Две старых идиотки!

Это она, надо полагать, о сестрах сейчас. Впрочем, с оценкой их умственных способностей я был полностью согласен.

— С этим ясно. Давно все случилось? — отогнав легкое раздражение, я настроился на деловой лад.

— Софья обнаружила пропажу около недели назад. Еще пару дней искала, и лишь потом позвонила мне. А так неизвестно, сколько времени назад это произошло. От трех месяцев — тогда последний раз проверяли архив — до недели.

— И с тех пор никаких попыток шантажа?

— Нет. Для нас предложение с выкупом было бы идеальным. Сестры откупились бы, и потом я заставила бы их сжечь все бумаги. Но никто так ничего и не предложил. Словно бы похитителя интересуют не деньги, а то, что в документах.

Возможность пересадить человеку без дара магические способности? Даже таким зверским способом? Почему нет!

— Расскажи мне поподробнее, где все это счастье хранилось и как исчезло.

Со слов Аники выходило, что отцовское наследство все эти годы лежало в сейфе библиотеки родового гнезда Воронцовых, здесь, под Ялтой. Знали про него только нынешние матриархи — Софья и Анастасия Ильиничны. Более того, только они в особняке и проживали постоянно, в то время как их многочисленное потомство расселилось по всей стране.

При этом сейф не был взломан — открыли его ключом, а после заперли. Более в доме ничего не пропадало, что говорило в пользу того, что похитители прекрасно знали, зачем приходили, и ни на что другое не разменивались.

— А сам ключ? Он вообще один?

— Два, — уточнила Воронина. — Один у Софьи, второй у Насти. Я проверила, они оба на своих местах. Дубликаты с них не делали. Я пригласила одного узкого специалиста… — тут она сделала паузу и бросила выразительный взгляд, — в области вскрытия замков. Он осмотрел механизм и отметил, что открывали его родными ключами, а не копией, иначе бы остались характерные следы.

— Получается, кто-то из них и открыл, — как по мне, все выглядело довольно очевидным.

Нет, не мотив, понятное дело. С ним как раз темный лес и ничего не ясно. Просто из практики — наиболее очевидное решение и есть верное. А «кто», «зачем» и «почему» — уже дело десятое.

Мало ли какие у сестер отношения между собой? Вдруг они живут, как кошка с собакой, и желают поскорее соперницу в могилу свести. Родственников не выбирают.

— Я тоже так подумала, — Аника в очередной раз показала себя профессионалом, который не купится на одни только слезные рассказы младшеньких. — И настояла, чтобы с каждой из них провел сеанс нейромант.

Вот тут я от неожиданности закашлялся. Вот так совпадение! Я только-только с этим узким специалистом работать закончил и немного знал принципы работы его дара.

— Они же не могут мысли читать?

— Нет, конечно, — удивилась моему выводу коллега. — Но зато способны выступить детектором лжи. Обмануть нереально, если задавать правильные вопросы. Они архивы не брали. И ничего не знают о том, кто мог это сделать.

— Просто убийство в запертой комнате получается, — невесело хмыкнул я.

— При чем тут убийство? — не поняла Аника.