— Диагноз? — переспросил он, наконец, ставя рюмку на столик. — Не врач я вам, мой друг, чтобы диагнозы ставить. Осмелюсь напомнить, что я лишь посредник в этом деле. Курьер, что передал предложение и выслушал ответ.

— И каков же ответ? — не отступал задавший вопрос мужчина.

Выглядел он представительно: крепкий, чуть полноватый, среднего роста, одет в темно-синий, внешне простой, но весьма дорогой ткани классический костюм без галстука. Единственная деталь выбивалась из образа высокопоставленного вельможи, придавая ему вид удачливого пирата. Большой, с ноготь мизинца, гладкий черный камень в мочке уха. Знающие люди могли бы сказать, что это черный опал.

— Ожидаемый, — ответил Роберт Леопольдович, покручивая рюмку на ножке. — Объект попросил время на размышление, я ему его предоставил, как и было оговорено. Сошлись на сроке в двое суток, но, полагаю, он на это согласился лишь для того, чтобы от меня отделаться.

— Вот как? Я вижу, вы успели уже сложить мнение о Михаиле Шувалове. Оно совпадает с общеизвестной информацией или нам стоит ждать неожиданностей?

— Мнение? — Клейн сделал еще один маленький глоток и снова отставил рюмку. — Сложилось. А можно прежде узнать, что вы понимаете под «общеизвестной информацией»? Просто я слышал две версии. В одной юношу называют невероятным повесой, которого отец выгнал из дому, и тот не нашел ничего лучше, чем устроиться на низовую должность в полиции. Вторая же утверждает, будто Михаил — инструмент отца, и вся эта история с изгнанием не более чем бутафория. Вы вот какой придерживаетесь?

— Второй, — быстро ответил вельможа. — То есть до силовой акции больше первой, но теперь совершенно очевидно, что младший Шувалов разыгрывает карты старшего.

— Ну тогда вот вам мое частное мнение. Ни то, ни другое. Молодой человек полностью самостоятелен в своих суждениях. И если играет в какую-то игру, то только в свою.

— Интересно… А почему вы так решили?

Роберт Леопольдович тонко улыбнулся.

— Объясню. Но вы должны понимать, что мои выводы субъективны и основываются только на личных наблюдениях. Да и причина так считать у меня не одна, а целый, знаете ли, комплекс стариковских наблюдений.

— Я понимаю.

— Тогда начнем с того, что княжич не трус. На мою ауру он отреагировал не страхом, а… анализом. То есть понял, что противник ему не по силам, но не запаниковал, а мгновенно принял к сведению и начал вести себя с учетом этого.

— Шуваловы — сильный род, он понимал, что вы его не атакуете.

— Верно. Но в этом случае я увидел бы спесь, какие-то следы заносчивости, надменности. А тут — ничего, представляете? Вам доводилось пилотировать одномоторные самолеты?

— Не понимаю, к чему это?

— А у меня вот есть страстишка поближе к Господу полетать. Так вот, его реакция напомнила мне действия опытного пилота, который попадает в зону турбулентности. Ему это не нравится, но он хладнокровно реагирует сообразно обстоятельствам. Понимаете?

— Кажется, да, — кивнул вельможа. — Но тогда получается, правы те, кто считает Михаила таким же интриганом, как и его отец. А значит, слухи об его отлучении — не более чем целенаправленная дезинформация.

— И вроде бы да, но нет, — улыбнулся Клейн, потянувшись к своей рюмке, но в последний момент словно бы передумал. — Он умен, причем не по-книжному, а по-житейскому. Циничен, обладает острым языком и умением читать собеседника. Такое возможно либо для опытного человека с богатым багажом за спиной, либо у отлично обученного царедворца. Но при этом, как бы это правильнее сказать, за ним не чувствуется отец. Он ни разу не упомянул ни о нем, ни о своей фамилии… хотя, тут я вру — разок было. И то лишь в привязке — понимаю ли я, насколько богат тот, кому я предлагаю деньги.

— По-моему, все очевидно, Роберт Леопольдович. Князь Шувалов подготовил себе отличную смену, и они вдвоем сейчас нацелились на наш приз.

— Знаете, плевать ему, похоже, на ваши чертежи. Он бы с радостью от них избавился при случае, если бы посчитал, что это для него безопасно. Похоже, он воспринимает их как некую докуку. Видимо, они достались ему случайно, и он понятия не имеет, что с ними делать дальше.

Здесь Клейн с интересом взглянул на своего собеседника, но тот лишь руками развел. Как бы говоря — сам был бы рад узнать, как это так вышло. Тогда он продолжил.

— В любом случае, молодой человек мимолетно обрадовался, когда я заговорил о продаже. Что-то вроде: «О, а не сбросить мне этот чемодан без ручки, раз уж вышла такая оказия?» Но потом быстро просчитал последствия и решил отказать.

— Так вы ведь сказали, что он взял время подумать, — удивился вельможа.

— А я сказал, что у меня богатый опыт? — поднял бровь Клейн. — Я уверен, что он откажется. Причем будет тянуть до последнего, чтобы не сказать окончательное «нет», поскольку это лишит его маневра.

Его собеседника эта информация не порадовала. Закусив нижнюю губу, он буркнул:

— Что же, тогда придется надавить…

— Вот уж чего бы я вам не советовал, — усмехнулся Роберт Леопольдович. — Поищите другой способ получить нужное вам. Но не трогайте никого из его окружения, его друзей и близких. Зачем вам второй фатальный провал — неужто одного было мало?

— Вы так уверены в этом мальчишке? — в свою очередь растянул губы в улыбке вельможа.

— Юноша уже успел вам продемонстрировать, как относится к подобным эскападам. Получите врага на ровном месте. Очень неприятного врага.

— Да уж, его отец может добавить нам седых волос…

— Вот и я говорю — возьмите паузу. Вы, молодые, вечно куда-то бежите, спешите, а зачастую нужно лишь сесть и посмотреть. Большая часть проблем решается сама собой, а некоторые и вовсе не имеют решения. Хотя это и не мое дело, вы наняли меня посредником, но раз уж спросили мнения — извольте. Не лезьте в этот клубок. По крайней мере сейчас. Понаблюдайте за князем, за его сыном, поймите, в чем их интерес…

— Про интерес старшего Шувалова я уже сейчас могу вам сказать, — прервал словоохотливого Клейна вельможа. — Мне донесли, что он уже начал поднимать свои связи среди военных и задавать вопросы, которые свидетельствуют об интересе к давно закрытому проекту.

— Вот видите! — Роберт Леопольдович все же взял рюмку пальцами и поднес ее ко рту. — Понаблюдайте. А Михаила не дергайте, выйдет боком.

Его собеседник досадливо сморщился, но в спор вступать не стал. Поднялся, показывая, что услышал все, что хотел, и коротко поклонился.

— Как всегда благодарен вам за ваше содействие, мастер Клейн. Надеюсь, и в будущем смогу к нему прибегать.

— Почему нет, пока вы платите! — легкомысленно рассмеялся старичок.

А сам же, когда его собеседник ушел, вновь пригубил ликер и задумался. Михаил показался ему интересным. Не своей уверенностью, умом или даже стрессоустойчивостью — уж за свою долгую жизнь Роберт Леопольдович успел повстречать носителей этих качеств. А тем, что совершенно не укладывался в нарисованный портрет.

Сын князя служит в полиции — это необычно, но случается. На низовой должности — тоже, положим, можно объяснить. Но вот то, что оный молодой аристократ из высшего общества действительно серьезно относится к своим новым обязанностям — это уже удивляло.

И ведь он не притворялся. Клейн общался с ним всего один раз, но смог увидеть в его глазах усталость профессионала. Человека, который не просто занимает должность, а бегает по вызовам, корпит над бумажками и обладает азартом настоящей ищейки. Такое не подделать.

— Стоит понаблюдать за этим юношей, — пробормотал он себе под нос. — Это может быть интересным.

Крым встретил меня низким небом, табунами гуляющих по нему тяжелых туч и мелким пакостным дождем. Как бы ничего удивительного, у нас во Владимире тоже льет через день, но блин, я же в Крым ехал. И пофиг что октябрь — тут должно быть тепло всегда!

При этом — холодно не было. Даже тепло, градусов двадцать. Но дождь… Обидно, досадно, но ладно. Может, потом распогодится? Короткая перебежка из здания аэропорта, и я в салоне заказанного такси.